Я переоделась в самое невзрачное платье зелёного цвета и вышла в дворцовый сад. Было раннее утро, гарем только-только пробуждался, вероятность встретиться с кем-то на улице была низкой. Я прошла вглубь сада и отослала служанок прочь, но быстро передумала и приказала двум рабыням стоять на шухере, дабы случайно увидевшего мои телодрыганья — не хватил инфаркт.
Я находилась внутри зелёного лабиринта в самом его центре. Это была открытая площадка с фонтаном посередине. Лучи солнца едва проникали сюда в этот ранний час. Я начала с разминки. Крутила руками, головой, ногами. Несколько раз присела, попрыгала, а после стала бегать вокруг фонтана. Меня хватило на пятнадцать минут. И в глубине души я понимала, что завтра, когда тело моё будет ужасно болеть в наказание за годы бездействия, я об этом спортивном приключении ещё пожалею.
Служанки не понимали, зачем я привела их в сад в такой ранний час, также рабыни не знали, что я делала одна в центре зелёного лабиринта. Увидев меня всю красную и взмыленную, девушки опустили глаза и попытались сделать вид, что всё в порядке и им совсем не интересно, что происходило последние пятнадцать минут.
Вернувшись во дворец, я посетила хамам и отправилась на завтрак в ташлык. Отделяться от коллектива я не хотела. Сплетни и новости никогда меня особо не интересовали, но в гареме лучше держать руку на пульсе, во избежание.
Я присела за столик Хюмашах, ведь та совсем не возражала. Хатун корчила от боли лицо и поджимала раненные ноги, но моему приходу обрадовалась. Всё же я вчера оказала девушке услугу.
— Послушай, Шивекяр, — девушка подсела ко мне ближе, чтобы никто нас не подслушал. — Ты вчера была у повелителя? Не знаешь, что с Джинджи-агой? Говорят, повелитель на него сильно зол.
— Да, это правда, Хюмашах. Лекарь зазнался и слишком много о себе возомнил. Плёл интриги вокруг султана, в надежде получить должность в Совете Дивана. Повелитель иногда может казаться наивным и доверчивым, но на самом деле… — я сделала серьёзное и таинственное выражение лица, выдержала положенную паузу и продолжила. — На самом деле государь притворяется. Он всё и про всех знает. Его шпионы по всему дворцу и всей империи.
— Но… зачем тогда Султан Ибрагим так странно себя ведёт? — Хюмашах удивлённо хлопала глазами.
— Это видимость для врагов… ты только никому не говори. Те, кому надо знают, что к чему. А кто не знает и считает султана недалёким и подверженным всевозможным манипуляциям и интригам… их судьбе не позавидуешь! — я наигранно сглотнула и стала с опаской озираться по сторонам.
Судя по испуганному лицу Хюмашах, та купилась. Хатун съёжилась и едва слышно продолжила разговор:
— Судя по всему, Кёсем Султан и Султан Ибрагим не особо ладят. Или это тоже видимость?
— Ты быстро схватываешь! — я серьёзно кивнула. — Многие пытаются на этом сыграть и добиться своих тайных целей, но повелителю это лишь упрощает задачу. Он знает обо всех своих недоброжелателях не понаслышке, он контролирует каждый их шаг благодаря своей превосходной игре. Ты мне понравилась, Хюмашах. Только поэтому я с тобой делюсь этой информацией.
Девушка серьёзно кивнула, выражая тем самым, что она вся во внимании и готова слушать дальше.
— В гареме всё оплетено интригами, — между тем продолжала я, взглядом прожигая яичницу из перепелиных яиц. — Но ты запомни главное. Султан Ибрагим, Кёсем Султан, Кеманкеш Паша, султанши и хатун — все кто окружают нашего повелителя — глубоко преданны династии. Порой, на публику преподносится иное, но всё это лишь часть плана. Скрытые враги, те, кто пытается сеять раздор, быстро выявляются и ликвидируются. Помнишь, недавно из гарема выслали Зарифе Хатун и шехзаде Османа?
Девушка молча кивнула.
— Там такая история! Что тебе лучше и не знать… ради безопасности. Будь осторожна, Хюмашах Хатун, вчера ты ещё легко отделалась. Турхан Султан не терпит конкуренток своего мужа, она всегда добивается своего.
— Из-за неё Зарифе и Османа выслали из дворца? — едва слышно спросила хатун.
Я посмотрела по сторонам и молча кивнула, после чего продолжила лить на уши наивной девушке. Из лучших побуждений разумеется.
— Турхан Сутан — тень Кёсем Султан, тень, которая решила, что и сама по себе чего-то стоит. Кёсем Султан делает вид, что полностью ей доверяет. Султан Ибрагим совсем не скрывает своей неприязни. Держат султаншу во дворце только как противовес. Она в гареме повелителя считает себя главной, султанша и не подозревает, что обо всех её тайных помыслах повелителю и Валиде уже давно известно. Придёт время и Турхан покинет Топкапы. И счастьем для неё будет, если покинет она нас не вперёд ногами.
Я ненадолго замолчала. Съела немного фруктов и зелени, после чего продолжила:
— И ты в гарем попала не просто так, Хюмашах.
Девушка сглотнула и вся подобралась, в надежде услышать что-то очень важное для себя. Я не стала разочаровывать хатун, и снова настороженно посмотрев по сторонам, заговорила:
— Султан Ибрагим пришёл на твою свадьбу с другим мужчиной, ты ему понравилась, и он решил забрать тебя к себе в гарем. Посмотри вокруг, — я окинула взором ташлык. — Все эти красивые хатун цветут и пахнут, но султан почему-то тебя выбрал. Почему?
Девушка покачала головой, после чего я продолжила:
— И здесь без тайн и интриг не обошлось, Хюмашах. Не знаю, стоит ли тебе знать это. Ты расстроишься, и будешь переживать…
— Говори! — хатун испуганно схватила меня за руку.
Я выдержала трагическую паузу и с видимой неохотой продолжила:
— Твой отец замешан в чём-то очень серьёзном. Какие-то политические тайны, возможно, даже государственная измена. Поэтому Султан Ибрагим решил тебя в гарем забрать. Он хочет контролировать твоего отца, держать его здесь… — я демонстративно сжала кулак. — Да, Хюмашах, ты заложница, под красивым предлогом привезённая в Топкапы. Надеюсь, твой отец будет осторожен, и ты не пострадаешь… — я сочувственно похлопала девушку по руке и сказала напоследок. — Только это всё между нами. Я посвящена во многие тайны нашего повелителя, Хюмашах, я бы не хотела потерять доверие Ибрагима. Ты понимаешь меня?
Хатун кивнула мне, продолжая стеклянными глазами смотреть перед собой.
Надеюсь, я не перегнула палку. По канону эта Хюмашах Хатун принесла Османской династии немало проблем своими сказками про соболей. Надеюсь, мои слова повлияют на амбициозную Шахерезаду, и та будет продумывать каждый свой шаг пока находится в этом дворце. Слишком жестоко? Время покажет. Да, эта хатун действительно любила султана и была с ним до самого конца, она как могла боролась со страхами султана, но в то же время Хюмашах делала Ибрагима слабым и потворствовала его безумию. Сейчас повелитель должен стать сильным, и силу эту он должен искать не в соболиных шкурах, а в преданных людях, радеющих за благо империи.
Я вышла из ташлыка и снова направилась в сад провести очередную тренировку. В этот раз меня хватило на десять минут, но я и этому была рада. Так, шаг за шагом и приведу здоровье в порядок.
— Шивекяр Хатун? Ты откуда такая… такая… — женский голос застал меня врасплох, когда я направлялась в хамам после тренировки.
Я повернула голову и изящно улыбнулась:
— Турхан Султан, вы тоже в хамам собрались? — я нагло проигнорировала вопрос султанши, так как не знала, что ответить. Надеюсь только, что главная хасеки не подумает, что я от султана в таком виде иду.
— Да. Можешь составить мне компанию, если хочешь… — султанша очевидно была в хорошем настроении и не стала продолжать допрос прямо у дверей хамама, Турхан прошла в «предбанник» и стала снимать одежду с помощью служанок.
Я также стала раздеваться.
— Простите, госпожа! — работница хамама склонилась передо мной в три погибели. — Вы сегодня уже были у нас, простыней вашего размера не осталось. Но я сейчас схожу в прачечную и всё принесу!
Я густо покраснела, Турхан едва сдержала свою улыбку и прошла в хамам. Я же осталась стоять и ждать. Спустя несколько минут, калфа пришла вместе с огромной простынёй, в которую я и завернулась. Эти простыни надевали все рабыни при посещении местной бани и предназначены они были для того, чтобы у наложниц не появилась зависть друг к другу из-за чьих-то более красивых форм. В моём же случае… стыдно, короче мне.
