вытащил из кармана четыре толстых пачки купюр. И, взяв их, исполнитель собрался уходить.
Извини, дружок, пожалуй, эти деньги как раз пойдут на твоё лечение. Я размножил жука в течение несколько секунд своё чёрное дело сделали четыре моих новых маленьких помощника.
Ох, красота! Кровища, крики! Попытки выяснить, что произошло, только в более грубом варианте.
Теперь можно просто ждать.
Эх, блин… жаль, к самому главному на приём сегодня, похоже, не попаду. Ну и ладно, если посидеть тут подольше, может, что-то и прояснится.
Через два часа так ничего и не прояснилось, и, отправив ребят следить за больницей, я лёг спать. Ну а чего ещё делать? Не смотреть же, пока им там пытаются ноги восстановить.
Вернёмся к этому вопросу утром, а силы мне ещё понадобятся. Надеюсь, удастся досмотреть сон про тех близняшек, что видел по дороге в Усмань.
Когда мы проснулись и позавтракали, наблюдающие за указанными мной местами ребята уже собрали всю информацию.
В том числе и о расположении главного офиса коротышки, занимающего первые два этажа многоквартирного дома.
К слову, он оказался парнем крепким и бабок на себя любимого не пожалел, так что, слегка прихрамывая, пришёл на работу уже в восемь часов.
Ну а в десять приехал я.
— Вячеслав Матвеевич занят. — Охранник снова не оценил моего внешнего вида и послал меня до того, как я открыл рот.
— Думаю, барона Акулова он примет, — пожал плечами я. — И, кстати, спроси, как его ноги.
Последнее добавлять было лишним: едва услышав мою фамилию, охранник скрылся внутри, а ещё через минуту с любезной улыбкой распахнул передо мной дверь.
— Прошу вас, барон.
В сопровождении Рыбака и Дани я вошёл и поднялся на второй этаж.
— Подождите меня здесь, — приказал я своим, а сам, войдя в кабинет, закрыл дверь за собой.
— О! Здравствуйте, Дмитрий…
— С тебя два миллиона наличными прямо сейчас! — прервал я сидящего за большим столом маленького человека. — У тебя три минуты. Каждая следующая будет стоить одну ногу. Первыми будут две твоих. Время пошло…
— То есть вы признаете…
— Что поотрывал ноги тебе и тем ублюдкам, что сожгли мои склады? — прошипел я, уперев руки в стол и склонившись над ним. — Конечно, признаю. Осталось две с половиной минуты…
— Дмитрий Николаевич, дайте хоть десять! Мне надо связаться…
— Придурок недоразвитый! — Я скомкал лежащий на столе листок и кинул его в лоб хозяину кабинета. — Твои диктофон, телефон и рация уже не работают давно. Давай быстро проверяй, осталось две минуты!
— Как не работают?.. В смысле, что вы имеете в виду?
— Ну ты тупой!
Я обошёл стол и вырвал верхний ящик.
— Это нападение… — начал было коротышка, но, увидев оплавленную рацию, тут же заткнулся.
— Ну а в сейф сам залезь! — Я ткнул пальцем в нужную плитку на полу. — Быстро!
Вячеслав Матвеевич подскочил, закрыв плитку спиной, открыл сейф и замер.
— Сгорел, да? — заглядывая ему через плечо, поинтересовался я.
— Да… — едва слышно прошептал обалдевший коротышка.
— А деньги, смотрю, не сгорели, — ткнул я пальцем. — И, кстати, за попытку шантажа цена выросла в два раза и осталась одна минута. Давай, пока ещё двуногий, думай. А то больше на врачей потратишь!
Я отошёл, сел в кресло напротив стола и стал ждать реакции хозяина кабинета. И ждать с нетерпением, так как за те два часа, что следил за ним из ближайшего дешёвого отеля, помимо прочего, выяснил аж две очень интересные вещи.
Первая — хоть за ним и стояли какие-то люди, это были, скорее, акционеры и партнёры, а самым главным, как ни странно, здесь, похоже, являлся именно этот мелкий хмырь.
И вторая — люди, работающие на Вячеслава Матвеевича, его очень любили. Вернее, даже боготворили. И были готовы за него и убить, и умереть. И об этом я хотел расспросить непонятного сектанта подробнее.
— Тридцать секунд…
Видно, вся глубина ситуации, наконец, дошла до главного пожарного. Он засуетился, и уже через десять секунд передо мной лежало сорок стотысячных пачек.
— Мудрое решение, — кивнул я, убирая деньги. — Когда, ты говоришь, мои склады будут отремонтированы и готовы к работе…
— А?.. А-а… через три дня…
— Что ты там мямлишь⁈ Я не слышу! Завтра?
— Да, завтра, к вечеру!
— Хорошо, но у меня скопился избыток шкур, и машины с ними уже едут в Усмань. Думаю, у тебя найдутся ещё две-три точки, чтобы я выставил пока мой товар? Разумеется, мне нужны те, что принадлежат именно тебе, а не те, что ты отжал у других людей.
— Да, найдутся такие! — после паузы выдохнул коротышка и достал из стола бутылку с коричневой жидкостью. — Будете?
— Нет. — Я побарабанил пальцами по столу. — В общем, мне не нравится, как ты ведёшь здесь дела.
Хозяин кабинета ничего не ответил — он дрожащей рукой наполнил стакан и опорожнил его. Я же тем временем, стараясь замаскировать колебания энергии, начал использовать магию контроля. Не сильно, конечно, иначе он мог бы заметить. Совсем чуть-чуть, чтобы понемногу создать подходящую для более откровенного разговора атмосферу.
— Ты же даже не зажравшихся аристократов грабишь, — продолжил я. — Ты грабишь людей, которые защищают границы империи…
— Тут таких не так много, — набравшись смелости, возразил коротышка. — Такие чаще в Липецк или столицу ездят и там торгуют. Здесь восемьдесят процентов продавцов, так или иначе связаны с Лос-Сантосом.
Сказанное меня удивило, но принципиально дела не меняло, а вот дальше Вячеслав Матвеевич всё-таки сумел меня поразить…
— Я на заработанные деньги школу в Тамбове построил, — тихо произнёс он, после чего вжался в кресло и стал ещё меньше.
— Какую школу? — поднял бровь я.
— Обычную, среднюю, для детей из неассимилированной области… — продолжил менять моё представление о мире этот странный тип. — И выкупил несколько подъездов в домах поблизости, чтобы они там жили.
Я бы никогда в такое не поверил, но теперь некоторые из подслушанных утренних фраз стали понятны. Да и магия подсказывала, что, похоже, собеседник не врёт.
— И это твои ученики тебе служат? — спросил я.
— Нет, конечно, — слабо улыбнулся Вячеслав Матвеевич. — Это или их родственники, или просто
