— Не боги горшки обжигают, значит, и ты научишься. Тем более что есть кому подсказать и, так сказать, направить. На днях познакомлю тебя с парочкой представителей здешней творческой тусовки. Главное верно поймать сам формат подобного творения, а там и не заметишь, как начнёшь клепать сценарий в течение одной недели. Между делом… И между совещаниями.
Он знал, что говорил. Ибо по всем понятиям был впереди планеты всей, имея возможности выбирать лучшие произведения из будущего землян. Да и по своей первой жизни он много чего успел насмотреться в застенках. Пусть даже жизнь пьетри и будет считаться здесь оголтелой фантастикой, но некоторые моменты можно легко трансформировать, приспособить и для этой цивилизации.
А ведь всей славы не пришьёшь. Да и выделяться настолько — категорически нельзя. Хватает и того, что он собрался и начал уже делать в плане целительства и знахарства. Там бы физически вытянуть намеченное, пробиваясь к основным столпам власти и пытаясь на них воздействовать. Зато, если Наталья Петровна Шульга прославится на весь мир как талантливая автор сценариев, автор нескольких патриотических песен и зачинатель, вдохновитель нескольких общественных движений в культуре — это крайне удачно уляжется в канву планируемых преобразований.
Поддержка со всех направлений — крайне необходима. И чем значительней, чем известней и прославленней человек, оказывающий эту поддержку, тем внушительнее в итоге и результаты. Ну и кого, как не самых честных и достойных продвигать к славе и популярности? А то, что эти люди ещё и родными окажутся, так Киллайду было на это плевать с самой высокой кремлёвской башни.
«Какая там выше всех? Троицкая?.. Вот с неё и плевать! — думал он, укладываясь спать вместе с любимой. — Кстати, пора начать форсировать наш официальный брак. Ну и венчание чуть раньше устроить в какой-нибудь окраинной церквушке Москвы. Да подгадать это всё к приезду дяди Бори, в один день. А то надоело уже просто целоваться…»
Анастасия как всегда ложилась с ним в длинной ночной рубашке, но чаще всего рубашка оказывалась скатанной на шее, а то и вообще отброшенной в сторону, потому что наслаждение молодые люди получали не только с поцелуями, но и тиская друг друга в разных местах. В итоге и девушка пару раз успевала получить оргазм, и юный парень, страдающий чрезмерной потенцией, умудрялся низвергнуть из себя сперму два, а то и три раза. Для опытнейшего Киллайда не составляло труда таким образом и самому удовлетворится, и любимую довести к вершинам блаженства. Но… Тот же юношеский максимализм требовал всего. Всего и сразу. Вот и следовало… устроить венчание как можно скорей.
На этот вечер вообще ограничились только несколькими поцелуями, потому, что Бельских вдруг застеснялась:
— Твои родители в соседней комнате! Вдруг услышат наши… мм, шорохи?.. Мне и так неудобно, твоя мать на меня так смотрела!
— Ты главное реагируй, как я на тебя смотрю! — шептал он, прижимая к себе податливое тельце и блаженно вдыхая ромашковый запах волос. Только это простое действие уже наполняло сознание Шульги-Паркса восторгом и душевным трепетом.
— И что делать, когда дядя Боря приедет? — продолжала она беспокоиться о своём. — Он ведь думал, что мы в общежитии студенческом жить станем, в разных комнатах. А как увидит нашу комнату?.. Да с такой огромной кроватью?.. Да он с ума сойдёт и за пистолет хвататься начнёт!
— С чего бы это? Чтобы застрелиться от счастья?
— Чтобы тебя наказать! Такого вот коварного соблазнителя!.. И растлителя… Искусителя… Совратителя…
Но это она уже шептала, млея от горячих поцелуев в шейку, плечи и грудь. И не реагируя на ответный шёпот:
— Это ещё надо правильно определить, кто среди нас главный искуситель…
Но большего они себе в эту ночь не позволили, уснули в обнимку. А утром, во время обильного завтрака, Александр огласил, так сказать регламент предстоящего мероприятия:
— В день приезда Бориса Денисовича как раз и устроим свадебку. Как я понял, это будет в воскресенье. Празднуем здесь, чисто в семейном кругу. Дяде постелем в кабинете на диване… Мм… Что ещё?.. Ах, да! Настоящую свадьбу сыграем в посёлке следующим летом, в августе. Там уже всю остальную родню соберём. Благо, что есть кого. Эх, загуляем, на зависть всем!
На это отец лишь неоднозначно хмыкнул. Или всё-таки одобрительно? Зато мать озадачилась не на шутку:
— Через десять месяцев?!.. А если что… хм, случится? И у вас пополнение вдруг появится?
— Ха! Так это ещё лучше! — уверенно заявил сын. — Сразу и крестины отпразднуем! Или как сейчас принято? Звездины или октябрины?
— Да вроде такие перекосы уже отменили, — вмешался отец. — Можно и в церкви, как бы…
— Что для нас, коммунистов, крайне недопустимо! — строго напомнила Наталья Петровна. — Особенно учитывая наши новые должности и места работы.
Ну да, на это смотрели очень косо все парторги и приравненные к ним лица. И если в сорог седьмом году ещё как-то проходили послевоенные поблажки для церквей, то уже со следующего, сорок восьмого года в СССР вновь станут закручивать гайки в отношении всех религиозных конфессий. За те же крестины ребёнка у попов, все причастные коммунисты к этому «празднику» выгонялись порой из партии.
«С одной стороны правильно с этими жуликами и фарисеями правительство борется, — рассуждал обычно прагматичный Киллайд на подобную тему. — Оболванивают попы народ, дурят его и потом бессовестно пользуются глупостью прихожан. Среди пьетри я такого и не припомню… Хотя там у нас другого свинства хватало… А с другой стороны, если есть в среде народа такие традиции, как крестины, так пусть пользуются ими на здоровье. Воевать силой с таким нельзя. Надо тщательно и умно вести воспитательную и разъяснительную работу, чтобы люди сознательно отторгли от себя всякую мистическую и лживую шушеру мракобесия. Но для этого надо что? Правильно: усиленно и много работать! Создавать новые, интересные традиции, иные обряды, иные праздники. Убеждать. Пробовать. Экспериментировать. А кто хочет этим заниматься?.. Ведь легче просто выдать распоряжение, написать закон, запретить… а там хоть трава не расти».
Но во время утреннего разговора он в такие дебри углубляться не стал, подводя основные итоги:
— Главное, что свадьба намечена, официально мы скоро станем мужем и женой. Да и сам факт, что родители рядом, в одном городе, внушает оптимизм. Ещё бы дядю Борю сюда перетянуть как-то… Согласится он? И какая у него ещё есть профессия, помимо военного и парторга?
— Со второй профессией у него тяжело, — отец переглянулся с будущей невесткой, та пожала плечами, мол, сложно всё. — Разве что помнится, он очень хорошо в оружии разбирается… А вот с парторгов его таки скоро снимут. Никак простить ему не могут разбойное нападение служащими его части на сослуживца, Мишу Шпильмана.
— Да, уж! — припомнил парень своё участие в спасении снабженца. — Карьеру дяде Боре эти бандиты подпортили… Но ведь не обязательно расти по партийной линии. Можно его пристроить на оружейное производство. Да и подучиться ему попутно будет очень кстати по техническому направлению. Глядишь, ещё и сам что новое предложит. К примеру, гранатомёт какой-нибудь изобретёт… Или новую модель пистолета…
В этом направлении тоже имелась масса вариантов, как поднять своего человека к вершине государственной власти. Но в подробностях обсуждать было некогда, родители умчались обустраиваться и принимать дела. Уже и Настя собралась на выход, как в квартиру ввалилась раскрасневшаяся и взволнованная Катерина:
— Александр… Фёдорович! — бросилась она к своему работодателю. — Беда! Помогите! Мне больше и обратиться не к кому!
29 глава
Конечно, прислуга глупой не была. И прекрасно соображала, что юная пара нанимателей — люди непростые. Как минимум связи у них и знакомства в Москве — имеются. О достатке вообще речь не шла, так питаться могли себе позволить только очень богатая публика. А вчера ещё и родители парня приехали на персональном авто, тоже подтверждая сделанные выводы. Не иначе, как крупные шишки в государственном истеблишменте.
