— Это чернила, — пояснил Пак, — просто проверил в реальных условиях. Она останавливает поток эфира, правда и я сам не могу ничего сделать. Полезная штука, но только против прямого воздействия.
Грин кивнул. Пак говорил о том, что обычный конструкт разгонял и направлял энергию непосредственно вокруг или в самой цели — другими словами прямое воздействие. От брошенного телекинезом камня или кольца огня такое не могло уберечь.
Меж тем, подоспевший старший брат отвесил подзатыльник Малену и шагнул к месту Пака со словами:
— Здесь было достаточно обычного удара!
Он со всей силы пнул стол, вдавливая его в грудную клетку Пака и ломая тому рёбра.
— Кха… — бывший жирдяй согнулся и ухватился за грудь. — Кха-ха-ха-ха…
— Пак, ну зачем ты их провоцируешь?
— Потому, что это весело! — рассмеялся тот, наслаждаясь видом вытянувшихся лиц братьев. Раньше он бы притворился побитым, чтобы, не дай боги, побои не превысили возможности рун на его теле, но сейчас у него есть отличный товарищ, прикроющий, если что.
— А мне вот не весело! — проворчал Грин. — Ты превращаешься в такое же напыщенное говно как они.
— Ладно, ладно! — Пак перестал смеяться и презрительно взглянул на братьев: — Валите к демонам, убогие!
Те явно нацелились узнать предел прочности Пака, но звук колокола возвестил о начале урока, а учитель истории очень не любил, когда к его приходу кто-то был не на месте.
История мира. Самый интересный и, одновременно, самый скучный урок.
А создавал данный парадокс сам преподаватель — иногда он отвлекался и зацикливался на одном историческом событии, в красках описывая происходящее и делясь собственными соображениями на этот счёт. Это было интересно.
Но потом он спохватывался и начинал бубнить о правителях, их времени правления, ключевых событиях и общей обстановке. Это было невыносимо сухо и скучно.
— Ну классика же! — хмыкнул Здец, когда учитель рассказывал о сверхмощных магических печатях, способных уничтожить целый континент. — Ничто не укрепляет дружбу между странами так, как возможность полного взаимного уничтожения!
— Я бы хотел, чтобы войн не было… — вздохнул Грин, представляя мир, наполненный добрыми людьми и где нет конфликтов.
— И чем бы тогда разумные занимались? — ехидно поинтересовался Здец.
— Просто жили бы, — пожал плечами Грин.
— Не, ну реально — как ты себе это представляешь?
— Растили бы детей, занимались бы каждый своим делом…
— Не не не, со мной эта хрень не прокатит, ты факты давай, примеры! — не унимался веселящийся Здец.
— Ну можно заниматься земледелием и выращивать овощи. Мирно и спокойно.
— Конечно можно, — кивнул Здец, — но что делать, когда кто-то ещё хочет выращивать овощи?
— Ну и пусть выращивает!
— Да, но ты, со своей плантацией, был первый и занял все плодородные земли в долине!
— А я поделюсь! — улыбнулся Грин.
— Конечно поделишься, комуняка, — хохотнул демон, — а с последующими десятью тоже поделишься?
— Эм… — на миг задумался парень, — если земли много, то да.
— А если мало? — тут же спросил Здец.
— Тогда нет! — твёрдо ответил Грин.
— Погоди, — Здец поскрёб затылок, — а чего это ты с одним поделился, а с другими нет? Чем они хуже?
— Это моя земля! С кем хочу с тем и делюсь!
— Но ты ведь на основании чего-то решаешь — поделиться или нет? Другие обидятся…
— Ну и пусть идут в зад со своей обидой! — не выдержав рявкнул Грин и тут же прошипел: — Проклятье…
— То-то и оно! — рассмеялся Здец.
На перемене Мален с братом подошли к Паку:
— Сегодня в семь часов ждём тебя на полигоне. Ты ответишь за оскорбление!
— Вы меня вдвоём бить будете? — с иронией в голосе уточнил Пак.
— Можете вдвоём приходить, это ничего не изменит! — Мален бросил злой взгляд на Грина, но тот лишь пожал плечами. — Ничтожествам вроде вас не место в академии!
— Десять монет на Грина и Пака! — внезапно раздался голос с задних рядов, чем вызвал нервное подёргивание глаз у братьев.
— Двадцать на Ростеров.
— Я буду держать ставки! Вы знаете о надёжности нашего банка!
— Пятьдесят на безродных!
— Сотня на боевиков!
— Мы же не согласились ещё, — довольно громко проворчал Грин. Он совершенно не горел желанием учувствовать в драке, поскольку ему хватило бёров.
— Твоё согласие и не требуется, чернь! Я приказываю вам! — надменно произнёс брат Малена, звеня сталью в голосе.
Тут Грин взорвался:
— Ты кто такой, чтобы приказывать мне?! Может ты император?! Или его наместник?! Оба, пошли нахер отсюда или я за себя не ручаюсь!
— Забываешься падаль! — рявкнул в ответ брат Малена. — Наша семья защищает грузы, что бы ты мог есть и первой кидается на защиту города в момент опасности!
— Ты — не твоя семья! Те её позор! — прошипел Грин, прищуривая глаза и медленно поднимаясь со своего места.
Даже прозвучавший сигнал о начале урока не смог сдержать ярость восемнадцатилетнего Ростера и он кинулся в рукопашную атаку, усилив собственное тело родовым конструктом.
Он двигался так быстро, что все в классе поняли — едва он коснётся тощего, тот превратится в кровавую пыль!
Резкий удар и, последовавшая за ним, волна сорвала с Грина одежду, разойдясь штормовым ветром по аудитории. Студенты прикрыли глаза, чтобы защититься от разлетающихся ошмётков плоти, но вместо этого услышали презрительный голос:
— Видишь? Ты лишь жалкий, зазнавшийся чмошник, переоценивший свои силы!
Все неверяще уставились на обнажённого Грина, окутанного странным и неведомым зелёным свечением. Ни о чём подобном они никогда даже не слышали! Кулак Ростера был сломан и висел бесформенной гроздью из мяса и костей, но тот был слишком поражён увиденным и пока не замечал боль.
Лейна, во все глаза наблюдавшая за скоротечной схваткой, против собственной воли скользнула взглядом по обнажённому худому телу и внезапно почувствовала истому внизу живота, а также влажный дискомфорт в нижнем белье.
Ростер побледнел и, покачнувшись, сделал шаг назад. Он поднёс повреждённую руку всхрюкнул, закатил глаза и с грохотом упал навзничь. Младший Мален замер и боялся пошевелиться.
Грин повернулся лицом и всем остальным к одноклассникам:
— Мне надоели постоянные стычки между учениками и издевательства над теми, кто не может дать отпор… — с грустью в голосе, но очень твёрдо произнёс он, после чего взгляд его стал жёстким, а слова злыми: — Я докажу, что можно всем жить в мире мне зависимости от происхождения! Вы будете уважать друг друга! Только сообща можно добиться большего, чем поодиночке! Чувства каждого важны, помните это! Несогласным я вырву позвоночник через жопу! Всем понятно?!
— Я воль, мой фюрер! — заржал Здец, но Грин его проигнорировал и внимательно осмотрел притихших юношей и девушек.
Его взгляд остановился на Лейне:
— Лейна Ромер, я полюбил тебя с того момента, как впервые увидел! — всё тем же, повелительным тоном проговорил Грин вздрогнувшей девушке. — Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой! Ты согласна? Отвечай!
— Да! — пискнула она, сжавшись в комочек от ужаса.
— Превосходно! А теперь мне нужно переодеться! — объявил Грин и величаво, с гордо выпрямленной спиной вышел из аудитории с обалдевшими от такого развития событий учениками и учителем.
Едва дверь за ним захлопнулась, Грин целиком покраснел, потом побледнел и его стала бить крупная дрожь.
— Не, ну нормально, чё, только с пафосом перебрал слегка… — одобрительно проговорил Здец.
Парень протяжно застонал и со всех ног помчался по пустым коридорам в туалет. Там он закрылся в кабинке и схватился за голову, вырывая волосы от неимоверного стыда, ужаса и смущения.
— Да не истерии ты! — принялся утешать его Здец. — Тут есть один огромный положительный момент!
— Да что тут может быть положительного? — жалобно завыл парень, желая немедленно провалиться в бездну.
— Теперь все будут считать тебя отбитым на всю башку безумцем и уже вряд ли рискнут задирать! — давясь от хохота ответил демон, а Грин в очередной раз проклял тот день, когда согласился заключить с ним контракт.
