— Мы сейчас приедем. Только по пути купим продуктов и приготовим тебе праздничный ужин, в честь переезда. Это давняя традиция. Только посмей, смертник рода Мацумото, его не съесть! Тогда Тамаки будет держать, а я заталкивать, и не факт, что через рот.
Из-за скрываемого смущения её слова могли показаться несколько грубыми.
— А что будет делать предатель Ёсида? — заинтересовался повеселевший Синдзи.
— Закрывать глаза и уши, — грозно предупредила Рурико, посмотрев на его друга, который тут же с улыбкой показал на пальцах знак — ОК.
Немного помолчав, что-то обдумывая, Мацумото со вздохом смирения сказал, — Ну, вы сами напросились в гости. Записывай, вымогательница. Только об этом никому. Полная тишина. Как тогда, когда мы сожгли ксерокс в приёмной.
— А чего так? — удивилась Рурико.
— Потому что мне будет перед вами очень стыдно. И вам станет, передо мной, но чуть позже, — загадочно пообещал бывший коллега. — Кстати, что у меня сегодня на ужин?
— Набэмоно.
— Уммм. Вкуснятина. Тогда, пойду поищу горшок донабэ.
Понятно, что они ехали не для того, чтобы покормить Мацумото тушёными овощами, а всё разузнать, но тем интереснее окажется результат. Кроме того, выбор блюда был совсем не случаен. В нём скрывалось важное послание, которым Мацумото был по-настоящему тронут. Традиция готовить набемоно: «блюдо из одного котла», брала своё начало в далёкой древности. От котелка с супом, который висел над очагом ирори в старом крестьянском доме, вокруг которого в промозглую, мрачную погоду собиралась вся община. Набэмоно — это кушанье, которое все участники трапезы готовят вместе в одной посуде, и потому у японцев это блюдо ассоциируется прежде всего с такими понятиями, как «дружба», «веселье», «хорошая компания», «поддержка». Хотя обычно его готовили в холодное время года, в том числе на Новый год, но при желании ничто не мешало полакомиться им и в тёплое время. Главная его особенность — это не блюдо одиночек. Вся прелесть набэмоно раскрывалась именно в дружной компании, где каждый кидал в горшок свой любимый ингредиент, собираясь поделиться им со всеми.
На этом разговор Рурико и Мацумото закончился, как и короткая история предпринимательства молодого директора, когда-то мечтавшего о беззаботной жизни, о море и мандаринах. Но, когда одна история заканчивается, другая только начинается. В этом мире всё взаимосвязано. Однако цикличность вовсе не означает закольцованность. Вернувшись к тому, с чего начал, Мацумото при всём желании не мог повторить тот же путь. И его, и других людей впереди ждало ещё много удивительных, в чём-то даже неожиданных событий и встреч. Одной из их отличительных черт станет то, что фраза: «Меня зовут господин Мацумото», зазвучит ещё более гордо, над чем втайне будет посмеиваться старый лис Фудзивара.
Когда молодой, шаловливый тануки, взобравшись на придорожный камень, зовёт за собой, обещая привести доверившихся ему людей к небесам, это выглядит забавно, но когда он это делает на фоне горы Фудзи, его слова воспринимаются уже совсем иначе.
