Ознакомительная версия.
После того как спустилось чуть больше сотни воинов, кто-то наверху принял волевое решение и остановил поток. Вниз спрыгнули воины в форме обслуги Корпуса и быстро вытащили всех немощных в обширный подвал с полусотней больших бочек.
Ага, вот как сюда добрался Турнок… а то я уже подумал, что гном прорыл длинную нору. Интересно, это тоже благодаря разведывательной работе пацанов?
Подвал был буквально забит воинами, и они постоянно прибывали сквозь еще один пролом в потолке. Единственный «окультуренный» вход в винный погреб надежно блокировал отряд рыцарей.
Судя по льющемуся из пролома свету, день был в самом разгаре, так что мы просидели в подвале больше двенадцати часов.
Да уж, под землей время течет по-другому…
Копошившийся рядом с Клеппом жизнюк дернулся в мою сторону, но был остановлен недовольным жестом:
– Займешься мной, когда закончишь с ними.
Целитель кивнул и вновь вернулся к викингу. Гремислава уже упаковали в лубки и погрузили в сон. Похоже, кроме переломов обеих ног, ничего скверного с князем не произошло. Скорее всего, потому, что он удачно приземлился на стянутого со стены стражника.
Наконец-то маг занялся мной. Он сменил повязку и немного подпитал меня силой из изрядно опустевшего запаса. Когда жизнюк потянулся к моей голове, я его остановил:
– Побереги силы. Да и мне нужно оставаться в сознании.
Сквозь пролом в потолке продолжал доноситься грохот битвы.
Чуть позже интенсивность шума снизилась, но в то же время он стал отчетливее. Ворота погреба распахнулись. Насторожившиеся рыцари подняли оружие, но тревога оказалась фальшивой – дружинники князя Борислава захватили хозяйственную часть замка и открыли вход в подвалы. С витязями пришли Богдан и Турнок. Гном был чем-то недоволен:
– Можно мне вернуться в бой?
Не понял… что за детский сад?
– Странно, что ты вообще спрашиваешь, но если уж спросил, то нет, нельзя.
– Что и требовалось доказать, – довольно улыбаясь, сказал Богдан и плюхнулся у стены рядом со мной. – Мне показалось, что глупо рисковать таким ценным мастером в простом бою, где хватает обычных воинов. Дырку проковырял, сквозь узкий коридор пробился – и хватит.
– Это проход, а не дырка! – возмутился гном, с грохотом рухнув слева от меня. – Еще раз пригрозишь меня связать – пожалеешь.
– Связать? – продолжал удивляться я. – И как этот разжиревший хиляк смог бы связать крепкого как скала гнома?
– Ага, – с какой-то детской обидой сказал гном. – Там рядом стояли четверо мордоворотов. Не хватало мне еще драться со своими.
– Ну не ворчи, бородач, – ткнул я кулаком в бронированное плечо гнома. – Богдан прав. Тебе и так полагается полная грудь орденов.
– Орденов? – заинтересовался гном. – А что это такое?
– Как тебе объяснить… Это такие золотые и серебряные кругляшки, которые вешают на грудь как знак доблести.
– А мне что, полагался такой… орден? – оживился Турнок.
Действительно, почему бы и нет? Зная страсть коротышек ко всему блестящему, ордена у них будут в большом почете. Да и людям визуальное подтверждение собственных подвигов должно понравиться.
– Конечно, полагается. Даже два. Один как доблестному дыроколу, а второй – как твердолобому тарану.
– Это не дырка, а проход! – опять возмутился гном. Звание тарана, даже твердолобого, его почему-то совершенно не смутило.
– Хорошо, получишь орден доблестного проходчика.
Гном наконец-то стянул с себя шлем и явил миру широчайшую улыбку в ореоле мокрой и всклокоченной бороды.
А с орденами… это я зашел с удачной стороны…
– Ладно, рассказывайте, как добрались.
– Да все просто, – начал отчитываться Богдан. – В озерный поселок явился пловец на акаяси и поднял переполох. Драган тут же отчалил. По просьбе Клеппа Вин держал тревожный отряд на баржах. В Дун-Иден ушел гонец на ковае. Мы с Турноком чуть задержались и догоняли баржи на тройке. В Дин Гуарде мы подняли стоящие там сотни наместника. Пока добирались до этого проклятого замка, как раз подоспели конные дружинники из Дун-Идена. Сразу начали штурмовать стены, и пока этим отвлекали на одном участке, Очин с Турноком на загривке Мрака перелезли через стену на другом. Гном сказал, что долбить стену будет очень долго, так что он освоил еще и профессию верхолаза. Потом сагар зачистил стену, и через нее пошли воины наместника.
– А как узнали, откуда пробиваться в подвалы?
– Местный мальчонка рассказал, – вступил в разговор гном, – он видел, как ремонтировали обвалившуюся прослойку между темницей и винным погребом. А погреб я нашел уже сам.
– Да, – вспомнил я давно мучивший меня вопрос, – все забываю спросить: как же ты все-таки ломаешь стены? Или это страшная гномья тайна?
– Какая там тайна… – отмахнулся гном.
– Ты пользуешься магией? – тут же включился в обсуждение Богдан.
– Да, и в этом моя проблема. Настоящий мастер-рудокоп обходится лишь толикой магических сил, а из меня буквально прет.
– Все работает через руны? – не унимался маг.
– Это не руны, а очертания линий напряжения в камне. Конечно, в инструментах есть толика рунной силы, но можно и обычным молотом, да по силовым линиям… Правда, долбить придется дольше. Самое главное, что мастера видят, где камень устал. Так что остается лишь ударить куда нужно. А вот мне не всегда удается выпускать силу по капле. Сейчас получилось удачно, а ведь могло и завалить здесь все.
Да уж – веселая перспективка… Надо бы не увлекаться в использовании этого живого бура-тарана.
Пока мы занимались теорией гномьего горного искусства, шум боя окончательно стих. В подвал заглянул князь Боримир с телохранителями. Теперь родич уже не был похож на оборванца и старика. В его глаза вернулась жесткая уверенность. Черты лица Боримира закаменели, а дорогая броня добавила солидности.
– Замок – наш, родич.
– Шикарно, – устало ответил я.
– Мы взяли ярла живым. Не хочешь с ним пообщаться?
– Нет. Все, что знал, он уже рассказал.
– А я поспрошаю… – зловеще улыбнулся князь и вышел из подвала.
Ходить с князем не было ни малейшего желания – еще на Корабельном Острове у меня возникло устойчивое отвращение к пыткам в любом виде.
– Ну что, герои, помогите подняться своему ярлу. Что-то мне домой захотелось.
– А мне орден положен? – робко поинтересовался Богдан, помогая мне встать.
Ох, ну словно дети, честное слово…
Хорошо, когда о тебе есть кому позаботиться. Это великое благо, что бы там ни говорили скептики и циники. Ревнители традиционного брака тоже не всегда правы – узы Гименея и своевременное воспроизводство потомства не гарантируют заботу в болезни и старости. И супруги, и дети порой проявляют себя не с лучшей стороны. Но мне повезло – судьба подарила не только нормальную невесту, но и хороших друзей.
Мы с Клеппом находились в «VIP-отделении» госпиталя, которое еще никогда не было таким многолюдным. Кроме практически постоянно находящейся рядом Насти и ежечасно проверяющей режим Нарины сюда сплошным потоком шли посетители. И делали они это не для «галочки», а от искренней заботы; по крайней мере, так мне казалось.
По большому счету меня можно было уже выписывать, а вот викинга псы ныне покойного ярла Мак Дея порвали основательно. По словам той же Нарины, Клепп застрянет здесь как минимум на пару седмиц.
– Господин, вы уверены, что не хотите пить? – очень проникновенно спросил Элбан, вместе с Гурдагом восседая на лавке для посетителей.
Что самое интересное, от слов управляющего у меня действительно пересохло в горле.
– Есть немного.
Настя тут же потянулась за кувшином с водой.
– Ну зачем же поить болезного простой водой… На госпитальной кухне повариха приготовила чудесный взвар, – с намеком заявил Элбан. – Я бы сам сходил, но ноги уже не те.
Глядя на страдальческое лицо старика, нетрудно было догадаться, что он что-то задумал.
– Я быстро, – шепнула Настя и выскользнула из палаты.
Оно, конечно, княжне не по статусу бегать как служанке, но что делать – сама захотела поиграть в сиделку, пусть теперь мучается.
Оба моих помощника моментально оживились. Гурдаг достал флягу, в которой наверняка плескалось пиво, а Элбан извлек из-за пазухи пакет с орешками.
Вот жуки… но это они зря.
За ширмой послышались быстрые шаги, и внутрь заглянула Нарина.
– Папа! Вы совсем с ума сошли?!
– Да ладно тебе, доча, – покраснел Элбан, а Гурдаг невозмутимо спрятал флягу куда-то под монументальную бороду. – Уже три дня его здесь мурыжишь на кашах и взварах. Мужику нужны мясо и пиво. Это и есть самые лучшие лекарства!
Ознакомительная версия.
