тестировал билды, которые очередной укротитель «питона» задеплоил в продакшн. Да и с годами стараешься держаться подальше от мест, где тебе могут настучать в табло из-за неправильного шмота, цвета волос или просто так. Но Саёри ждала явно не такого ответа.
— Еще нет пока, не определился.
— Как? — изумилась «подруга», — ведь сегодня последний день, когда можно записаться. Потом уже списки закроют до осени!
— Каком кверху, — буркнул я.
— Ты совсем замкнулся, — печально произнесла Саёри, — знаешь, иногда я переживаю, что ты так и останешься хик… кхм… домоседом.
Я заскрипел зубами. Да, этот фрагмент точно был в скрипте и выворачивал он на диалог про литературный клуб, чтобы дать главному герою возможность присоединиться. Но то, как Саёри это сказала, отчего-то взбесило до глубины души. Меня здесь, черт побери, вообще быть не должно! Сейчас примерно четверть девятого, и в это время я должен трястись в московском метро по пути в пламенно любимый офис. А не выслушивать наставления от девчонки, у которой весь воротник в зубной пасте вымазан!
— Вот и буду председателем клуба домоседов, — заявил я, — знаешь, сколько ко мне желающих потянется? Куратор вписывать задолбается.
Саёри засмеялась, но как-то робко, неуверенно. Дальше снова пошли в молчании, но с каждой минутой это молчание становилось более натянутым. Я искоса поглядывал на спутницу. Три раза она собиралась с духом, чтоб начать ТОТ САМЫЙ разговор… и три раза себя останавливала. Я вздохнул. Ну давай же, скрипт, мы все знаем, что это должно случиться, чего ты жмешься?
И случилось. Мы как раз стояли перед светофором, на котором никак не желал загораться зеленый.
— Знаешь, — начала Саёри осторожно, — если ты до сих пор не выбрал, то… может, захочешь посмотреть мой клуб?
Я повернулся к ней.
— И что же это за клуб?
— Вы, господин Гару, — потешно выпятила она грудь, — сейчас разговариваете с вице-президентом литературного клуба старшей школы Камехару. Так что извольте проявлять почетность…
— Почтительность, — снова поправил я и впервые за сегодняшний абсолютно шизанутый денек искренне улыбнулся. Уморительная, конечно, деваха.
— И ее тоже! Не будь занудой, фу!
Светофор наконец-то зажегся зеленым. Саёри показала мне язык и рванула через пешеходный переход. Я припустил следом. Надолго ее запала, впрочем, не хватило. Если подумать, то таким самое место как раз в клубе домоседов, хех.
— Госпожа вице-президент, — доверительно наклонился к ней я, когда мы поравнялись, — позвольте сказать вам кое-что…
Под моим пристальным взглядом Саёри чуть сжалась и будто бы замерла.
— Что же?
Наши лица сблизились на расстояние поцелуя. Я даже уловил аромат шампуня, исходящий от волос — они пахли жвачкой. Кто-то, вероятно, сказал бы «Ребячество!». Но настоящие ценители, взрощенные на шампуне «Кря-Кря» и зубной пасте «Дракоша» со вкусом малины, только пустят скупую слезу ностальгии. Усилием воли я сдержался и шепнул:
— У вас весь подбородок в яичнице. И крошки от тоста там же.
— Ты дурак? — взвилась Саёри.
Я попытался закрыться от оплеухи, но потерпел неудачу. Подзатыльник получился неплохой. Искр из глаз не пустил, но крепко вышло, достойно.
— Ну, это ж не я разгуливаю по городу с остатками завтрака на морде, в конце концов. Или у тебя дома ЖЭК воду отключил?
— У девушек не морда, а лицо, — надулась моя спутница, — и вообще какой еще Джек? Почему он должен отключить воду?
— Воробей, — усмехнулся я, — капитан «Черной Жемчужины».
Голубые глаза уставились на меня в недоумении.
— Кто? — почесала Саёри в затылке, — блин, Гару, тебе правда надо меньше дома сидеть. Странный какой-то сегодня весь день!
Святая простота, вот и выросло поколение, которое не помнит культовый образ в исполнении Джонни Деппа. Чертовы необразованные зумеры, такие шутки из-за них пропадают!
— Проехали, — махнул я рукой, — расскажи мне про свой клуб. Ну, как на презентации. У тебя есть… шестьдесят секунд, чтоб меня заинтересовать.
— Шестьдесят секунд — это очень мало! — возмутилась Саёри, — я ничего…
— Пятьдесят пять.
На самом деле мне это было нахрен не нужно — про клуб я и так знал практически все. Даже больше, чем хотелось бы. Но очень уж весело над ней подтрунивать.
— Так, — заторопилась девчонка, — Нас в клубе четверо. Немного, но все потому что собрались недавно. Встречаемся каждый день после уроков с понедельника по пятницу. На собраниях обычно читаем, болтаем или просто занимаемся своими делами. У нас очень уютно…
— Звучит уныло, — признал я, — даже не знаю, все-таки идея с клубом домоседов мне нравится больше.
Саёри насупилась.
— Ну приходи-и-и-и! Хотя бы на одно собрание! Посидишь, посмотришь, вдруг понравится! Гару, ну пожалуйста!!!
Сказав последнюю фразу, она сложила кончики указательных пальцев в умилительном жесте и глянула на меня с такой мольбой… Клянусь, последний раз такие глаза я видел у Кота в Сапогах, когда он шляпу в лапках держит. Хитрюга, знает все-таки на какие кнопки давить. И когда я уже был готов согласиться, Саёри добавила:
— Я уже всем сказала, что ты придешь…
Я насторожился. Вдруг они тоже в курсе, что это скрипт, и теперь мы просто разыгрываем роли в бессмысленном и пустом спектакле, скорее всего, порожденном моим умирающим мозгом?
— В смысле?
— Ну не ты в смысле «ты», — поправилась спутница. Обожаю ее манеру выражаться. Доходчивость так и прет, — я пообещала, что сегодня приведу нового участника. Все подготовились, Нацуки наверняка напекла кексиков.
— Да я че-т не угораю по сладостям, — сказал я чистейшую правду. Даже самому выпендрежному торту всегда предпочту пиццу или домашнюю шаурму.
— Это потому что ты таких еще не пробовал.
Ну, конечно, тут не поспоришь. Сложно попробовать выпечку из нулей и единичек. Наверняка вкус своеобразный. Мы вышли на узкую аллею, вдоль которой росли клены, ясени и еще какие-то деревья, которые я не узнал. В конце ее виднелось приземистое трехэтажное здание из белого камня. К нему направлялись фигурки в таких же, как и у нас, серых пиджаках. Вот, кажется, и школа.
Я поудобнее перехватил сумку и прибавил шагу, но тут Саёри потянула меня за рукав.
— Что такое?
— Ты же придешь, да? Пожалуйста, хотя бы разок. Мы же друзья.
Что ж, обход соседей придется отложить еще на час-другой. Потому что как тут откажешь?
