— Да, — честно призналась.
Тяжело вздохнув, Аямэ с наслаждением уселась на соседнее кресло, тоже вытягивая ноги. Расслабившись, она откинулась на спинку пластмассового кресла.
— Представляешь, Мегера запалила мою переписку с подругой и отобрала телефон. Потребовала после уроков прийти на отработку, чтобы забрать его. Грозилась испортить табель и не допускать меня к своим лекциям. Пришлось остаться. Я потом забежала в учительскую, намереваясь по-быстрому забрать телефон и договориться отработать всё в другой день, но Мегера уже куда-то ушла и когда вернётся, никто не знал. Немного подождав, плюнула и на неё, и на телефон, рванув сюда, — принялась выговариваться.
Чувствуя, что ей это нужно больше, чем мне, не стал мешать. Внимательно слушая Аямэ, подал стакан с выдохшейся, тёплой колой. Ненадолго остановившись, чтобы промочить горло, попробовав напиток, девушка скривилась от отвращения. Отставив стакан в сторону, жалобным взглядом посмотрела на запас моего пива. Вместо него выдал банку с соком. Если она за рулём, ей нельзя пить.
— Я думала, ты уже ушёл, но всё-таки решила приехать, чувствуя вину. Ещё хотела немного проветриться и сбросить злость, — благодарно кивнув, принимая банку, продолжила рассказывать после глотка сока.
Аямэ принялась рассказывать историю своих сегодняшних злоключений, часто перескакивая с одного на другое, а я просто слушал, рассеянно смотрел на поле и пил пиво. Не самое плохое времяпрепровождение. Чувствуя себя удивительно спокойно, я отдыхал душой, теперь уж точно никуда не спеша и ни о чём не переживая.
— А у тебя, как прошёл день? — выдохнувшись, поинтересовалась девушка, принявшись распаковывать гамбургер.
Второй протянула мне, предварительно избавив его от обёртки. На вкус не так уж и плохо, как могло быть. Поскольку я успел проголодаться, да и обстановка располагала, он вполне хорошо зашёл, особенно под пиво. Поделился с Аямэ своей историей, тоже выбрав те моменты, которые мне не нравились или раздражали. Забавно, со стороны всё выглядело так, будто мы друг другу жаловались на жизнь, наблюдая за неприметными тружениками стадиона, которых обычно мало кто замечает. По общему мнению, этот вечер удался, пройдя в лёгкой, спокойной обстановке. Мы немного посидели, поели, потом погуляли, уже почти не разговаривая, а просто наслаждаясь выдавшимися минутками покоя и обществом друг друга. Держались на равных, без заморочек со статусом, богатством или другими различиями. Всё это вернётся, но потом, завтра. Сегодня для этого мы слишком устали.
Потом Аямэ вызвалась подвезти меня до дома, узнав, что я опять без машины. Ехали мы почему-то дольше, чем ожидалось. Девушка часто бросала взгляды в зеркало заднего вида, над чем-то размышляя. Когда мы приехали, я поблагодарил её за приятный вечер и попросил не расстраиваться. У всех бывают плохие дни, когда планы рушатся, а задуманное не сбывается. В такие моменты очень помогает понимание и поддержка близких людей.
Видимо, я перестарался с ободрением, поскольку, внезапно потянувшись, проявляя инициативу, Аямэ меня поцеловала. Выбрала самый что ни на есть прямой, затяжной поцелуй, а не целомудренный, быстрый чмок в щёчку. Если поначалу я опешил, с трудом удержавшись от того, чтобы подставить ладонь, уперев её в челюсть нападающего, то потом несколько увлёкся. Каюсь, отбиваться и кричать, что я занят, требуя немедленно прекратить совращать Мацумото, я не стал. На большее смелости Аямэ не хватило. Дико смущаясь и отчаянно краснея, вытолкнув меня из машины и вжав педаль газа в пол, девушка умчалась вдаль.
* * *
Разглядывая новую порцию фотографий и отчётов, Амамия недовольно поджала губы.
— Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет.
Как обычно, она знала больше, чем говорила.
Клан Татибана, несмотря на официальную позицию — Мы не лезем в личные дела нашей молодёжи, и демонстративное дистанцирование от размолвки Киоко с Сайто, ждал только повода щёлкнуть Мацумото по носу. Не из мести, для этого он слишком никчёмен, а для порядка. Нехорошо уводить невест у их сыновей. Да ещё этот некрасивый инцидент в Фокую центре играл не в пользу Мацумото, став очередным фактором раздражения.
— Хорошо, не хотела этого делать, но придётся. Раз Киоко не хочет добровольно с ним расставаться, значит, расстанется не очень добровольно. Ради её же блага, само собой, примерю костюм злодейки. Ничего, со временем она сама всё поймёт и простит меня.
Глава 17
На следующий день произошло ещё одно значимое и очень приятное событие. Даже лучше, чем если бы мне удалось вчера заняться сексом. Не зря я вчера «страдал», заслуживая благосклонность небес. Нужно будет зайти в храм, поблагодарить из небесной канцелярии всех, кто к этому причастен.
Провожая хорошо одетого господина с кожаным портфелем, я улыбался так, что поёжившись от пугающих предчувствий, Цукуда спрятался за монитором. Бандо подвинула стул, дважды отодвигаясь от меня как можно дальше, а юрист стала спешно собирать вещи в сумочку, занимая позицию для низкого старта.
— Цукуда, угадай, что сейчас произошло? — поспешил поделиться радостью с подозрительно притихшими сотрудниками.
— Вам разрешили захватить мир? — попытался польстить этот шутник, снимая повисшее в воздухе напряжение.
Нет, всё-таки в секретарше школьнице, да ещё с накладными кошачьими ушками, что-то есть. Будет так тупить, заменю.
— Если только маленький кусочек. Мне подарили серебряную ложечку, чтобы помешивать чай с плавающими по нему лепестками сакуры, в котором отражается луна, — привёл литературное сравнение. — Это был секретарь господина Хитачи, согласившегося вложить деньги в нашу компанию на выгодных для нас условиях. Фукуда-сан, начинайте операцию «Троянский конь».
Расслабившись, юрист кивнула, подтверждая, что всё поняла. Она была единственной, кого я посвятил в этот план, поскольку без её помощи не обойтись. Хотя мне гораздо больше хотелось приобрести конструкторское бюро робототехники, чтобы заняться перспективной темой разработки и производства дронов, однако приоритеты были расставлены несколько иначе. Кое-что, не терпящее отлагательств, требовалось решить в первую очередь.
Наконец-то финансовая стабильность «Солнечного ястреба» пошатнулась. Пусть это явление временное, но так и я не собирался останавливаться на достигнутом. Бандо-сан плотно взялась за клиентов этой компании, следуя моим инструкциям. Она находила к ним подходы, втиралась в доверие, убеждала, доставала частыми звонками, вылавливала руководителей в самых неожиданных местах, угощая их выпивкой и сладкими речами. Эта работа была ей хорошо знакома и привычна. Я бы столь эффективно пользоваться мягкой силой не смог.
Фукуда же по моей просьбе создала подставную фирму однодневку, которая скоро предложит Солнечному ястребу выгодный контракт на перевозку ценного груза. Она вложит в него солидные деньги, а застрахует на ещё большую сумму, о чём будет указано мелким шрифтом где-то в глубине договора, спрятанным под ворохом стандартных, скучных пунктов. На фоне образовавшихся проблем с деньгами у компании, а не у её владельца, подпорченной репутации и желания доказать всем, что это ошибка, а не симптомы прогрессирующей болезни, Сайто должен ухватиться за подвешенную перед ним приманку двумя руками. К его несчастью, выполнить этот контракт он не сможет, как бы ни старался, а значит, ему придётся выплачивать очень даже солидную неустойку.
На его беду, груз крайне дорогостоящей рыбы испортится раньше, чем дойдёт до адресата. Зря, что ли, я изучал справочники по химии, биологии, технологии рыбозаготовки и техническим параметрам морозильных установок. Насколько капель особого раствора, немного времени при определённой температуре, и всем будет казаться, что тунец испортился из-за ненадлежащих условий хранения, а не по злому умыслу. Ни одна экспертиза потом не докажет, что это не так.
Может показаться, что проблема для Сайто будет не столь уж и серьёзной, выплатил страховку и забыл о ней, как о страшном сне, но как бы не так. Стоимость тунца на рыбном рынке Тоёсу в Токио может доходить до сорока тысяч иен за килограмм. И это не самого дорогого, разделанного на маленькие куски. Цельного голубого тунца, весом двести семьдесят восемь килограмм, на ежегодном рыбном аукционе в две тысячи девятнадцатом году продали за триста тридцать три миллиона, шестьсот тысяч иен. Это почти миллион двести за килограмм рыбы. Годом позже, там же продали тунца весом в двести семьдесят шесть кило, за сто девяносто три миллиона двести тысяч иен. Если переводить в доллары по тому курсу, это где-то семь тысяч вечнозелёных бумажек за килограмм. Неплохо, правда? В среднем рыбка за двести килограмм легко уходит с молотка за сотни тысяч американских долларов. А уж если в борьбу за неё включаются известные ресторанные сети, гостиницы или очень богатые люди, то цены тут же взлетают под облака, переходя в шестизначные, или даже семизначные числа. Понятное дело, не в иенах.
