— Савельев!
— А, ну понятно,— произнес другой, в звании старлея. — Насчет тебя было отдельное распоряжение, поэтому и забрали из... Предыдущее место службы был стройбат, верно?
— Так точно.
— Ну вот. Честно говоря, даже не знаю, почему тебя забирали отдельно. Так, Савельев... Личное дело с собой?
— Так точно, — я протянул ему заранее приготовленную папку с документами.
— Погоди, разве ты не должен быть младшим сержантом? — спросил другой офицер, тоже со старлейскими погонами.
— Так не присвоили еще, — я пожал плечами.
— Сколько служишь? — капитан развязал шнурок на моем личном деле, откинул переплет.
— С октября прошлого года.
Он кивнул. Принялся что-то читать. Затем, примерно через минуту, снова посмотрел на меня и сказал.
— Как со здоровьем обстоят дела?
Но я его словно не слышал.
Чем больше я смотрел на этого капитана, тем больше понимал, что черты лица мне почему-то очень знакомы. Причем, эта мысль не давала мне покоя. Какое-то смутное ощущение дежавю, словно я его уже где-то видел. Наверное, я настолько ушел в себя, что он вынужден был повысить голос.
— Савельев?! — его громкий голос вернул меня к реальности. — Все в порядке?
— Так точно, — ответил я. — Виноват, задумался.
Тот выдержал паузу, видимо оценивая мое состояние. Затем кивнул, подошел к рабочему столу, снял с корпуса аппарата телефонную трубку и прислонил к уху.
— Горчаков! Дуй в канцелярию!
Менее чем через минуту, в дверь постучались. Вошел сержант, который встретил меня еще при входе в казарму.
— Старшина Горчаков, помогите ефрейтору Савельеву разместиться в казарме. Через сорок минут общее построение у входа в здание. На улице. Будем знакомиться. Я же правильно понимаю, что весь личный состав прибыл?
— Так точно, товарищ капитан.
— Выполняй.
— Идем! — сержант слегка толкнул меня локтем.
Мы вышли из канцелярии, направились обратно ко входу.
— Ну что, будем знакомиться? — спросил прямо на ходу. — Артем!
— Алексей!
— Вот и познакомились. Как попал в число курсантов? — поинтересовался тот.
— Да, долгая история. Если вкратце, то помог одному из младших комитетских в одном очень непростом вопросе по выявлению предателя. Вот, поощрили. Назначили сюда.
— А-а... Я вот тоже отличился,— переключился на себя Горчаков. — Я был на космодроме «Плесецк», ночью задержал двоих нарушителей режима. Представляешь, пытались похитить секретные документы, прямо с пункта управления! Совсем страх потеряли! Прошло четыре месяца, приходит телеграмма о моем переводе сюда. Вот я тут уже три недели торчу. Назначили исполняющим обязанности старшины, сплошной геморрой блин. А ты чего так поздно прибыл?
— Как приехали за мной, так я и собрался.
— Ты что, где-то рядом раньше служил? — удивился Артем.
— Ну да. В четырех километрах к северо-востоку, — усмехнулся я. — И призывался из Припяти. Считай, местный.
— Вот это я понимаю — повезло, так повезло. Я вот из Челябинска, до дома далековато.
— Слушай, ты ж получается давно здесь? — поинтересовался я, притворившись, будто ничего не понимаю. — Расскажи, что тут и как, в трех словах. А то я еще не понял, куда именно я попал.
Горчаков усмехнулся.
— Да пока никто толком ничего не знает. Я даже подозреваю, что и офицеры наши еще ничего не знают. Среди наших ходит слух, что здесь каким-то боком замешан комитет госбезопасности.
— Да ладно, серьезно? — поразился я, округлив глаза. — Ничего себе!
— Ну, доказать, конечно, это невозможно... Но я тоже так считаю. Значит, смотри... Это наша казарма, рассчитана на тридцать человек. Остальные двадцать девять человек уже здесь, прибывали в течении месяца. Сейчас внесем тебя в книгу учета личного состава, пройдешь медицинское освидетельствование. Определим спальное место, получишь постельное белье и обмундирование. Да, форма у нас будет другая.
— А занятия когда начинаются?
— Не знаю. Еще не говорили.
В общем, меня быстро внесли в списки, затем Горчаков отвел в лазарет. Но начальника медицинской службы на месте не оказалось, поэтому медицинский осмотр отложили на потом.
— Сейчас будет общее построение! — Артем взглянул на часы.
Вернувшись в подразделение, он громко крикнул.
— Взвод! Выходим строиться на улицу, перед входом! Форма одежды номер четыре!
Сначала я не разглядел, а сейчас понял, что в казарме была определена кубриковая система расселения. Как на кораблях и подводных лодках. В каждом кубрике находилось по пять человек, а всего их получалось двенадцать. Объяснялось это просто — этаж был рассчитан на шестьдесят человек, поэтому половина помещений попросту пустовала.
Сейчас из жилых помещений выбирались военнослужащие, одетые как попало. Кто-то в «Афганке», кто-то в форме старого образца, кто-то в черной — морской... В общем, сборная солянка. Воинские звания тоже у всех были разные, начиная от рядовых и заканчивая сержантами. По крайней мере, старших сержантов и прапорщиков я не заметил.
Толпой вышли из расположения на свежий воздух.
Со стороны это выглядело как стадо, бестолково топчущееся на месте.
— Взвод! В две шеренги напротив входа, становись! — рявкнул Горчаков, выходя на видное место. Он явно и раньше работал с личным составом, а может просто голос был поставлен.
Спустя минуту входная дверь открылась и оттуда вышли офицеры, что ранее сидели в канцелярии капитан и оба старлея.
— Смирно! — снова заорал Артем. — Равнение налево!
Строевым шагом он направился к капитану, но тот махнул рукой и дал отбой.
— Отставить!
Старшина продублировал.
Все три офицера неторопливо вышли на центр, остановились перед построением. Горчаков козырнул и вернулся в строй.
— Здравствуйте товарищи военнослужащие! — громко произнес командир.
— Здравия желаем товарищ капитан! — хором крикнули тридцать человек.
Я рассчитывал, что он представит нам офицеров и представится сам, но почему-то этого не произошло. Капитан зашел с другой стороны, сразу начав с самого главного.
— Итак, сейчас я расскажу вам, для чего все это было реализовано и что нас ждет в ближайший месяц... — командир осмотрел строй, затем посмотрел куда-то вверх и вздохнул. — Подразделение «Барьер», коими мы теперь являемся, было создано в рамках борьбы с диверсантами на потенциально опасных объектах, где имеется ядерное топливо. Первым местом станет Чернобыльская АЭС. Цель у вас простая — практически обучиться всем методам контроля и охраны таких важных объектов как атомная электростанция. В данное время этим же занимаются отдельные подразделения внутренних войск, но проведенный командованием анализ показал их низкую эффективность. Другими словами, если все пройдет успешно, вы полностью замените их на объекте. Разумеется, не сразу.
— В процессе практического обучения вы столкнетесь с самыми разными проявлениями диверсии, — продолжил другой офицер. — Не секрет, что иностранные шпионы и диверсанты уже могут находиться на охраняемом объекте. Их нужно будет вычислить и перехватить. Силу разрешается применять только по необходимости, а что касается огнестрельного оружия — то только в самом крайнем случае, при явной угрозе для вашей жизни, жизни сотрудника или угрозе важному оборудованию, которое может привести к аварии или катастрофе. Разумеется у нас будут занятия по боевой подготовке, стрельбе, рукопашному бою и многому другому.
Говорили они много и долго. Информации вывали столько, что воспринималось она с трудом. Я уверен, часть из стоявших в строе бойцов вообще ничего не поняла, однако я сделал правильные выводы, поскольку все это уже знал. Думаю, тот откровенный разговор, что произошел с полковником Андреем на КПП нашего гарнизона и стал решающим моментом, для создания «Барьера».
Черт, а ведь это реально прорыв! В СССР подобное еще никем не предпринималось. Нет, особые подразделения контрразведки или КГБ наверняка занимались чем-то подобным... Но вот решение привлечь для этого срочников, пусть и отличившихся, крайне смелое и дерзкое. Со стороны это кажется робкой попыткой внести изменения в существующий строй... Будет либо оглушительный успех, либо полный провал. Среднего не дано по той простой причине, что оно уже есть — действующие подразделения охраны внутренних войск.
