я голову поудобнее на деревянный пень.
Глаза мужика полезли на лоб и он … расхохотался.
— А ты мне нравишься, слушай, а давай я не буду тебя казнить, а просто накажу, как-нибудь. — сдал позиции мой несостоявшийся палач.
— Нет, тогда лучше сразу голову рубите. — нельзя оставлять козырей.
— Ты совсем не боишься смерти? — он закинул топор на плечо и подбоченился.
— Боюсь. Но дело не в смерти. Я ни в чем не виноват, меня не за что ни наказывать, ни, тем более, казнить, — я поднял голову с колоды, но пока не встал, жаль, равное положение не занять, не так убедительны слова.
— Ты избил четырех учеников, — о, уже просто избил, а не убил, нормально так поменялись статусы. — И считаешь, что выйдешь сухим из воды?
— Прошу Вас обратить внимание, что я защищался. Так же, если Вы меня накажите, а истинные преступники будут отлеживать бока в лазарете, найдутся еще охочие показать молодецкую удаль, и на лекарей упадет дополнительная нагрузка, Вы этого хотите? — спросил я наклонив голову, собственно, я первый там и окажусь.
— Нет, я хочу доехать спокойно до академии. — вот и твоя потребность. Развиваем успех.
— Так в чем проблема? Накажите всех! И меня и тех олухов! — странная логика, напали они, а казнить собрались меня.
— Ты их уже наказал. — удивленно заметил собеседник, вот тебе и причина его острастки. Однако, одного он не учел, если накажет только меня, то ситуацию это не исправит, а усугубит.
— Ой ли? — поднял я брови, как-то странно, когда на тебя нападают, ты отбиваешься, а тебя еще и наказывают. — Вы хотите спокойно доехать, верно?
— Да. — попался.
— Так в чем проблема? Проведите разговор с другими. — начал я. — Прецедент был? Был. До всех дойдет, что так делать нельзя! Только будьте построже!
— Это мне решать! — начал закипать караванщик, реагирует, значит слушает.
— Безусловно! — воскликнул я и встал на ноги, а мужик чуть ниже меня.
— Ты, сосунок, будешь наказан не за драку, а за то, что посмел мне перечить! — сложно быть пугающим, смотря снизу вверх. Не получилось и караванщика.
— Как скажите. — я даже голову чуть наклонил в знак смирения.
— Иди, буди всех. Я буду сейчас еще раз правила объяснять. — он начал оглядываться, видимо, искал место, где всех будет расчесывать.
— Разрешите выполнять? — снова наклонил я голову.
— Ты еще здесь? — удивился собеседник.
— Вам показалось! — вот и разрешился конфликт. Правда пришлось эмоции раскачать. Но чего не сделаешь ради спокойной поездочки?
Как только я всех собрал, слово взял караванщик, предварительно взгромоздив себя на ящик.
— Сучьи дети! Вы чем слушаете, малолетние дебилы? Вам, что сказали? — орал мужик.
Голосище у него, конечно. Даже мне стало страшновато. Многие пацаны стояли и пытались понять, что происходит.
— В уши земли засыпали себе что ли? — распалялся караванщик.
— Да что случилось? — раздался робкий и непонимающий голос из толпы.
— Что случилось? — вот это он покраснел от натуги! — А я вам скажу! Три ушлепка решили, что они самые умные!
Три? Вроде их четверо было, нет?
— А теперь их надо лечить! — орал мужик. — Еще раз повторяю — НИ-КА-КИХ ДРАК! Виновные свое получили, и я не буду их наказывать, но в следующий раз, каждый отправится домой! Слышите?
Раздался нестройный равномерный гул голосов.
— Свободны! — скомандовал оратор и слез с ящика.
Надеюсь, это остудит горячие головы. Вообще, подобный прецедент ожидаем, думаю, что такое происходит у всех и везде.
Дни потянулись. В итоге, спустя пару дней, во время моего отдыха, когда я подставлял лицо весеннему ласковому солнышку, сидя на холмике рядом с разбитым лагерем, ко мне пришла знакомая.
— Ал? — ко мне приближалась красотка.
Вот действительно. Были и другие девицы с нами, но моя односельчанка качественно выделялась на их фоне.
— Да, Ка? — повернулся я к целительнице, не поднимаясь с места.
— Это ты их избил? — бровки сведены, глазки молнии метают.
Я задумался на секунду. Что могло вызвать такой гнев?
— Если ты о тех олухах, то я! — отпираться бессмысленно, тем более, я, кажется, понял, что именно происходит.
— Зачем? Они не хотели тебе зла! — океан возмущения. Не хотели. Ага. В карты пришли поиграть.
— О-о-о, правда? — я вылил на нее ушат охлаждающего сарказма.
— Да, — запнулась симпатяшка, — они хотели лишь подружится, а ты…
— Ого! Кто тебе это сказал? — перебиваю я, смысла слушать этот лживый понос нет.
— Ребята, я же лечу их! — вот ведь с…борище. Специально налили ей в уши, а эта пятнадцатилетняя мелочь и поверила.
— Ясно. — я отвернулся от девушки.
— Что тебе ясно? — даже руками всплеснула от эмоций.
— Ка, мне надо работать. — я прикрыл глаза и подставил лицо мягкому солнышку.
— Дебил, — девчонка развернулась и убежала. Что-то объяснять ей не было никакого желания.
Неторопливая дорога давала время для размышлений. До сих пор мне не ясно откуда у сына старосты такая вражда ко мне? Что им движет? Как разберусь в процессе жизни в академии, надо будет обязательно заняться этим вопросом. Ну не верю я, что он из трусов выпрыгивает просто так — должна быть причина!
— Стоп! — раздался зычный голос караванщика. — Разбиваем лагерь!
До пункта назначения остался последний ночлег. Мало съел на ужин — сегодня больше всего шанс нападения, а, как известно, голодный волк слышит лучше и бегает быстрее — отправился мыть посуду. На подходе к ручью, снова обратился к ощущениям — поддерживать постоянно невозможно, приходится пользоваться по чуть-чуть, да и выматывает знатно — пятеро. Трое бывших все еще у лекарей.
— Ола, ты привел новых усилителей? Молодец. Спасибо, друг! — я добавил в голос максимум благодарности. Инициатива она такая, зазеваешься, и уже я веду партию.
— Ты труп, кретин. Слабосилкам не место в академии! — ну началось, снова свою пластинку запустил.
— Я тоже так считаю, — продолжал я заливать соловьем, а, между тем, передо мной вышли четверо усилителей, — поэтому и вышибаю всех, кого
