Немного подумав, я вызвал на дисплей «Руководство начинающих колонизаторов». Простая памятка, как себя вести на чужой планете, одобренная Земным Директоратом, пригодилась и здесь. Были у меня с собой и более серьезные книги, но пока нам хватит и этого.
Указав рукой на другого пигмея, я вновь заговорил, внимательно следя за интонацией.
— Гра?
На самом деле звучало не так, как у туземца, но смысл передать удалось. Этот абориген был самым молодым среди делегации, он ткнул пальцем в первого соплеменника и назвал его.
— Гра, — произнес он неожиданно тонким голосом, а потом указал на себя. — Гарра.
Мда, так мы далеко зайдем. Хотя, конечно, чего хотеть от примитивного племени? Хорошо хоть вообще до личных имен додумались, фонетическое разнообразие требуется только там, где людей много. А так зачем что-то изобретать, когда вас всего несколько десятков?
Снова кивнув, я перевел руку на третьего, и после его ответа замер. Потому что он тоже был «Гра». Либо я чего-то не понимаю, либо это — не имя, а пол: кроме Гарры, голоса пары аборигенов намного ниже и грубее. Ладно, разберемся.
Указав на копье в руках первого Гра, я дождался реакции. Воин, естественно, оружие отдавать не стал. Вместо этого сделал пару шагов назад, обожженный наконечник похожего на бамбук дерева уткнулся мне в грудную пластину.
Не давая противнику времени атаковать, снова вскинул дробовик. Но не в него целился, а в песок рядом. Винтовка рявкнула, извергая огонь, сотни дробинок вошли, оставляя четкие следы. А пигмеи отскочили назад, применив свои лапы кузнечиков.
В этот раз я заметил, как это произошло. В районе колен их ноги переломились в обратную сторону, бедра опустились до ступней, и туземцы выстрелили собой в воздух. Да, это точно не люди.
Я направил дробовик в сторону троицы делегатов и замер. Ваш ход, пигмеи.
В кустах снова зашевелились наблюдатели. Вот только на этот раз к нам вышел совсем уже старый кузнечик. Сморщенная кожа даже цвета не изменила, когда он покинул джунгли. Темные волосы свисали почти до пяток, в грязных прядях болтались какие-то ракушки. Правого глаза у старика не было — вместо него длинный кривой шрам. Да и одет дед не в пример лучше собратьев. Помимо повязки на бедрах, у него имелась обувь. И не примитивные мокасины или лапти, а кожаные ботинки. На вид им, конечно, было столько же лет, сколько и владельцу, заплаты еще удерживали лоскуты материала вместе, но каши эти штиблеты просили отчаянно.
Троица загородила старика собой, выставив копья. Но тот что-то тихо им сказал, и вся четверка двинулась вперед с таким видом, будто ко мне идет сам Господь Бог.
Очевидно, старик у них за главного — то ли вождь, то ли шаман. Впрочем, больше чем его статус, меня интересовали ботинки. Это же следы развитой цивилизации, причем куда более продвинутой, чем у самих пигмеев.
Любой дурак отличит машинные швы от ручной работы. И пускай сейчас ботинки выглядели так себе, но уже само их существование означает наличие фабричного производства, ведь нельзя просто взять и сшить обувь с четкостью машины. Для этого нужна сама машина, что, в свою очередь, тоже является результатом труда нескольких специалистов. Добыча ингредиентов, обработка специальными средствами, подгонка деталей под будущее изделие — ничего из этого ты не смастеришь, не имея развитого общества и инфраструктуры.
Указав старику на ботинки, я не удержался от вопроса:
— Откуда?
Пигмей замер напротив меня, внимательно разглядывая. Решив, что так будет лучше для дальнейшего общения, я поднял забрало скафандра.
Увидев мое лицо, старик оскалился в кривой улыбке, а вот его сопровождающие дернулись, выставляя копья, и приготовились к бою.
— Дурагар, — произнес старик и низко поклонился мне в пояс.
Озадаченный, я остался стоять без движения. Дед явно принял меня за кого-то другого, но очень похожего на человека. Так, стало быть, это не единственный разумный вид на планете.
Старик выпрямился и вяло махнул рукой. Гра и Гарра заметно расслабились, даже копья убрали в сторону.
— Дурагар, — повторил дед, подходя ближе и кладя ладонь мне на нагрудник.
Дальше его как прорвало, старик говорил и говорил, но я никак не улавливал смысла его речи. Да что там, даже просто вычленить из этих звуков отдельные слова не получалось.
Меня выручил сам старик. Отпрянув, он нахмурился, а затем вытащил из своих грязных волос одну из ракушек и протянул мне. Жестом показав, чтобы я приложил ее к уху, дед с улыбкой стал ждать, когда повторю за ним.
Но прежде чем надевать на себя всякую дрянь, я затребовал у компьютера анализ. Не хватало еще заразу подцепить, касаясь невесть сколько лет немытой ракушки. Для этого пришлось опустить стекло, но дед все еще ждал, и даже кивнул, будто подтверждая, что поступаю правильно.
Анализ. Ожидайте.
Рассматривая ракушку, заметил нанесенные снаружи рисунки. Возможно, местная письменность, возможно, просто узоры. Хотя…
Аудиоустройство неизвестного назначения. Обнаружены окислившиеся элементы питания.
На дисплее высветилась краткая схема устройства. Хотя изделие и неземного происхождения, но принципы все те же. Я развернул ракушку внешней стороной к глазам и, подцепив за края, осторожно снял крышку. Внутри лежал какой-то желтоватый кристалл, оставивший осадок на приборе.
Продемонстрировав налет старику, вынул элемент питания и покачал головой. Дед меня явно понял, и лишь тяжело вздохнул, опустив плечи. Похоже, запасных батареек у него нет.
Но уже само наличие технического устройства говорит о многом. Да, здесь имеется своя цивилизация. Но ее представители, похоже, не слишком частые гости у пигмеев. Расходники сдохли от времени, а замену взять просто негде.
Что это все значит для меня? Учить язык теперь придется обязательно, информации много не бывает, этот дед явно общался с другими разумными видами. Вот только как давно это было? И теперь я уверен, эти рисунки на ракушке — не узоры, а маркировка.
И мне, кровь из носу, нужен мир с пигмеями. Я ведь даже не знаю, в какую сторону идти, чтобы найти цивилизацию. А с помощью аборигенов не только получу нужную информацию о мире, но и верное направление для поисков. Все это подводит к выводу, что базу обустраивать особо можно не стараться: через некоторое время я все равно отсюда уйду.
Да и кто бы на моем месте не ушел? Жить обычным гражданином в цивилизованном обществе куда комфортнее, чем быть королем примитивного племени. И если я до сих пор не рассматривал этот вариант, так лишь из-за уверенности, что кузнечики — единственный разумный вид на данной планете. До сих пор Земной Директорат не сталкивался с мирами, где сосуществуют сразу несколько разумных видов. А здесь как минимум имеется общество трехглазых хамелеонов и двуглазых гуманоидов.
Надо признать, мне чертовски повезло появиться именно в этой пещере. Если территория джунглей слабо населена, мог прожить весь остаток своих дней, так и не встретив других разумных.
— Дурагар, — позвал старик, отвлекая от размышлений. — Кодаргор?
Я демонстративно пожал плечами, показывая, что понятия не имею, о чем речь. Дед указал на пещеру за моей спиной и повторил медленнее.
— Ко да ргор?
— Дом, — ответил я, а потом сел на корточки и пальцем изобразил в песке квадрат, треугольную крышу и пририсовал себя внутри. — Дом.
Старик игру понял, с улыбкой опустился на задницу и взмахом руки велел троице уходить.
Хорошо, что у них хватает ума не мстить за погибшего ночью. Или все же ждать визита за моей головой? В любом случае сейчас игра в куличики гораздо полезнее размышлений над менталитетом пигмеев.
Старик начертил на песке паука и снова ткнул в пещеру.
— Ргор, — пояснил он, тыча пальцем то в рисунок, то на скалу.
Предупреждал о соседях, сейчас уже надежно замурованных строителем, или спрашивал об их наличии? Попробуем объясниться.
Никогда не любил подобные игры. Всегда предпочитал общаться прямо, а не развлекаться, заставляя окружающих мучиться в попытках угадать, что же ты хотел им сказать. Если бы не рождение дочери, я бы и не догадывался, как много можно передать с помощью песка и пальца.
