Единственное, что удалось имперцам благодаря эффекту внезапности — это быстрым броском захватить восточные ворота. Однако на наше счастье и их беду, в это время всего лишь в квартале от въезда находились Лика и Тур, а с ними три сотни лучников и копейщиков (проводили очередные учения по боям в городе). В ходе жестокой пятичасовой сечи, а к месту схватки подтянулись силы с обеих сторон, ворота удалось отбить, враг отступил. Правда, и потери с нашей стороны оказались существенными: двести с лишним погибших и столько же раненых.
Ворота дополнительно укрепили и усилили магией.
На следующие сутки штурм повторился. Только на этот раз противник решил проверить на прочность стены, а не воротные створки. Что удивительно, ему удалось-таки нащупать слабое место. То, где защитные построения стыковались, наложенные разными магами и, соответственно, разной силы. Часть кладки рухнула, вражеские бойцы устремились к пролому.
Тяжёлый бой продолжался до самого вечера, стены остались за нами. А утром, как раз когда я «позвонил», имперцы опять полезли на стены, поддерживаемые несколькими десятками осадных машин, швыряющих огромные камни.
«Навскидку, их тысяч десять, — ответил мне Тур на вопрос о численность противника. — Профессионалов-гвардейцев около трети, остальные обычная тероборона, только неплохо натасканная. Наверное, магией подстегнули»
«А конные?»
«Конных немного. Меньше двух сотен. Но бо́льшая часть лошадей, вероятно, в обозах. Осадную машинерию перевозят...»
Столь малое количество конницы объяснялось достаточно просто. Мы выбили её практически всю в сражении возле Пустой горы. Магистр Гидеон бросил туда свои самые лучшие и наиболее мобильные силы. За что, собственно, и поплатился.
Но всё это было в прошлом. А что касается настоящего...
«Справимся, — развеял приятель мои опасения по поводу нового штурма и дальнейшей осады. — Если ничего непредвиденного не случится, дней десять точно продержимся, энергии хватит...»
Успокоив меня насчёт крепости стен Пустограда и духа его защитников, мой друг перешёл к рассказу о том, что случилось с Рейной.
По словам Тура, когда я ушёл порталом, Рей стала буквально как бешеная. В том смысле, что целыми днями носилась по городу и окрестностям, удвоила количество тренировок для новобранцев, участвовала во всех военных и гражданских советах и по любому мало-мальскому поводу буквально взрывалась, требуя немедленного исполнения всего, что намечено. В разведку, дальнюю и ближнюю, она уходила по три раза на дню, а спать, похоже, вообще, не спала.
В тот день, когда моя «муза» пропала, она поскакала в деревню Шумелки, что располагалась в трёх с половиной лигах от города. Её сопровождали семеро опытных стражников во главе с сотником Сторисом, тем самым начальником караула, встретившим нас на мосту после боя с воинством Гидеона и первым признавшим меня новым властителем города. Связь-камень, что я передал ей, Рей догадалась оставить, но это её не спасло.
Имперская армия, как стало известно позднее, двигалась к Пустограду как раз через эту деревню. И именно в это время. В результате, «богиня» вместе со стражниками словно бы в воду канули. Погибли они или попали в плен, или сумели спастись — Тур об этом не знал, хотя мастер Балий и посылал в тот район «летуху». Целых четыре раза, но никаких сведений о пропавших дрон, увы, не добыл...
К вечеру состав и структура передового отряда более-менее устаканилась. Сотня стрелков, сотня тяжёлых «панцирников», сотня свободных охотников плюс три десятка «борцов с магами» (обладателей рунных камней, лучше других умеющих ими пользоваться). Дополнительно к нам присоединился ещё и десяток «политруков-капелланов», возглавляемый уже ставшим здесь притчей во языцех Рушпуном, предводителем религиозной секты моего имени.
— Мои духовные братья выразили готовность везде и всюду разить святыми дубинами ваших врагов, о, великий, — заявил он, представляя сподвижников — рослых парней с сучковатыми дубинами на плечах.
— Разите, — махнул я рукой, с огромным трудом удерживаясь, чтобы не заржать в голос. — Да благославит вас всех святой дрын.
— Слава Великому Исцелителю! Во имя Святого Дрына! — грянули сподвижники хором...
Когда за окном стемнело, мы с «вором» снова связались с Туром.
Тот сообщил, что пока всё идёт по плану. Утренний штурм удалось отбить, причём, почти без потерь, и имперцы, похоже, решили оставить эту идею и заняться осадой. Начали строить укрытия, копать рвы, перегораживать дороги рогатками и валами.
Пока энергия, вкачанная в артефакт не иссякла, я как можно подробнее расспросил Тура о диспозиции вражеских войск. Ясное дело, что лишь в том объёме, который наши сумели разведать. Информация меня, в общем и целом, устроила. Рейну при разговоре мы не упоминали. Всё, что было известно «охотнику», он уже рассказал и, появись хоть какие-то новые данные, упомянул бы о них обязательно...
— Уходишь? — дежурно поинтересовался Аршаф, когда я убрал связь-камень и закинул рюкзак на плечо.
— Ухожу.
— Прямо сейчас?
— Да.
— Помочь?
— Непременно.
Напарник запустил в меня заклинание, я привычно переправил энергию в портальный кристалл. Напротив стола замерцало зеркало перехода.
— Поосторожнее там, и... удачи тебе, — буркнул «вор» на прощанье.
— Удачи нам всем, — вернул я напутствие и шагнул в портальную рамку.
Аршаф с отрядом должны были выступить утром. Лошадей для них собирали по всему городку, включая порт и стоящие в гавани корабли. Если ничего непредвиденного не случится, мы встретимся через четверо суток. Именно столько, если идти ускоренным маршем и не вступать в ненужные стычки, требовалось бойцам, чтобы добраться до окрестностей Пустограда. Мне же за это время требовалось разобраться с делами. Личными. Без которых всё остальное просто не имело значения...
* * *
Портальный кристалл после перехода мне нифига не понравился. Прежде чем спрятать его в карман, я зажёг огонёк и внимательно осмотрел хрустальные грани. Полированные поверхности были испещрены сеточкой трещин, внутри хрусталя виднелись тёмные пятна. Вероятно, даже такие носители рун имели предел прочности, и рано или поздно тот, кто владел артефактом, за этот предел заходил.
Последнее время я пользовался кристаллом достаточно часто. Насколько его ещё хватит, фиг знает, но надеюсь, что, минимум, пару прыжков он прослужит. А большего мне сейчас и не требовалось...
Нынешний прыжок состоялся к околице той деревеньки, в которой исчезла Рей. Я был в ней всего один раз, когда проезжал её вместе с Туром во время одной из рекогносцировок. Больше всего почему-то врезался в память колодец с обломленным «журавлём» перед чьим-то заброшенным домом. Именно к нему я как раз и провесил портал и, слава всем местным богам, не промазал.
Вокруг стояли потёмки, и даже многочисленные звёзды на небосклоне не могли разогнать их. Деревенские избы казались огромными черными пятнами на фоне чуть более светлого неба. Собаки не лаяли, кони в конюшнях не всхрапывали, коровы не мычали, окна в домах не светились. Село выглядело безжизненным. Не совсем то, на что я рассчитывал, но пусть. В конце концов, чтобы использовать руну «познание», присутствие зрителей — условие необязательное.
Конечно, рунные записи не давали возможности увидеть в деталях, что здесь случилось три дня назад, однако почувствовать, ощутить чужие эмоции — такую возможность руны предоставляли со стопроцентной гарантией.
Нужный мне след обнаружился лишь через полчаса, с другой стороны села.
Я опустился на корточки и приложил пластину с «познанием» к одному из отпечатков конских копыт. В ту же секунду меня едва не скрутило фонтаном из ярости, боли и смерти...
На этом месте было убито человек двадцать, не меньше, но «музы» я среди них не почувствовал. Хотя с другой стороны, причинённую ей боль ощутил точно так же, как будто боль причинили мне. То ли Рейну здесь ранили, то ли пленили, то ли и то, и другое.
