над вашей историей. Мне просто необходимо разобраться, какие факторы, нетипичные для нашей цивилизации, повлияли на вас, а какие нет. Только после этого я смогу выработать для вас подходящую терапию.
— Вы хотите продолжить?
— Разумеется. Конечно, я не напишу об этом диссертацию, но подобный опыт может быть просто бесценным! В истории еще не было случаев успешного излечения серийных убийц. Клиника Бухановского занимается детскими психопатологиями, купируя их еще до начала развития. С переменным успехом, на мой взгляд, но и у них нет случаев успешной терапии уже сложившегося маньяка.
— Не очень приятное название. Я, конечно, ко многому могу отнестись спокойно, но если вы хотите доверия между нами, не называйте меня маньяком. В конце концов, я никого не насилую.
— Это не показатель того, что в ваших поступках нет сексуального подтекста, впрочем, сейчас рано говорить что-то определенное. Есть такой термин, гомицидомания. Это непреодолимое влечение к насилию и убийству. Имейте ввиду, что это не диагноз, а симптом, который к вам вполне подходит.
— Вы ведете к тому, что я все равно — маньяк?
— Да. И поскольку вы являетесь социопатом, я уверена, что этот термин вас вовсе не обижает. Из того, что я вижу, вы предпочитаете слышать горькую правду, а не сладкую ложь. И получая полный объем информации, способны спокойно ее анализировать и делать выводы. С одной стороны, это хорошо, так как, желая остановиться, вы будете осознавать разумность моих рекомендаций и четко их исполнять. С другой стороны, ваше умение анализировать себя отстраненно и беспристрастно вытекает именно из потери эмоций. Так что я буду говорить с вами открыто, не опасаясь ранить чувства, которых нет. Это будет удобно нам обоим.
— Хорошо, — спокойно кивнул Зиргрин. Ему на самом деле было все равно.
— Кажется, занятия в вашем университете уже начались?
— Это здесь при чем?
— Вам нужно вернуться туда.
— Вы так шутите? — архан от удивления даже щелкнул хвостом, проделав в полу глубокую борозду.
— Нет. Ваш браслет хорошо маскирует настоящую внешность, так что раскрыть не должны.
— Зачем мне заниматься чем-то настолько бестолковым?
— Послушайте, Саша…
— Зиргрин. Можно просто Зир, и можно на «ты».
— Нет. Вы могли остаться в тени и не рассказывать о себе отцу и брату, но выбрали другой путь. Раз уж решили вернуться в свою старую жизнь, то делайте это до конца.
— Все еще не понимаю, зачем?
— Во-первых, — загнула один палец на руке Ирина Олеговна, — ради вашего отца. Ему очень тяжело принять то, что сын превратился в бездушного убийцу. Если начнете жить прежней жизнью, хотя бы делать вид, то восстановите мирную обстановку в семье. Не обижайтесь, но вокруг вас все находятся в постоянном напряжении, не зная, чего ожидать. Дайте им немного предсказуемости.
— А что во-вторых?
— Во-вторых, вас отрезали от общества. Настолько, что вы перестали понимать окружающих. Так как у вас есть ощущение неправильности такого положения дел, я хочу посмотреть, не удастся ли вернуть вам эмоции через социализацию. Ведь не все чувства у вас атрофировались. Например, я могу точно сказать, что вы любите своего отца. Сейчас для вас существует узкий круг тех, кого вы впускаете в свою жизнь. К ним вы испытываете эмоции, даже если не понимаете, что именно чувствуете. Все остальные безразличны, так как у вас в сознании они — потенциальные цели. Это своеобразный защитный барьер, который вы сами создали, чтобы не сойти с ума от того напряжения, в котором жили. Но сейчас больше нет нужды в этой защите, так что давайте попробуем восстановить прежние связи. Это даже хорошо, что вы вернулись сюда, ведь там, судя по вашим рассказам, у вас вообще нет никого достаточно близкого, кто смог бы послужить вам опорой.
— Обычно, это я служу опорой, — задумчиво ответил парень.
— В том и проблема. Вас воспитали инструментом для решения чьих-то проблем. И вы продолжаете бессознательно им оставаться.
— Допустим, я верну себе эмоции. Как это повлияет на то, что меня тянет убивать?
— Не пытайтесь охватить все сразу. Попробуйте заменить эту тягу, например, сексом. Вас ведь не тянет убивать сексуальных партнерш?
— Нет, конечно. Я, хоть и псих, но не до такой степени, и в Керме вырезал преступников только чтобы не сорваться на Мике. Видели бы вы, что делали со своими рабынями другие королевские тени. Вот где настоящие маньяки.
— Тем более. Попробуйте регулярные занятия сексом.
— Я пробовал. Это помогает, но только на время. Потом тяга все равно берет свое.
— Давайте вот как поступим. Я внимательно все обдумаю, после чего попробую найти несколько вариантов замены. Вы же пока постарайтесь никого не убивать. Если появится эта потребность — звоните, я приеду, но прошу держаться как можно дольше.
— Непростая задача.
— Мне нужно изучить ваше состояние во время приступов.
— Понял. Постараюсь выполнить все в точности, доктор.
— Тогда, с вашего позволения, я пойду. Уже поздняя ночь, а мне завтра на работу.
Зиргрин вернул маскировку, вновь приняв человеческий облик. Он провожал своего психиатра, размышляя над тем, какая она смелая женщина. Столько времени слушала все эти кровавые подробности, морщась лишь когда он говорил о магии, которая «антинаучна».
— Ну как? — спросил отец, когда Ирина Олеговна уехала.
— Сам не знаю. Она словно фильтрует услышанное, не обращая никакого внимания на мою расу или магию. Странный подход. Сказала вернуться в университет.
— Если сказала, значит завтра возвращаешься, — категорично заявил Евгений Матвеевич.
— Вот только у меня такое ощущение, словно из этого не выйдет ничего хорошего.
— Ты попробуй для начала.
Увы, на следующий день Зиргрин так и не успел попасть в университет. С раннего утра на пороге особняка нарисовалась группа оперативников во главе с худощавым лейтенантом. Лейтенант, сверля недобрым взглядом архана, надел на него наручники.
— Александр Евгеньевич Нетронин, вы задержаны по подозрению в массовом убийстве.
— На каком основании?! — взревел Евгений Матвеевич, но его остановил спокойный голос сына.
— Отец, не делай глупостей.
— Но ведь ты же…
— Все будет хорошо. Организуй мне адвоката.
Архан, совершенно не сопротивляясь, сел в полицейскую машину. Его взгляд то и дело останавливался на сидевшем рядом лейтенанте. Вряд ли у того было что-то конкретное, но как ему удалось вообще на него выйти?
Иллит медленно шла в сторону развернувшейся армии численностью около двухсот тысяч единиц. Это было лишь одно из многочисленных военных подразделений этого континента, объединенного в цельную империю с полной гегемонией фаиров.
Позади Иллит шла армия ополчения, возглавляемая Микратом Ларанским и управляемая представителями Гарадата. Войска шли с большим отставанием, не решаясь
