— Ты, Савельич, если мне не веришь, — немного обиженно заявил Заварзин, — скатайся к Рыжову в госпиталь. Он тебе мои слова подтвердит! Насчет Талантов, конечно, он не в курсе, но насчет величины Резерва — точно! Он думал, что Быстров теперь долгое время больше ни на что не способен будет — ты же лучше меня знаешь, как сейчас со свободной Силой дела обстоят…
— Знаю, твою медь! — чертыхнулся в сердцах майор. — А он, значит, не до конца Резерв опустошил… Ты понимаешь, Трофим Павлович, что я о таком инциденте должен сейчас на самый верх сообщить. Как бы такая информация до товарища Берии не дошла… А то и до Самого…
— Ты серьезно? — изумился капитан. — Прямо до Самого? До товарища Сталина?
— А ты как думал? Если все действительно так, как выглядит на первый взгляд — твоего Быстрова изучать надо! Что с ним после ранения произошло? Ведь не обладал же он раньше такими Талантами Силовика?
— Не обладал, — согласился с ним Заварзин. — Ну, не скрывал же он их все это время?
— Не смог бы, — покачал головой Игнатий Савельевич, — всяко бы на поле боя такие Дары проявились. Одаренный на фронте испытывает такой стресс, что ему даже «раскачка» для Инициации не нужна! Спонтанно проходит… А у него не произошло… Да и вообще, Силовики-универсалы даже при тройной специализации все сплошь на строгом учете. А Мозголомы — на особом. А Потрясатели Тверди… Я вообще о наличие таких Одаренных в Светском Союзе и не слышал. Секретная информация! Разве что генерал Абдурахманов Потрясателем был, земля ему пухом! — искренне произнес Потехин.
— А ведь и правда, похоже. — Капитан шумно потер рукой бритый подбородок. — Только у Хоттабыча масштаб посолиднее — вместо одной кособокой избушки весь Вековечный Рейх отправил прямиком в ад.
— Да, Силушки у генерала было немеряно… Да и у твоего лейтенанта, похоже, она тоже имеется. Замерить бы размер его Резерва, да мощность Источника…
— Так за чем же дело стало? Поехали к нему, Игнатий Савельевич! — предложил чекисту Трофим Петрович. — Адрес мне известен. А куда ему еще в Марьиной роще податься? Родных у него нет, кроме сестры. Друзей — тоже… Точнее, не помнит он никого — у него после ранения обширная амнезия. Так Лазарь Елизарович сказал.
— Поехали! — Потехин поднялся на ноги. — Только давай прежде нашего малолетнего свидетеля покормим. Я обещал.
— Так я, разве ж, против? — Милиционер тоже встал и направился к двери, следуя за чекистом. — Да и самим бы неплохо перекусить — у меня с самого утра маковой росинки во рту не было.
— Тоже перекусим, — не стал спорить с капитаном Потехин, — сколько еще придется сегодня бегать — шут его знает?
На том и порешили. Загрузившись в служебный автомобиль майора, вся «веселая» компания, включая Малька, Заварзина и Потехина отправилась в сторону завода «Станколит», работающего посменно и круглосуточно. Так же круглосуточно работала и столовая при заводе, где Игнатия Савельевича прекрасно знали.
Слегка заморив червячка, но накормив от пуза голодного и тощего беспризорника, служители закона, забросив Малька в участок к Заварзину, отправились на квартиру к предполагаемому Силовику-универсалу, уничтожившему бандитскую малину.
Комната в коммуналке, в которой проживали Быстровы, оказалась пустой. Это удалось выяснить у соседей, разбуженных и недовольных ночным визитом. Однако, рассмотрев форменные шинели служителей закона, а особенно майора НКГБ, даже самые недовольные и поддатые граждане, прикусили языки.
— И где же они могут быть, Трофим Павлович? — поинтересовался у милиционера Игнатий Савельевич.
— Да черт его знает, товарищ майор госбезопасности? — пожал плечами Заварзин. — Вроде бы и негде… Сестричка его на заводе может быть… Хотя, это маловероятно после похищения… — погрузился в размышления капитан. — Как бы с ней, вообще, чего не случилось — ведь бандиты её и порезать могли, и еще как… Понимаешь, Игнатий Савельевич, о чем я?
— Надругаться могли? — уточнил Потехин.
— Могли.
— Так, может, они в госпитале у Рыжова? — предположил майор госбезопасности. — Вдруг, действительно, ей помощь нужна. Да и с Лазарем Елизаровичем я бы на этот счет пообщался.
— Тогда едем? — спросил Трофим Павлович.
— Едем! — распорядился чекист.
Когда они вышли на свежий воздух, солнце как раз озарило своим первым розовым светом восточную часть небосклона. На улице стало куда многолюднее — спешили на работу граждане советского государства: простые работяги и служащие.
— Двигай в военный госпиталь, Слава, — загрузившись в автомобиль, распорядился Потехин.
Лазарь Елизарович к тому моменту, как служители закона появились медицинском учреждении, уже находился на своем рабочем месте. Предварительно постучавшись в дверь кабинета главврача и, услышав разрешающий ответ, милиционер и чекист прошли внутрь.
Медик что-то быстро строчил в большой и толстой тетрадке. Однако, узнав ранних посетителей, он отодвинул свои записи в сторону и расплылся в добродушной улыбке.
— Игнатий Савельевич, Трофим Павлович! Товарищи! Что-то случилось? — Улыбка неожиданно сползла с его лица.
— С чего вы это взяли, уважаемый Лазарь Елизарович? — спросил Потехин.
— Так как же? — Слегка опешил Медик. — Чтобы в один момент меня посетили начальники районных отделов НКГБ и МУРа? Так не было же такого никогда!
— Не переживайте вы так, Лазарь Елизарович! — успокоил врача майор госбезопасносности. — Мы сейчас с Трофимом Павлочем над одним запутанным делом работаем…
— Понадобилась консультация врача? — предположил Рыжов.
— Ну, что-то вроде… — уклончиво произнес Потехин.
— Скажите, Лазарь Елизарович, к вам Мамонт Быстров сегодня ночью не обращался за медицинской помощью? — спросил капитан.
— А что, должен был, Трофим Павлович? — вопросом на вопрос ответил Целитель.
— Были такие предположения, — признался Заварзин.
— Нет, не обращался, — ответил главврач. — После того, как вы с ним вместе уехали — больше не встречались.
— Жаль… — задумчиво произнес капитан.
— Нет, батенька, как раз наоборот, — улыбнулся доктор, — если он не обращался за помощью, значит у него все в порядке! Жив-здоров ваш Мамонт! И вообще — навестите его дома. Где же ему еще быть? Ведь у него полнейшая амнезия! Он вообще никого и ничего не помнит, — напомнил Рыжов.
— Так были уже, — произнес Заварзин. — Нету дома никого: ни его, ни сестры. А где может быть, ума не приложу.
— Так Аленушка может и на завод убежать, — выдал еще одно предположение Лазарь Елизарович. — Может быть в третью смену вышла?
— Проверим, — вздохнув, произнес капитан. — Но, боюсь, что там мы её тоже не найдем.
— Случилось что-то серьезное? — обеспокоенно поинтересовался Целитель.
— Случилось, Лазарь Елизарович, — подтвердил старший майор госбезопасности. — Только рассказать мы ничего не можем — тайна следствия.
— Понимаю-понимаю… — задумчиво произнес Рыжов. — Есть еще одно место, где Мамонт мог бы быть… Хотя, я в этом сильно сомневаюсь… Чтобы ему в такое время там делать? Да еще и с сестрой… Если бы днем — понятно…
— Да не томите вы уже, доктор! — поторопил Рыжова Игнатий Савельевич. — Что это за место такое?
— Вам не понравится, товарищ майор…
— Мне уже интересно, — поспешно перебив врача, произнес чекист, — куда же это вы его направили?
— Вы же знаете, что у Мамонта проблема с головой? — спросил Потехина главврач.
— Да, я уже это понял. Амнезия.
— Там не только амнезия, там… В общем, там все сложно… Поэтому я и направил нашего молодца к единственному специалисту, который мог бы ему в этом помочь… — Лазарь Елизарович помолчал, как будто набираясь смелости, а затем выпалил:
— К Мозголому!
— Постойте доктор, но у нас на районе нет ни одного практикующего штатского Мозголома… — Неожиданно чекист запнулся, словно вспомнил что-то важное. А после пошел крупными красными пятнами. — Нет! Только не говорите мне, что направили его к…
— Да, Игнатий Савельевич! Да! — На этот раз уже Целитель перебил чекиста. — Я отправил его к профессору Райнгольду! Ибо возможность попасть к другому Мозголому у Мамонта крайне мала! По причине отсутствия в свободном доступе этих самых Мозголомов! А такой специалист, возможно, сумеет ему в чем-топомочь. Знаете, как бывает, когда любое промедление смерти подобно? Увечье головного мозга, было получено Быстровым на фронте именно от удара Боевым Конструктом вражеского Мозголома. И я считаю, что помочь ему сможет только Силовик подобной же специализации! А Вячеслав Вячеславович специалист высочайшего класса! — на одном дыхании выпалил Рыжов.
