— Хм-м… — кивнул следователь. — Логично.
— И самое главное, — для важности суждения я даже поднял указательный палец вверх. — Зачем вспарывать живот? Ведь, фактически, Дицони был уже мертв…
Глава 3
Администратор гостиницы «Россия» Евгения Иванова, молоденькая девушка с неброской и простоватой внешностью русской Аленушки, вжалась в стул в кабинете Горохова и хлопала на нас испуганными глазенками.
— Что вы так волнуетесь? — Никита Егорович участливо посмотрел на нее. — Чаю хотите?
— Нет, спасибо, — ответила та, слегка заикаясь.
— Еще раз расскажите о вчерашней встрече с Артуром Дицони и его спутницей. Вы все как-то сбивчиво говорите. Я мало что понял.
— Постояльца я этого не знала… Не хотела пускать его гостью. У нас после одиннадцати посетителям нельзя. А мне не передавали… Он поднял скандал. Пришел старший администратор и велел пропустить их.
Кулачки на ее коленях сжались. И так девчонке непросто, а тут еще Никита Егорович, будто строгий учитель, требует связности.
— Что было дальше?
— Часа через три эта дама выскочила из гостиницы, ну… Как ошпаренная.
— Посмотрите, — Горохов разложил на столе фотографии молодых, но уже изрядно потертых жизнью женщин. — Она есть среди них?
Фотографии проституток нам оперативно предоставили конторские. Даже запрос не пришлось делать. Один звонок нашему руководству, и оно порешало вопрос с руководством КГБ. В эти времена почти все жрицы любви (а в особенности их элитная прослойка, что трудилась исключительно за валюту), что хоть как-то имели отношение к гостиницам, находились под плотным колпаком у КГБ. Через путан тысячами проходили частые зарубежные гости нашей страны. Оперативное кураторство иностранцев осуществлялось через агентурную сеть из девиц легкого поведения.
— Нет… Никого не узнаю, — администратор вздыхала и, зажевав губу, старательно разглядывала фотографии.
— Вы не торопитесь, — Горохов нахмурился и закурил, — Посмотрите внимательнее.
— Тут они, как это сказать, в обычном виде. А многие и вовсе не накрашенные. Да и фотографии черно-белые, — оправдываясь, пожала плечами Иванова. — А та была яркая. Вызывающе красивая.
— Красивая?
— Не знаю… Но она точно не из простых. Видна порода. И одежда явно импортная. Такую за рубли не купишь.
— А вы разбираетесь в заграничных вещах? — голос Горохова стал въедливым.
— Не так чтобы очень… Но я же администратор. Много приходится общаться с иностранцами.
— Вы же, вроде, недавно работаете, — Горохов уставился на Евгению с подозрением. — Что-то вы не договариваете. Мы это выясним в любом случае. Даже если придется перевернуть всю гостиницу. Подумайте. Стоит ли нам врать?
— Я не хотела. Я недавно там, — Иванова вдруг всхлипнула и уткнулась носом в мятый платочек, что перебирала пальцами.
Я осторожно перевел взгляд с нее на начальника, а потом обратно.
— Рассказывайте… — холодно проговорил следователь.
Администратор совсем сникла:
— Мне сказали, что по-другому работать нельзя, иначе меня уволят. Что здесь так принято. Если хочешь нормальной жизни, то не стоит отрываться от коллектива и идти против него.
Я постарался не хмыкать вслух. Конечно, можно было догадаться, что не все в этой цепочке оказывались там так уж охотно.
— Конкретнее, — командовал Горохов.
— Я просто передавала нужным иностранцам сумки, которые мне приносила старший администратор.
— Что было в сумках?
— Я не знаю. Но… Один раз расстегнула молнию. Там оказались банки с осетровой икрой.
— И все?
— Да…
— Какое это отношение имеет к Дицони? Ему вы тоже что-то передавали? Или он вам?
— Нет.
— Тогда к чему эта исповедь? — странно, но с этой девочкой Горохов как будто терял терпение, потому казался такой холодной глыбой.
А ведь ее надо было просто выслушать.
— Я просто… Подумала, что меня из-за этого вызвали.
— Ясно, — Горохов разочарованно вмял окурок в бронзу пепельницы. — Милая девушка, нас не интересует спекуляция черной икрой и другим дефицитом. Мы расследуем убийство. Помогите нам, и мы вас отпустим.
— Вы не будете меня арестовывать? — глазки Ивановой заблестели, а в голосе появилась надежда.
— Этим пусть ОБХСС занимается. Или КГБ. Иностранцы — их профиль, не наш. А вы просто помогите нам найти вчерашнюю посетительницу номера 413.
— Да я бы рада, но все уже рассказала, — Евгения сложила на груди руки, будто собиралась помолиться.
В кабинет постучали. Горохов не успел крикнуть дежурное «войдите», как дверь бесцеремонно распахнулась, и на пороге появился Черненко.
— Добрый день, товарищи, — улыбнулся он с хитринкой. — Как продвигается расследование?
— Работаем, Алексей Владимирович, — кивнул Горохов с некоторым удивлением. — Спасибо вам за фото ваших подопечных, но пока никого не опознали. А вы какими судьбами?
— Вот решили помочь коллегам, — подполковник выглянул в коридор и приказал. — Пащенко, заводи.
Молодой мужчина в штатском появился в проеме и подтолкнул впереди себя сгорбленную девушку в легком летнем костюме «юбка плюс блуза» в один тон. Смотрелся костюмчик элегантно, но как-то не сочетался с затравленным видом посетительницы.
— Это она, — пробормотала вдруг администратор, глядя на девушку и тыча в нее подрагивающим пальцем. — Вчера была в гостинице… С Дицони вместе.
— Спасибо, Евгения, вы свободны. Из города попрошу не уезжать, ходите как обычно на работу и будьте на связи. Если нам понадобитесь, мы вас еще вызовем, — Горохов торопливо выпроводил Иванову за дверь, всучив ей подписанный пропуск.
Та, не веря своему счастью, поспешила убраться, выпорхнула в коридор, даже дверь за собой не закрыла.
— Знакомьтесь, товарищи, — Черненко пропустил напарника с женщиной вперед и прикрыл дверь. — Луцкая Алевтина Петровна, шестидесятого года рождения. А в профессиональных кругах известна, как Марго.
Я с удивлением уставился на гостью. Двадцать два года ни за что бы ей не дал. Ее природная привлекательность скрадывалась изможденными чертами лица. Кожа с нездоровым пепельным оттенком. Она смотрела на нас исподлобья, чуть ссутулившись, как затравленный зверек, который может еще и куснуть.
— Спасибо, Алексей Владимирович, за помощь. Чем обязаны такой поддержке? — Горохов продолжал недоверчиво смотреть на ГБ-шника.
— Общее дело делаем, Никита Егорович, — уклончиво ответил тот. — Если не раскроем, достанется всем. Так что принимайте Марго. Мы с ней уже немного побеседовали, молчит пока, но я в ваших профессиональных навыках не сомневаюсь. Вот ее паспорт, так что работайте, товарищи, а мы пойдем. До свидания.
— До свидания, до свидания — Горохов довольно потирал руки.
Дверь за конторскими захлопнулась, и Марго, насупившись, осталась стоять одна.
Света, Катков и Погодин с интересом разглядывали проститутку. При свете дня и без «рабочего» раскраса она никак не тянула на «элиту» своей профессии и сейчас не выглядела породистой.
— Присаживайтесь, Алевтина Петровна, — лыбился Горохов. — Или как вас лучше называть? Марго?
— Марго я для клиентов, — огрызнулась девушка прокуренным голосом.
— Ну, клиентов, судя по всему, вы нескоро увидите. Возможно, вообще никогда. Вас опознала администратор гостиницы. Рассказывайте.
— Я уже говорила, что не убивала Артура… Я просто вошла с ним в гостиницу. Он помог мне пройти. Меня ждал клиент.
— Какой клиент? Из какого номера?
— Мы имен не спрашиваем, а номер я не помню. Там тысячи номеров, и почти все одинаковые. Мы встретились с ним возле лифта, в южном корпусе на втором этаже.
— Хм-м… — Горохов нахмурился, — а я смотрю, вы завсегдатай «России».
Следователь кивнул Каткову:
— Алексей, откатай ей пальчики.
Конечно, дактилоскопировать ее можно было бы и после допроса, да и, наверняка, пальчики ее есть уже в базе, но Горохов избрал верный психологический прием. Человек попал в милицию, ему и пальцы откатали, как жулику, и допрашивать стали. Невольно создается чувство безысходности, если рыльце в пушку, то это нам только на руку.
