него рука не поднималась, но полтора десятка слепых, глухих или искалеченных девочек подростков, которых он отобрал нуждались в серьёзном вмешательстве в их тела и если он совместит их лечение с небольшими тестами, улучшениями и корректировками, то никто из этих девочек не обидится на него…А главное это не пересечёт грани с точки зрения Пита.
Пит и Джони были независимыми личности с немного различающимися моральными принципами и взглядами, но оба чувствуют родство свойственное братьям и уважают взгляды друг друга. Также в их основе лежала личность нашего парня с воспоминаниями прошлого мира где гуманность и мораль были очень важны, он не мог переступить некоторые границы боясь потерять свою человечность и стать монстром как снаружи, так и в душе.
Он мог закрыть глаза на страдание нечеловеческих рас, но его милость исключала тех кого он не считал людьми, в особенности преступников достойными казни и пыток. Но тратить на них деньги и пытаться изменить их личность чтобы они стали простыми рабочими и жили с ним под одной крышей…У него была высокая мораль, но он не считал себя святым. По крайней мере, он не будет святым в отношении таких животных.
Джони предложили поставить на рабынь рабскую печать, но он уже внедрил в их тела паразитов во время их осмотра, потому он отказывался как бы его не предупреждали о опасностях. Взамен он надел на каждую из них тонкую пеньковую верёвку на шею. Если бы они попытались то могли бы скинуть петли через головы, но паразиты накачали рабынь синтезированным успокоительным и эндорфинами, потому они были покорны и очень рады последовать за Джони чем очень напугали работорговцев знающих нрав волчиц кошек и тельцов, а в особенности чернокрылых пташек.
Вид того как эти опасные твари прогуливаются дружной толпой на тонком поводку, улыбаясь и светя своими клыками как будто это самый счастливый день в их жизни, был неестественным для рабского рынка. Некоторые рабы, смотрящие на них из клеток и витрин были ошеломлены и почувствовали зависть. Открытая повозка с искалеченными девушками которую тянули телочки, замыкала процессию, и вид счастливых лиц этих сломанных кукол которые будто отправлялись в рай заставлял сердца работорговцев испытывать смешанные угнетающие чувства.
Но то что эту колону вёл мерзавец номер один в царстве, шокировало ещё больше. Всем было известно, что он был самым ксенофобным ублюдком, который брезговал дышать одним воздухом с не сероглазыми брюнетами, а зверолюдей считал хуже животных. Вскоре все сошлись во мнении, что все рабыни накачаны какой-то наркотой, и они были частично правы в подозрениях.
Когда Джони встретил свою мать и сестриц в компании амазонок с мечами, они уже закупили телеги с провизией инструментами прочими предметами первой необходимости, но когда они увидели пёструю компанию за спиной Джони, то уронили челюсть на пол.
- Базилис… То есть Джони. Что ты делаешь?
Мать первая пришла в себя и прикрыв лицо платком потребовала объяснений.
- Они достаточно дешёвые и полезные каждая по своему.
Риса крикнула.
- Сука ты всрал все деньги на этих бестолковых шлюх? Какого хуя они так лыбятся? Им блять охуенно весело? Они смеются с того что ты проебал кучу денег в пустую?...Что это? Что с глазами и лицами тех уродин? Ты хочешь заставить меня блевать этим безобразным видом?
- Успокойся Риса. Я уверен, что они принесут максимальную пользу там, куда мы идём.
Лисана дождалась очереди и задала очень интересное замечание.
- Они все женщины…Братик что ты блять задумал?
- Не буду отрицать что я сделал это не специально. Но то что они женщины это единственная причина почему я могу пойти на такие уступки чтобы увеличить количество рабочей силы взамен их качеству. Были бы эти животные мужчинами я бы лучше сдох чем ел бы пищу выращенную и приготовленную их лапами.
Все вздохнули Лисана облегчённо сказала.
- Фух, я думала, что кто-то кто подменил моего братишку каким-то сумасшедшим извращенцем зоофилом.
-Кхук. Лисаночка, по аккуратней, мне же больно от таких слов. Кроме того я позаботился о том чтобы все они были максимально человечны без шерсти на теле и уродливых рыл вместо лица. Так что и ты Риса затолкни претензии подальше в себя и привыкай. Если уж слишком тяжко то там есть 15 девочек которые будут работать лично с вами тремя.
Мать в свою очередь заметила кое что.
- Все те девочки калеки, их лица и тела изуродованы шрамами и я уж лучше прикажу этим животным накрывать мне на стол чем портить аппетит их видом.
- Мам, успокойся, это временно, я всё исправлю.
- Как ты исправишь? Ты что возомнил себя господом богом? Это даже те известные врачи и презренные алхимики не приведут в порядок, у них даже кость кое где выглядывает, брр.
Джони закатил глаза и сказал.
- Поживете, увидите. Сейчас важнее выехать пораньше чем нас найдут проблемы с теми самыми людьми которым я насолил перед отъездом с экспедицией. Не все они будут рады тому что я вернулся невредимым.
Шустро смекнув, девушки проглотили вопросы и погнали рабынь впряжённых в телеги подальше от города. Не обошлось без проблем, но их быстро решили мечи амазонок, изрядно напугав не только женщин Энтро, но рабов которые сохранили вменяемость, несмотря на то что были под кайфом.
Они путешествовали по маршруту, который недавно прошёл Джони направляясь в столицу, но сейчас он двигался в противоположном направлении. Используя навигацию сукуба которая хранила в памяти маршрут проделанный Джони, они шустро нашли отмеченные в документах земли отписанные ему дедом. Они делали привалы каждый вечер и иногда останавливались чтобы прирезать кобольдов и прочих зверолюдей, которых направляли им на перехват враги Базилиса узнавшие что его отлучили от семьи и он потерял защиту деда.
В какой-то момент они оказались в глуши в которой их даже рабы убийцы не могли найти.
- Это здесь. Тут начинается моя земля. Девочки пойдите, сделайте столб с табличкой из того дерева, и срубите полосу леса шириной десять метров в том направлении. Брёвна всадите в землю с интервалом три метра по середине просеки. Там через два километра должен быть ручей, возле него остановитесь…Можете использовать те браслеты что я вам недавно сделал но без огня и молнии…
- Урааа!
Все амазонки довольно вскрикнули и начали сносить лес используя струи воды которые резали дерево как горячий нож
