лес. Добрался до Анд. Соединился с вулканом. И поднялся в небо. Грандиозный пожар.
— Эй, мачи, ты как? — Кальфукур тряс меня за плечо. Довольно сильно.
Я отбился от него. Открыл глаза. Неплохо я так заснул.
Вокруг по-прежнему темнота. Среди папоротников медленно таяли светлячки. За деревьями кто-то истошно орал. Сверху густо усыпанное звездами небо. Скрытое листвой деревьев. Вон Южный крест.
— Иналонко спрашивает, когда нам нападать? — Кальфукур указал на нашего командира.
Тот стоял в окружении воинов. Готовый к драке. В руке длинное копье. Из одежды только повязка вокруг бедер. Мускулистое туловище разукрашено боевыми узорами.
— Вы следили за дорогой? — хрипло спросил я. — Есть пить? Дай-ка.
Пока я пил, Калькин кивнул. Указал на двух воинов с палицами макана.
— Да, они наблюдали уже давно. Пока ты смотрел священный сон. Там едет отряд врага. Пять человек. Все на небесных псах. Две лодки с круглыми ногами. И еще десять жителей пикунче, людей с севера от реки Итата. Они безоружные.
Так, вроде неплохо. Засада должна сработать.
Я посмотрел наверх. Пробормотал молитву Эпунамуну, богу войны. И кивнул.
— Идите. Мы подожжем великий пожар.
Калькин хотел идти. Но насторожился.
— Что ты видел? В своем сне. Я слышал, как ты стонал.
Я рассказал. Пораженные индейцы пали на колени.
— Ты великий мачи. Духи сказали, что вся земля загорится. От нашей ярости.
Все поднялись. Калькин стоял суровый и невозмутимый. Подошел ко мне.
— Спасибо тебе, Гуири. Я ухожу в Гульчеуман, к предкам. В царство воинов. Великих токи и знаменитых ульменов. Спасибо, что предупредил. Чтобы я приготовился.
Он снова зачесал волосы. И накрасил лицо красной краской. Я молча наблюдал. Вообще-то, я просто рассказал сон. С чего такие выводы?
Вслед за тем воины бесшумно скрылись в лесу. Я остался с Уохкэном. Пожилым и обманчиво мягким индейцем. Вся спина его исполосована шрамами.
— Почему он так сказал? — спросил я. Уохкэн тем временем опять занялся тушей гуанако. — Почему решил уйти к предкам?
Индеец удивленно посмотрел на меня.
— Что с тобой, мачи? Ты же сам сказал. Что огонь вызвал Калькин. Увидеть пламя во сне — плохой знак. И тот, кто его вызвал, отправится в царство мертвых. Что тут непонятно?
Эге, а я и не знал. Про огонь. А то бы не сказал. Чтобы не сделать пророчество явным.
— Я хочу видеть, — я поднялся с земли. — Как они нападут. На врага. Ну-ка, проведи меня.
Может, удастся помочь? Хотя чем? Я и в прошлой жизни не боец. Больше работал мозгами. Чем руками и ногами.
Ну ничего. На месте придумаю. Тем более, Уохкэн выглядит отнюдь не безобидно.
— Ты уверен, мачи? — индеец выглядел встревоженно. Он резал ногу гуанако острой раковиной. — Мы можем помешать им.
Я решительно кивнул.
— Так приказали духи этого леса. Я должен идти.
Против духов Уохкэн пойти не мог. Отложил раковину, поднялся. Взял лук и стрелы.
Мы пошли в лес. Полный таинственных звуков. Мой спутник быстро пропал из виду. Словно надел шапку-невидимку. Лес поглотил его.
А вот я как слон в ресторане. Под ногами трещали ветки. В лицо хлестали кусты. Шум на весь лес.
А потом я вышел на дорогу. Лес закончился. Я очутился на краю луга. Между лесом и лугом шла дорога.
Вдали на северо-востоке виднелись огни крепости. А на дороге с факелами ехали всадники. И повозки. Полные всякой всячины. А за повозками шагали индейцы.
— Осторожнее, мачи, — Уохкэн возник рядом. Из ниоткуда. Взял меня за руку. — Сейчас начнется.
Мы отошли обратно за деревья. Процессия медленно приближалась. Я увидел лица бородатые конкистадоров.
На головах шлемы морионы. С высоким гребнем. И сильно загнутыми вверх полями.
Впрочем, двое всадников ехали без шлемов. Наверное, чересчур жарко их таскать.
На теле доспехи. Кирасы. Те самые двое без шлемов ехали в хлопковых индейских панцирях. Они неплохо защищали от стрел. И камней.
Из вооружения аркебузы и арбалеты. Они лежали на повозках. На поясах мечи.
Индейцы шли безоружные. Лица угрюмые. На телах лохмотья. И еще шрамы от побоев. Я видел синяки и порезы. Даже в колеблющемся свете факелом.
Один индеец споткнулся. Упал. Всадник в индейском панцире и без шлема взял хлыст. И ударил бедолагу по спине. Потом еще и еще. Пока тот не вскочил. Всадник хотел ударить еще.
Но другой, в кирасе, выехал вперед. Заслонил собой индейца. Крикнул по-испански: «Хватит!». Я не знаток, но разговаривать могу.
Вообще, у меня способность к языкам. Я полиглот. И это мне сейчас пригодилось.
Вся эта кавалькада почти доехала до нас. Когда со всех сторон раздались крики:
— Амутуи! Амутуи! (Идем вперед!)
И еще пронзительные вопли. От которых невольно сжималось сердце.
Ну вот. Наши парни вступили в дело.
Все произошло очень быстро. Я наблюдал со стороны. Сидя в укрытии за деревьями.
Индейцы заверещали. Заулюлюкали. Завыли звериными голосами. И с двух сторон дороги бросились на врагов. Из засады.
Самих соплеменников я не увидел. Только заметил, как черные фигуры рванулись из высоких кустов. По краям дороги. В центр. К противникам.
Испанцы, надо отдать должное, не испугались. Стрелять из аркебуз времени не было.
Но вот за поясом у них имелись кремниевые пистолеты. Не у всех. Только у двоих.
Бах! Бах! В темноте мелькнули вспышки выстрелов. И зазвенела сталь. Оставшиеся испанцы достали мечи.
Хм, а что там мои ребята? Не наделали в штаны от выстрелов? Я увидел, как пленные пикунче от страха повалились на землю.
Но мои воины не испугались. Молодцы. Какие молодцы. С криками налетели на врагов.
От выстрела один из индейцев упал. Другие подбежали к всадникам. Ткнули пиками и ударили палицами. Те махали мечами.
Кони протяжно ржали. И вставали на дыбы. Испанцы успели завалить еще двух моих друзей.
Один из врагов наклонился в седле. И пронзил противника. В грудь. Я видел, как кончик меча вышел из спины несчастного.
Вернее, это не меч. Скорее, рапира. Тонкая, сверкающая и безжалостная. Эх, жаль мои товарищи не носят доспехов. Да и откуда им взяться? Они даже железа толком не знают.
Другой испанец зарубил моего соплеменника. Для начала отбил удар палицы. Его конь толкнул нападающего грудью. Тот пошатнулся.
Испанец не терял времени. Тут же размахнулся, наклонился и ловко ударил вниз мечом. Наотмашь. Лезвие вошло в основание шеи воина. Выше ключицы.
Индеец мешком осел на дорогу. Из раны брызнула кровь. Струей залила грудь раненого. Плохо дело.
На этом успехи испанцев закончились. Слишком неравны силы.
Кирасы конкистадоров хорошо защищали их.
