— Да я и так уже через чины прыгнул, — попытался объяснить Маментий. — Кажется вот только вчера по лесам от всех прятался и краденых собак без соли ел, а сегодня уже сотник особого назначения. Ажно голова закружилась от взлёта.
— Да не сотник уже, — Самарин положил на стол три золотые звёздочки. — Отныне полковник, а мерихлюндии свои прекращай!
— А прежние…
— Это которые из полка натуральный Арбатский военный округ сделали? За них не беспокойся, пойдут десятниками татарско-египетскую границу сторожить.
— Разве есть такая?
— Специально для них сделаем, усмехнулся Самарин. — На сотню особого назначения вместо себя кого прочишь?
Маментий задумался всерьёз и надолго. Выделать кого-то одного их его бывшего десятка не хотелось — кого пальцем не ткни, любой достоин. Но не обидятся ли остальные? Не благоразумнее ли поставить человека со стороны?
— Пока не готов ответить, — честно признался он. — Есть кое-кто на примете, но надо бы посоветоваться со своими.
— Это правильно, — кивнул Андрей Михайлович. — И поздравь их чинами сотников.
— Всех?
— Конечно всех, ведь вы же «те самые», про которых… Впрочем, ты и сам знаешь.
Эпилог первый
Секретарь ворвался в покои Папы римского без стука, чем изрядно напугал престарелого Викария Христа:
— Ваше Святейшество, крестоносное воинство возвращается в Рим с победой! Кардинал Гонзаго Колонна, лично возглавивший поход после трагической гибели большинства командиров, прислал гонца с победной реляцией!
— Какая победа? Как это возвращаются? — не понял Папа, в мыслях и молитвах давно уже похоронивший христолюбивое воинство. — Зачем они возвращаются?
— Цели крестового похода достигнуты, Ваше Святейшество, — терпеливо объяснил секретарь. — Еретиков покарали, предателей наказали, ещё и османов разгромили в трёх крупных сражениях.
— Московиты запросили мира?
— Причём здесь московиты? В послании кардинала Колонна нет ничего о московитах, зато он пишет о наказании предавших дело Христа мадьяр, коим сделали внушение о недопустимости такого поведения, и разрешили избрать короля из новой династии.
— Это благо, — кивнул Папа, которому изрядно надоели кляузы от всех участников борьбы за венгерский престол. — И кого избрали?
Секретарь заглянул в бумажку и прочитал вслух:
— Едигей Шамсутдинович.
— Из сербов или кроатов, если судить по имени. Скорее всего из кроатов, потому что венгры не выберут королём схизматика. Что ещё хорошего пишет кардинал Колонна?
— Сообщает о большом количестве священных реликвий, чудесным образом обретённых при захвате Вены, Зальцбурга и Турина.
— Реликвии, это тоже очень хорошо, — согласился Папа Римский, и вдруг подскочил как ужаленный. — Какой ещё захват Вены? Вообще-то это Священная Римская Империя, и воевать против неё…
— Уже нет, — поспешил успокоить Папу секретарь.
— Что именно нет?
— Уже не воюют и уже не империя. Кардинал Колонна подносит эти города в дар Святому Престолу и просит объявить о их вхождении в Папскую область.
— Вот с чего и нужно начинать! Признавайтесь, Джованни, что ещё важное вы забыли сообщить мне за ворохом незначительных новостей? У вас же на лице всё написано!
Секретарь помялся, проклиная про себя проницательность Папы Римского, и через силу признался:
— Письмо от цезаря русов, иначе именуемых московитами.
— Мальчик получил розог и решил лично попросить прощения?
— Не совсем так, Ваше Святейшество, — секретарь неизвестно откуда достал и с поклоном подал уже распечатанный конверт, и отдельно от него лист желтоватой и рыхлой бумаги. — Вот оригинал, а здесь перевод. Но осмелюсь доложить, что юный схизматик весьма груб и резок в суждениях. Я взял на себя смелость не приукрашивать и не смягчать перевод, дабы не потерялся…
— Я понял, Джованни, — викарий Христа взял бумагу с переводом и углубился в чтение. Весьма не надолго углубился, потому что почти сразу же побагровел, захрипел, и упал на пол.
— Лекаря к Его Святейшеству! Срочно лекаря! С Папой случился удар!
Эпилог второй
— Весьма учтивый и образованный юноша, этот император Руси. Только сдаётся мне, что перевод не позволяет нам полностью понять то, что хочет донести до нас нас юный царственный брат.
— Вовсе нет, Ваше Величество! Язык русов хоть и отличается сложностью, но в послании как раз всё ясно и понятно.
— Да? Тогда как вы объясните обещание подарить горностаев на новую королевскую мантию?
— Недавние удивительные события в Гранаде…
— Устроенную маврами богомерзскую республику вы считаете удивительным событием?
— Но на пожизненную и передаваемую по наследству должность главы республики избрали вас, Ваше Величество. Ничем не ограниченная и не отличающаяся от королевской власть, это ли не обещанная мантия?
— Считаете, это русы устроили?
— А кто ещё, если в письме прямо о том говорится?
— Согласен. Но что подразумевается под баней?
— Необходимость закончить начатое, и очистить Гранаду от… Да на кого укажет Ваше Величество, от тех и очистим.
— Ну хорошо, дон Хорхе, с этим я тоже согласен. А как, по вашему мнению, следует понимать приглашение половить осетра?
— Почти буквально, Ваше Величество. Осётр, как известно, рыба царская, а наиболее почитаемого на Руси апостола Андрея сам Христос назвал ловцом человеков. То есть, император Иоанн говорит Вашему Величеству о том, что неплохо бы как-нибудь ограничить влияние Святого Престола на мирские дела, и поставить Папу в зависимость от владык земных, под каковыми предполагаются сам Иоанн и вы, Ваше Величество.
— Интересный вывод. Но я не вижу даже намёков!
— Так вот же предложение организовать торговлю. Как известно, торговое дело не королевское и не императорское, следовательно… Император Иоанн знает толк в иносказаниях.
— Да, весьма образованный молодой человек царственный брат мой Иоанн. Вот что, дон Хорхе, снаряжайте три… нет, снаряжайте пять кораблей, и отправляйтесь в эту далёкую и сказочную Русскую Империю. Господь дал нам шанс, и мы… И вам, Хорхе, он тоже даёт шанс.
Эпилог третий
— Объект «Отшельник» вернулся на постоянное место жительства и возобновил целительскую деятельность.
— И где его больше половины года черти носили?
— Мы не задавали такой вопрос, но если хотите…
— Нет, не хочу. Тем более я изначально был уверен в его возвращении. А вы сомневались и беспокоились.
— И вы беспокоились.
— Но это же естественно, потому что я несу… хм, что я несу? Ага, ответственность, вот её и несу. Цены на газ растут?
— Да, ваше предложение заявить о недовольстве целителя сработало безукоризненно. У меня тоже есть идея.
— Ну?
— Что если в западных средствах массовой информации раскрутить… даже не знаю как это назвать. Короче, пусть выбирают себе президентами и прочими премьер-министрами смертельно больных людей, увечных, скорбных мозгами и прочих… Так как только они смогут правильно понять… ну вот как-то так. А мы получим рычаги давления и возможность манипулирования.
— Бредовая идея.
— Это почему же?
— Потому что они и сейчас все там точно такие, как вы только что описывали.
— А вдруг?
— Никаких вдруг, коллега. Обезьяна с гранатой смотрится смешно только среди таких же обезьян, а она же, но на детской площадке… Целитель откажется работать с ними, и что тогда? Нет, давайте не будем усугублять, пусть остаётся всё как есть, оно вроде уже привычно.
— А целитель?
— Просто не будем ему мешать. И другим не позволим.
— А помогать?
— Вот это пожалуйста. Да, и почему бы нам не съездить в эту самую Любимовку? Завтра, например.
Конец второй книги. (Третья будет!)
