Вдруг Эдик осознал, что он всё это время стоит столбом и не отрывает глаз от красавицы. А это неправильно. И выглядит смешно, и неподобающе для гостеприимного хозяина. Тем более что девушка его давно заметила и нет-нет постреливала в его сторону озорными глазками. Делать нечего, придётся встречать гостью. Да и приглашение было сделано недвусмысленно и почти официально. Хотя если не грешить против правды, появлению своей спасительницы парень в глубине души был даже рад. Эдик собрался с духом и решительно сошёл с крыльца. По ощущениям, как в прорубь прыгнул.
Нет, ну надо же такому случиться, чтобы виконт с баронетом решили появиться со стороны конюшни именно в этот момент. Прямо закон подлости в худшем своём проявлении. Понятно, что и они готовились к походу, и как опытные воины проверяли своих скакунов самолично. Ну и проверяли бы себя дальше, чего шлындать-то по двору без толку! Эдик даже остановился от досады. У него и без того в присутствии валькирии периодически пропадала способность складно выражать свои мысли, а тут ещё и эти двое.
Но молодые дворяне уже заметили представительницу прекрасного пола и, естественно, без проявлений внимания мимо пройти не смогли.
— Разрешите представиться, виконт де ла Вега, — молодой человек коротко поклонился и отошёл в сторону.
— Ортис ди Ньето, баронет, к вашим услугам — изогнулся в замысловатом придворном поклоне второй.
Девушке, похоже, было наплевать и на баронета, и на предлагаемые им услуги, но она всё же ответила. Из вежливости.
— Эрика, — и снова бросила насмешливый взгляд в сторону Эдика.
Виконт, поняв, что девушке неинтересно дальнейшее общение, не стал навязываться и собрался уже уйти, но его остановил спутник. Баронет решил обаять красавицу, причём было похоже, что с очень далекоидущими планами. Если честно, то любой полноценный мужик поступил бы подобным образом. Если бы решился подойти, конечно. Но у Ортиса решимости было хоть отбавляй. Да и уверенности в успехе своего амурного предприятия. Молодой, статный, красивый. Богатство и положение в обществе тоже не стоило сбрасывать со счетов. Поэтому равнодушие Эрики он принял, как вызов. Смелость города берёт. Юноша пошёл в атаку без предварительной подготовки.
— Позвольте узнать, что такую красавицу, как вы, привело в столь дремучий медвежий угол? — начал разыгрывать свою партию баронет, пытаясь выглядеть галантно. — Эта деревня вам совершенно не подходит. Поедемте со мной, Эрика. У меня замок в три раза больше, и места, где он расположен, гораздо живописнее. А хотите, в столицу поедем, я выведу вас в свет. Мой отец имеет большое влияние при дворе. Я даже могу выхлопотать для вас патент придворной дамы.
Ортис ди Ньето зашёл со всех козырей сразу. И наверное, такая тактика сработала бы, будь Эрика обычной девушкой с привычными ему интересами. Но валькирии было абсолютно начихать на размеры родового замка, живописность мест и даже на положение при дворе короля. Баронет, к сожалению, нужную поправку не сделал. Поэтому выглядел как напыщенный индюк перед утками. Глупо и не к месту. Это даже для виконта стало очевидно. Он попытался остановить товарища, но куда там. Дворянчика уже понесло. Ди Ньето продолжал хаять Альдерри и его владельца, расхваливал собственные возможности и рисовал перед объектом своего вожделения новые перспективы. Одну заманчивее другой. Лицо Эрики стремительно поскучнело.
— Баронет, ты, конечно, милый мальчик, но я приехала вон к тому мужчине, — и чтобы ни у кого не возникло сомнений, девушка показала пальцем на мнущегося у крыльца Эдуарда. — Поэтому если у тебя всё, то будь добр, иди, пожалуйста, по своим делам.
Услышать подобные слова и остаться невозмутимым получится далеко не у каждого взрослого представителя мужского пола. А юноше с нестабильной психикой и чрезмерным самомнением совладать с эмоциями и вовсе не под силу. Тем более Эрика знала на что давить. Назвать баронета мальчиком, а его соперника мужчиной — это практически оскорбление. Тем более что на самом деле разница в возрасте составляла от силы год. Ну, может быть полтора. Причём не известно в чью пользу. Но в такой ситуации хоть у кого башню сорвёт. И башню сорвало. Не выдержали нервы баронета второго фиаско за день.
— Какой я тебе мальчик! — галантный, минуту назад, кавалер превратился в истеричного подростка, — да я… Да ты… Да таких, как ты у меня пачками… Ты должна быть благодарна, что я вообще на тебя внимание обратил!
Баронет бессвязно орал, брызгаясь слюной, и размахивал руками в опасной близости от головы Эрики. А та даже в лице не поменялась, лишь встала поудобнее и положила подбородок на топорище. Виконт пытался угомонить своего спутника и оттащить его подальше, но тщетно. А вокруг потихоньку начала собираться толпа недовольных менникайнов. Они уже давно бузотёру руки бы в узел за спиной завязали. Но нельзя. Тингмар здесь лично присутствует. И это его неоспоримое право наказывать обидчика.
— Ну и живи тогда в сарае у самозванца вместе с козами, если тебе так хочется! Тоже мне, самозваный маркграф выискался! Без году неделя! — красный, как помидор, от злости и обиды баронет погрозил девушке пальцем, — но знай, род ди Ньето оскорблений не прощает. Я ещё посчитаюсь и с тобой, и с твоим прощелыгой! Вы мне оба ответите!
Трындец, хлопец договорился! Успел, пока Эдик бежал к нему от крыльца. После таких речей зарвавшегося барчука нужно по-хорошему три дня бить ногами, без перерывов на приём пищи и ночной сон. Нет, конечно, причины нервного срыва вполне объяснимы. И день у него трудный выдался, и на пику чуть не насадили, и земли не удалось вымутить. А то, что красивая девушка так жёстко лесом послала, здесь вообще нужно посочувствовать. И кровь молодая, и гормоны через край плещутся, это тоже можно понять. Понять, но не простить. Язык в любом случае на привязи держать надо, будь ты хоть баронет, хоть конюх баронской лошади.
Эдик неполный час всего, как маркграфом стал, и не очень представлял, как у графьёв подобные вопросы решаются. Поэтому поступил по-простому, без затей. Развернул баронета к себе лицом и врезал ему кулаком в челюсть. От всей души и изо всех сил. Причём, совершенно без злости, а только лишь в воспитательных целях. Ибо нечего хозяина в его присутствии поносить и на гостей хозяйских кидаться. Уж про то что девушку у Эдика не стоило пытаться отбивать и вовсе упоминать не нужно.
Баронета от удара повело в сторону, и он грохнулся на мостовую со звоном ржавого помойного ведра. Менникайны уважительно загудели, кивая друг другу и многозначительно переглядываясь. Молодец тингмар, может! Не только огнём кидаться и горные обвалы устраивать, но и вдарить по-молодецки. Достойный вождь у клана Луми Ульфур, нечего говорить!
Баронет завозился, встал на ноги, оттолкнув пытавшегося ему помочь виконта и нашёл взглядом Эдика.
— Ты и дерёшься, как деревенщина, самозванец — выплюнул он злые слова вместе с кровью из разбитого рта, — Посмотрим, чего ты стоишь в Круге Мечей, если, конечно вообще знаешь, что это такое.
Эдик действительно не знал ничего о Круге Мечей, да и начихать ему было с высокой колокольни. Наверняка речь идёт о местной разновидности дуэльного поединка. А один на один он таких штук пять зараз ушатает. С его возможностями стихийного мага провернуть нечто подобное — раз плюнуть. Да хоть всем рыцарским составом посольства пусть против него сразу выходят, только быстрее управится.
— Я, Ортис ди Ньето, вызываю самозваного маркграфа Альдеррийского на поединок до смерти в Круг Мечей, за публично нанесённое мне оскорбление, — произнёс баронет ритуальную фразу. — А твою голову, ублюдок, я прибью над воротами собственного замка!
Ничему жизнь подобных индивидуумов не учит. Казалось бы, вот только что получил по роже за несдержанность языка, и снова туда же. Эдик равнодушно пожал плечами и лизнул ободранные костяшки пальцев. Дуэль так дуэль, раз уж по-другому нельзя. Ему уже и самому хотелось показательно прибить сквернослова. Не до смерти, конечно, но уж если он сам того желает, то куда деваться.
