— Но правды нет и выше, — ответил я ему, располагаясь на плетеном сиденье.
— Это вы о чем? — настороженно спросил собеседник.
— В ногах нет правды, но в заднице её тоже нет, — объяснил я ему смысл бородатой для меня шутки.
Тот зашелся хриплым смехом:
— Ха-ха-ха, тонко подмечено, как я сам не догадался, — пока он смеялся, лицо его излучало доброту и дружелюбие, но лишь только смех прекратился, как на меня снова смотрел суровый мужик с ледяным пронизывающим взглядом.
— Ну а теперь к делу, — начал товарищ Федор без предисловий, — насколько я знаю, Вы родом из Варшавы, в совершенстве владеете немецким и польским языками и неоднократно переодевались в немецкую форму при выполнении боевых заданий.
— Да, так и есть, — согласился я с ним.
— Так вот, у нас есть важное дело, которое Вы должны будете выполнить — необходимо доставить небольшой груз в Варшаву и забрать оттуда посылку.
Хм, интересно… прокачусь на поезде, здоровый сон на чистом белье, питание в хороших ресторанах. Надо только деньжат побольше с них содрать. Я согласен!!!
Разумеется, на лице я никакой радости не изобразил, напротив, постарался выглядеть максимально задумчивым и тревожным.
— Задача очень сложная, требует тщательной подготовки. У Вас есть уже наработки? — спросил я.
— Нет, у нас уже почти месяц нет связи с варшавской резидентурой, так как из-за отступления мощность их радиостанции недостаточна, а Вас нам порекомендовали, как находчивого и здравомыслящего человека с превосходными боевыми навыками, поэтому было решено, что план операции мы с Вами разработаем совместно.
— Хорошо, но мне надо время, чтобы всё обдумать, если Вы будете не против, то к вечеру я предоставлю план и список необходимого.
— Хорошо, договорились, — согласился со мной товарищ Федор и я удалился.
Расположившись у себя в землянке, я до обеда занимался тем, что виртуально моделировал свою поездку продумывая всё до мелочей, а позднее взял бумагу и подготовил список необходимых мне вещей, документов и информации.
— Так, чемодан, саквояж… — товарищ Федор углубился в предоставленный мной список, — а краска зачем?
— Возможно придется угонять автомобиль, перекрашу номера.
— Хм, так… Полторы тысячи марок?! — он поднял на меня округлившиеся глаза.
— Могут возникнуть непредвиденные расходы, поэтому в деньгах недостатка быть не должно, — я твердо выдержал сверлящий взгляд.
— Ладно, в общем-то всё разумно, — резюмировал мой собеседник, закончив ознакомление с моими запросами, — думаю, за пару дней всё сделаем.
* * *
Вечером пятого октября в сопровождении отделения Хомича я пешком добрался до Бобруйска, там, когда окончательно стемнело, проскользнул мимо немецких постов в город и постучался в дверь одноэтажного бревенчатого дома.
— Кто там?
— Это ваш племянник Костя, — произнес я незамысловатый пароль и мне отворила дверь женщина средних лет.
— Ну заходи… племянничек!
Здесь я с комфортом переночевал, а утром, побрившись, умывшись и приведя в надлежащий вид немецкую офицерскую форму, покинул этот гостеприимный дом и, не таясь, направился к вокзалу. По пути мне встретился один патруль из трех солдат и фельдфебеля, который проверив мои документы, не увидел в них ничего подозрительного.
Купив на вокзале билет на поезд до Варшавы, я посмотрел на время и обнаружил, что до отправления ещё целых три часа. Немного поразмыслив, я решил провести это время в лучшем ресторане Бобруйска. Во время подготовки к операции я подробно изучил план города и знал, что где находится, поэтому нужное заведение я нашел быстро и устроился около окна в полупустом зале. Попросив принести свежих немецких газет, я сделал заказ и углубился в чтение. Н-да, неприятная новость. Доблестные германские воины разгромили остатки большевистского сброда на правом берегу Днепра и торжественным маршем вступили в Киев. Дорога на Москву открыта! Правда из статьи было не совсем понятно (а точнее совсем непонятно) какое отношение Киев имеет к дороге на Москву, но всё-равно грустно, хотя немцы и взяли Киев позднее на две недели, чем ТАМ, да вот еще и Гомель в придачу. Тьфу, лучше бы совсем не читал, только настроение испортилось. Через некоторое время принесли мой завтрак — сардельки с макаронами и я отдался греху чревоугодия, надеясь, что от вкусной пищи настроение хоть немного поднимется. Потом настал черед кофе и дальнейшего перелистывания газет, от которых я периодически отрывался, рассматривая посетителей. Ресторан был предназначен для немцев, поэтому здесь находились в основном офицеры и интенданты. Женщин было не много — скорее всего из персонала военного госпиталя. В общем, ничего особо интересного, но я смотрел не для развлечения, а старался подметить особенности одежды и поведения, чтобы случайно не спалиться на какой-нибудь мелочи.
Вот дверь ресторана распахнулась и в помещение вошла очень интересная и колоритная пара — немецкий оберст, крепко сложенный сорокалетний мужчина, которого сопровождала юная, до невозможности красивая, моя любимая Ольга Коротаева. По тому как по-хозяйски он смотрел на девушку и по тому как она отвечала ему взглядом, как она держала его под локоть, было очевидно, что эта пара состоит в близких отношениях уже немало времени. Да как только из отряда ушла, так сразу, наверное, в постель к этому фашисту и запрыгнула, сука!!!
На пару секунд я потерял над собой контроль, мои глаза округлились и непроизвольно взмахнув рукой, я разлил кофе, тем самым привлекая к себе взгляды посетителей. Быстро совладав с эмоциями, я изобразил невинное выражение лица — мол она сама, эта чашка кофе выплеснула, я совершенно не причем. Ольга вместе со всеми повернулась ко мне, на мгновение встретилась со мной взглядом, она дернулась как от удара током, но быстро взяла себя в руки и отвернулась. Курва.
Я попросил принести ещё чашечку кофе и принялся бесцеремонно разглядывать Ольгу. В своем внимании к ней я был не одинок, кроме меня ещё с десяток немцев неприкрыто пялились на девушку, а оберст делал вид, что ничего не замечает, Хотя, очевидно, ему льстили завистливые взгляды. А посмотреть там было на что. За то относительно небольшое время, что я её не видел, Ольга очень похорошела, неожиданно быстро превратившись из эмоционального нескладного подростка в уверенную в себе женщину с красивой прической и утонченными чертами лица, которые были умело украшены французской косметикой. Бутон гвоздики распустился, превратившись в сияющую розу. Чёрт, ну как так-то?
Посидев так еще минут десять, я понял, что ничего хорошего от такого времяпрепровождения не будет и, расплатившись, покинул ресторан. Настроение было препоганейшим. Немцы взяли Киев, Гомель и Ольгу. Полное поражение. А она ещё вся из себя цветёт и выглядит счастливой. Курва. От осознания того, что это у неё такое задание, становилось ещё хуже. Разгоряченный мозг рисовал весьма реалистичные картины, чем они занимаются по ночам в постели, и я едва себя сдерживал, чтобы не вернуться и застрелить обоих. Однако на остатках силы воли я всё же смог добраться до вокзала, где сел в купейный вагон и накачался коньяком по самые уши.
— Господин обер-лейтенант, пора просыпаться! — до моего погруженного в сон сознания, наконец, достучался смысл фразы, которую кто-то многократно повторял рядом со мной.
Я открыл глаза и осмотрелся. Лежу на полке в двухместном железнодорожном купе, вторая полка пуста, в дверях стоит проводник и монотонно повторяет:
— Господин обер-лейтенант, пора просыпаться!
— А в чем дело? — поинтересовался я хриплым голосом и прокашлялся.
— Мы уже в Варшаве, — спокойно пояснил проводник.
— Да, встаю, воды принеси!
— Да, конечно, — ответил проводник и исчез, а я поднялся с полки и принялся одеваться. Эк я быстро от Боруйска до Варшавы домчался. Только сел и уже выходить. Телепортация, мать её ети. Надеюсь, я по пьяни тут «День победы» не пел, да нет, точно не пел, а то вместо проводника здесь бы уже гестаповцы стояли.
