«Не чудом. Я не вижу будущее, я вижу вероятности,» — покачал головой Босх. Не знаю, как я это понял, но в голове возникло знание, что он именно покачал своей головой. — «Есть много нитей взаимосвязей. И я выбираю нужные мне и могу увидеть узелки.»
— Рэперные точки, — понял я.
«Такой узел был в алтарной, — продолжил он. — Если бы ты сюда не пришёл, всё сложилось бы по-другому, и мне пришлось бы искать другие узелки. Это лишние дополнительные усилия и затраты энергии, и, естественно, тебе бы прилетело по орехам от меня.»
— Досталось на орехи.
«Не важно. Смысл ты понял.»
Я решил промолчать, что если бы по моим орешкам прилетело, это было бы хуже, чем досталось бы на орехи…
«Я все слышу».
Чёрт. Думаем о сиськах. А, хотя нет, я женат теперь. НУ, тогда о насущных проблемах. Эх, вот она, жизнь женатая… Одни проблемы и никаких сисек, кроме одной пары.
Мысленно я ещё раз поблагодарил свою соображалку тогда во время боя, что практически спасла меня сейчас. Я умудрился уловить, что именно картёжник — зацепка к артефакту. Ведь сейчас, вспоминая творившийся хаос и ураган под сводами алтаря, да вишенку на торте в виде того демона с библиотечным монстром… Как-то нереально всё это… Но жутко — это точно. Да и мурашей я своих спинных уже не ощущаю — похоже, сбежали всё-таки, предатели. Но и их можно понять, я бы тоже сбёг от такого хозяина-психа. Мало ли, во что опять вляпаюсь.
— А у нас ведь в алтарной ещё одна отсылка к картам была… — протянула Лилит. — Двадцать две колонны, на каждой из которых есть изображения старших арканов, как говорят у вас на Земле.
Задумавшись, я начал гладить кота, и только после нескольких поглаживаний и даже мурчания понял, что … ОТКУДА ЗДЕСЬ КОТ?!?!
А, нет, кота нет. Или есть?
— Ммррр, меня нет, и я есть. Я кот, прихожу куда и когда хочу. Я сам по себе. Но запомни мои слова: они заблокировали тебе все способности, иначе тебя разорвёт как шарик от этой мощи. Моуй тебе соувеет-сс: работай с неизвестным, сопротивляйся невозможному, живи в нереальном. И ты одолеешь эту Силу. Это моё тебе одолжение-ммряу. Потом как-нибудь взыщу должок!
Последние слова я уже почти угадывал — так тихо и далеко шептал мне их тот Кот, что я уже не раз встречал.
А в следующий момент моё сознание очутилось в прежнем месте. Которое уже не будет прежним, как и моя жизнь после такого.
Открыв глаза, я оценил масштабы развернувшегося побоища и с трудом удержался от свиста. В помещении ведь не свистят — деняк не будет. А их — оооох как многа ннада, на восстановление вот этого вот всего…
Почти все колонны в состоянии руин. Мебели как понятия здесь вообще теперь не было. Щепки — в любом количестве и качестве. А ведь сколько было дерева и мрамора в отделке! Теперь всё это годится только для розжига хорошего такого костерка для майских шашлычков. От такой мысли мой рот наполнился слюной. Но переведя взгляд дальше, образы аппетитных шашлыков испарились как по мановению волшебной палочки.
На россыпях бывшего мрамора лежали живописные кучи… непонятно чего. Но явно не вкусного и теперь уже точно не съедобного. Между этими залежами биоматериала наши хар’ссушо суетливо, но деловито подчищали пространство от крови и кишок врагов.
Я попытался встать, но тело показалось мне как будто чужим. Встав на карачки, чтобы иметь в опоре четыре точки для равновесия, я изумленно уставился на свои кисти рук. Они были красно-сизого насыщенного цвета, как будто пока я был в собственном астрале, мне подкинули тело индейца, который долго и со вкусом загорал под красным марсианским солнцем. И теперь этот индеец, красный как рак, это я.
Да и алтарная стала казаться вроде бы поменьше.
Или это от разгрома и нокаута самого пространства? После таких эманаций магии и материи все что угодно изменит свой размер.
Пнув чью-то серую оторванную голову с жиденькими блёклыми волосами в сторону харсов, я осмотрелся. Судя по всему, наши все были живы. Надеюсь, и Аня с Верой тоже живы. Вон они, до сих пор без памяти лежат, с того самого момента, как появился библиотечный монстр и пошла пи… дичь по кочкам. Алис бодр и весел — явно опять к Джо присосался, раз тот с блаженной улыбкой снова в своём личном астрале балдеет. Хорошо Джо устроился — работать батарейкой и никаких проблем. Надо его покормить кстати. От этой мысли у меня уже не рот слюной наполнился, а желудок скрутило. Да уж, сколько же мы сил тут, в схватке, своих потратили? И когда мы, наконец, спокойно поедим?!
А перед Алисом по стойке смирно стояло штук пятьдесят не-мёртвых «юнитов». Это те эльпиры, что мы убили, а он поднял их в свою армию поддержки.
Что-то как-то не так уж и много их в армии Алиса. Надо будет выяснить, почему. Ведь всю дорогу воскрешал.
Остальных жрецов, вернее, уже расчленёнку из эльпиров подчищали хар’ссушо.
А вот ни демона, ни собакена-кракена нигде не было видно. Видимо, их действительно засосала «опасная трясина» того ядерного «взрыва».
Валентину с Анжеликой хорошо так потрепало, что и не удивительно. Учитывая количество противников — хорошо, что мы вообще живы остались. Жаль, Аня в отключке, а то сейчас бы и подлатала нас всех, как раз. Её функции на себя взял Дэм, он перевязывал Лантоса. Досталось Лантосу прилично: целых кусков мяса не хватало на конечностях, и выглядел он не обычного серого цвета, а такой светло сизый с прозеленью — то ли блевать будет, то ли в зелёный куст сейчас превратится.
А Лилит склонилась над пленённым картёжником-жрецом и активно пыталась привести того в чувство. Пока это ей удавалось плохо. В смысле, никак не удавалось.
Я, наконец, совладал со своим собственным вестибулярным аппаратом и встал в полный рост. Оказывается, я действительно неплохо так подрос за время боя. Или это колонны стали пониже и пожиже?
Приблизился к Лилит, мысленно прощупывая себя и проверяя на целостность. Вроде всё на месте и не болит. Отделался от мега-взрыва лёгким испугом, как говорится.
Подвинув эльфийку, я сказал:
— Давай я попробую.
Обернувшись, Лилит мельком на меня посмотрела, а потом её глаза расширились от недоумения, перемешанного со смятением и недоверием.
— Павел, это ты?! — поражённо воскликнула она.
— Ну да. А что такое? Ну, цвет кожи сменился.
— Не только цвет… Не только кожи…
От её слов все наши как-то незаметно подсобрались и подтянулись к месту, где мы с ней стояли над беспамятным пленником.
На лице каждого я видел ту же смесь чувств.
— Лицо, лицо… — пробормотала Валентина, прикладывая ослабевшую ладонь себе ко рту.
— А что с ли…, — я дотронулся до своего лица и понял, что там не мои нос и рот. Там пасть?!
