— Во время обучения нами будут созданы учебные диверсанты, которых вы должны будете вычислить и остановить! — вновь взял слово капитан. — Именно так вы научитесь отличать и выявлять противников, искать методы борьбы против них. Если наше подразделение покажет успех, подобные учебные центры будут созданы по всему Советскому Союзу! Понимаете уровень и важность цели?
— Так точно! — хором ответили тридцать человек.
— Вот и посмотрим, — слегка улыбнулся капитан. — Вопросы есть?
— Когда начнутся занятия? — спросил кто-то из строя.
— Перед тем, как задать вопрос, военнослужащий обязан представиться! — заметил один из старших лейтенант.
— Виноват! Младший сержант Разин! — отозвался тот же голос. — Когда начнутся занятия?
— С завтрашнего дня! Сначала освоим теорию, правила применения оружия и много чего еще. Однако замечу, что самой теории будет сравнительно немного, в основном будет практика. Еще вопросы?
— Товарищ капитан, разрешите вопрос? Ефрейтор Кузьмин! А увольнения будут?
— Куда?
— Ну, в город. Тут же Припять недалеко. В семи километрах.
— Вы еще себя никак не показали, а уже об увольнениях беспокоитесь? Рановато, товарищ ефрейтор. Не о том думаете.
— Рядовой Рокишев! Товарищ капитан, а что будет, если в процессе службы, кто-то из нас случайно застрелит иностранного шпиона?
— Тогда Кузьмин пойдет в увольнение! — пошутил кто-то из строя. Все дружно засмеялись.
— Отставить смех! — повысил голос капитан. — Вы сначала выявлять научитесь. А потом уже будете стрелять!
И тут я решил задать свой вопрос, потому что мне не давал покоя один момент — почему до сих пор никто из них не представился?!
— Товарищ капитан, разрешите вопрос организационного плана? Ефрейтор Савельев!
Тот сразу отыскал меня взглядом, изменился в лице.
— Давай, Савельев!
— Вы до сих пор не представились.
— А ведь верно, совсем об этом забыл! Подумал, что вам будет интереснее узнать про само подразделение... Хорошо, что напомнил! — ни капли не смутился офицер. — Моя фамилия Гнездов, Федор Валерьевич!
Меня как громом поразило... Гнездов?!
В Сирии, в две тысячи двадцатом, меня пристрелили из пистолета, в голову. Как собаку. В каком-то грязном сарае.
Так вот почему черты его лица с самого начала показались мне такими знакомыми — скорее всего, сейчас передо мной стоял отец того предателя, что пустил мне пулю в лоб!
Глава 19. Демонстрация
Командир продолжал говорить, но я уже ничего не слышал — все мои мысли были заняты осознанием нового факта. Я вновь и вновь, медленно и в деталях прокручивал в голове то последнее воспоминание, из прошлой жизни — направленный на меня пистолет и злобная ухмылка капитана Гнездова.
Затем была вспышка выстрела и темнота.
Сейчас меня медленно переполняла злость и слепая ярость, в голове странно зазвенело, а слух словно упал до минимума. Все вокруг как-то померкло, стало абсолютно несущественным. Я не слышал никого и ничего — только свои собственные мысли и при этом буравил капитана ненавистным взглядом.
И все-таки, усилием воли заставил себя подавить нахлынувшие эмоции. Передо мной ведь не убийца, а его отец. Скорее всего, его сын еще совсем мал и уж точно никакой опасности сейчас не представляет. Как же так папаша с такой сферой деятельности вообще допустил, что сын встал на кривую дорожку?!
Ладно, об этом потом. Впереди будет еще много времени обдумать, что и как.
Лишь через минуту, справившись, наконец, с накатившими эмоциями, я расслышал, как он представлял бойцам своих офицеров.
Тот, что был повыше — старший лейтенант Корнеев, а второй представился Озеровым. Оба, судя по эмблемам, ранее служили в отделении разведки.
Согласно оргштатам, они были назначены на должности командиров взводов. Несмотря на то, что по факту, полноценный взвод должен состоять из тридцати человек, на деле выходило по пятнадцать бойцов на офицера.
— Ну что, товарищи солдаты?! Готовы оправдать оказанное вам доверие? — повысил голос командир подразделения, подводя итог всему сказанному.
— Так точно! — хором ответили тридцать глоток. Я лишь для вида раскрыл рот, хотя вслух ничего не сказал.
— Старшина Горчаков!
— Я! — громко отозвался Артем, сделав шаг вперед.
— В одиннадцать сорок приедет машина... — Гнездов взглянул на часы. — Это мобильный вещевой склад. Там получите новое вещевое обмундирование, разработанное специально для нашего подразделения. А то ходите, как попугаи — все разноцветные.
Из строя послышались смешки.
— Отставить смех! — гаркнул Корнеев.
— Горчаков, ведите подразделение к тому строению, без крыши. Машина подъедет именно туда. У вас пять минут.
— Есть! Взвод, кру-у-гом! Левое плечо вперед, шагом марш!
Я навскидку прикинул, что все мои новые сослуживцы не новички, а потому ходить строевым шагом умели. Конечно, по уровню подготовки нам до президентского полка как до Китая, но... Ведь и никакого президента в восемьдесят пятом году в СССР еще не было.
Машина действительно приехала через пять минут, это был грузовой «ЗиЛ-130».
Стандартный деревянный кузов, через который был перекинут брезентовый тент, внутри все было заставлено желтыми картонными ящиками. Внутри и находилось обмундирование, которое нам нужно было получить. Мне даже стало интересно, что же за новое обмундирование? Что-то не верилось, что для нас придумали что-то свое... В СССР так было не принято.
Видимо документально все уже было проведено, потому что нам без всяких подписей выдали вещевое имущество, обувь и как ни странно, фляжки. Все было упаковано в толстый полиэтилен, разительно отличавшийся от того, какой повсеместно использовался в будущем.
Затем мы вернулись в казарму.
Быстро определили спальные места. Я заселился в кубрик номер «№ 4», а мое спальное место носило номер шестнадцать. Койки были самые обыкновенные, только не изношено-скрипучие, а новые, видимо недавно полученные со складов. И, конечно же, поверх матраса лежало синее в черную полоску полушерстяное одеяло с добавлением верблюжьего пуха. Пока я жил в палатке на Янове, такие одеяла сильно выручало бойцов, так как «Буржуйки» для обогрева большой палатки хватало не всегда. Условия проживания, конечно, тогда были еще те, зато теперь все круто изменилось...
Переодеваться в новую форму пока не стали, так как приближалось время обеда.
Наряды здесь тоже имелись — по столовой и по подразделению. Тут стоит отметить, что в столовой наряд не готовил еду, а выполнял разгрузочно-погрузочные работы, помогая гражданскому персоналу. По роте заступал дежурный из числа сержантов, с ним двое дневальных, из рядовых или ефрейторов. Обычно дневальных было трое, но так как подразделение насчитывало всего тридцать человек, дежурному хватало и двух помощников.
Столовая размещалась в одноэтажном, недавно построенном здании. Здесь тоже недавно сделали ремонт — повсюду висели огромные картины, из далекого советского прошлого.
Я пришел к мысли, что за все время службы, пришлось сменить уже три пункта дислокации. И что любопытно, в каждом из них с питанием личного состава было по-разному. Однако здесь рацион был особым, отличающимся от стандартных норм. Больше мяса, больше фруктов и овощей, больше витаминов.
Кормили реально хорошо и вкусно, так как готовили не криворукие солдаты, а опытные гражданские повара. Да и всем известный факт — чем меньше народа, тем вкуснее получается блюдо. Как ни крути, а новое подразделение подчинялось министерству обороны лишь частично, потому во многом отошли от общих правил. Впрочем, вряд ли такая система задержится надолго, по любому будут замены, нововведения или наоборот откаты к старым проверенным методам.
Пообедав, мы быстро построились и вернулись в расположение. Здесь свободного одиночного перемещения не было — только строем или бегом.
Я успел познакомиться еще с некоторыми товарищами и выяснил, что все отобранные военнослужащие попали сюда не просто так. Их отбирали специально и черт его знает, по каким критериям. Однако, зная полковника Андрея, я сделал вывод, что все попавшие сюда бойцы уже чем-то отличились в подразделениях, где проходили срочную службу ранее. Наверняка многие из них где-то попали в поле зрения КГБ...
