которые не следует открывать, дитя, — сказала она. — По крайней мере сейчас. Но когда придет время, ты всё поймешь.
Она взяла мою руку и сжала ее.
- Иди посмотри на книги. Ты узнаешь о многом интересном. И, может быть, ты даже поймешь, что же хотел сказать дедушка в своей последней книге. Ибо больше он не писал. Его разочарование было настолько велико, как и горе, в которое он нырнул с головой... - Она вздохнула и подошла к огромному окну, выходящему в сказочный сад, смотря вдаль.
- Вальдемар верил в то, что новые открытия изменят мир, что он сможет разгадать тайну бессмертия, что он сможет принести мир и счастье всем даром... Но в конце концов, он понял, что его мечты были иллюзией. И что он тратил свою жизнь на «плацебо». И он ушел, оставив нам только свою последнюю книгу, в которой он записал все свои разочарования и свои тайны...
Матушка повернулась ко мне.
- Но я верю, что ты сможешь продолжить его дело, что ты сможешь разгадать тайну его последней книги. И, может быть, ты сможешь найти то, что он искал, то, что он так и не смог найти...
- Ма? - послышалось из соседней комнаты. - Ты уже забрала нашего кроху? - неизвестный продолжил с насмешкой. - Или он опять сбежал из сада? - уже более серьёзно продолжил тот.
- Да Тёма. - женщина улыбнулась и поманила меня в след. - А это комната твоего брата.
Мы остановились перед дверью, украшенной горельефом с изображением дракона, который казался живым. Его чешуя, вырезанная из темного камня, переливалась на свету, словно тысячи крошечных изумрудов. Ряды острых шипов, идущие по хребту, казались вот-вот шевельнутся. Огромные крылья, расправленные над головой, были украшены сложным узором из тонких, переплетающихся линий. Пасть, раскрытая в грозном рыке, выглядела пугающе, но в то же время притягивала взгляд. Казалось, что из нее вот-вот вырвется язычок пламени.
Сама же дверь была сделана из тяжелого темного дерева, украшенного орнаментами в виде переплетающихся змей. По бокам от нее виднелись две статуи львов, охраняющих вход. В воздухе витал еле уловимый аромат сандала и кедра, присутствовал легкий магический гул. Воздух был влажным, словно как в тропиках.
Она отворила дверь, и я увидел комнату, оформленную в огненных тонах. Магический свет, проникавший сквозь высокие окна, преломлялся в ярких красных, оранжевых и золотых стеклянных вставках на стенах, создавая впечатление мерцающего пламени. Пол был выложен темной, почти антрацитовой плиткой, которая отражала огненные отблески, делая комнату еще более теплой и уютной.
В центре комнаты стоял аккуратный и не особо большой камин, в котором горело магическое пламя. Оно не трещало и не дымило, а ярко светило и неспешно дрожало от гудящей внутри магии, как живое существо. В пламени танцевали необычные искры, переливаясь то голубым, то пурпурным, а порой и золотым светом. Оно было настолько красивым и завораживающим, что я невольно потянулся к нему рукой. Над камином висел ярко-красный коврик с изображением, кто бы мог подумать, дракона, которого я видел на двери. Он казался живым, словно вот-вот спустится с коврика и начнёт собирать с местных законную дань и оброк.
Воздух в комнате был насыщен сладким ароматом сандалового дерева и специй, в ней пахло теплотой и комфортом. Я чувствовал, как напряжение, которое я испытывал до этого, исчезает, а меня охватывает неожиданно приятное умиротворение.
Зацепившись боковым зрением за ежедневник, что лежал на столе, считываю фамилию и нужное имя. «Артемиус Аггюль, вар Темнейший». Ежедневник был обтянут черной кожей, испещренной серебряными узорами, которые напоминали змеиную чешую. Переплет был украшен металлической застежкой в виде головы волка с блестящими красными глазами, которые словно смотрели прямо на меня. Я взял ежедневник в руки, и он похолодел в моих пальцах. В нем было что-то необычное, как будто в нем заключена тайна, которую я не мог понять.
- А вот чужое брать не стоит. - как чёрт из табакерки появился и сам Тёма, и погрозил пальчиком. - Не будь мы роднёй, то сработала бы магическая защита, и пришлось бы собирать твой ливер по всем уголкам моей комнаты. Так что будь аккуратнее впредь, малыш. - меня потрепали по голове.
Артемиус выглядел странно: глаза цвета алого солнца, яркие, пронзительные, словно два пламени, зажжённые в глубине его души, не отрываясь смотрели на меня. Длинные волосы, отливавшие серебром луны, спадали на плечи каскадом шелковистых прядей, а некоторые из них свободно падали на лоб, закрывая часть лица и создавая таинственный образ. Он был словно воплощение солнца и луны в одном лике разом.
По всему телу Артемиуса распространялись многочисленные татуировки: древние руны, замысловатые орнаменты, непонятные символы, которые казались выгравированными на самой его коже. Они рассказывали немую историю о его прошлом, о путешествиях и битвах, сражениях с демонами и падшими богами. Каждая татуировка несла в себе тайну и одновременно с этим отгадку о судьбе самого человека без единого слова.
На нём был лёгкий халат, в который он был облачён, словно вальяжный патриций древнего Рима, из ткани нежного сиреневого цвета, украшенного вышитыми золотыми узорами. Халат подчёркивал мускулистое тело, словно высеченное из мрамора.
- С возвращением, братишка... - Тёма улыбнулся и зажал меня в объятьях, словно медведь.
- Значит ты мой брат?
- Ма, ты только гля? Совсем кроха потерялся. - звонкий смех Темнейшего разнёсся по комнате. - А я ведь тебе говорил! Никакого бокса. Только балет, только хардкор! - его глаза наполнились теплом и умилением, а я до сих пор не понимал, что происходит.
Так выглядит сон? Воспоминание о прошлом? Ибо меня не восприняли, но, чёрт возьми, как же приятно вновь обрести семью. Впрочем, менять хоть что-то у меня не было сил, да и желания тоже. Интересно, куда же девалась Лизонька. И если это мой сон, то чем же занимается сама девушка? Подозрение вновь коснулось рассудка. Но это её дело, и без её шарма нам не о чем говорить. Грёбанные маги, так и норовят присесть на менталку. Фу таким быть! Как вернусь в академию, срочно озабочусь повышением защиты во всех спектрах. Или мне теперь не нужно возвращаться? Стоп. Нет, Карим, нет. Это лишь сон. Я тут же привёл мысли в порядок. Но оно того стоило, и теперь
