Ознакомительная версия.
Тем временем Гней, обведя суровым взглядом почтительно склонившихся перед ним подданных, в третий раз простер вперед руку с опущенным большим пальцем. В отличие от людей, Крайса не мешкала. Извернувшись, она распахнула усеянную саблевидными зубами пасть и уже собралась броситься на обессиленную предыдущей схваткой жертву, когда с небес на Артема кубарем свалился пестрый шар, состоящий из когтей, загнутого клюва и торчащих в разные стороны перьев.
– Гуамоко. – Молодой человек с трудом признал в изрядно отощавшем от долгого морского перелета филине своего питомца. – Нет, друг мой! Не надо! Лети, лети быстрее отсюда!
К его удивлению, Гуамоко даже клювом не повел, в ответ на этот достаточно простой и четкий приказ. Вместо этого он грозно взмахнул крыльями, пригнулся и угрожающе зашипел. Немного ошарашенная такой странной реакцией Крайса с силой втянула в себя воздух, пытаясь определить, что за странная козявка рискнула перейти ей дорогу. А дальше произошло нечто невероятное. Позднее, анализируя произошедшее, Артем пришел к выводу, что все дело было в запахе юных драконов, пропитавшем филина от головы до хвоста. Однако в тот момент он просто не знал, о чем и подумать. Поперхнувшись собственным пламенем, драконица утробно взвыла, а потом ошалело затрясла шипастой головой, по-видимому, придя в полное замешательство.
– Убить, Крайса, – прозвучал властный голос императора. Рептилия снова взвыла, но тем не менее не сдвинулась с места. Народ вокруг оцепенел. А вот Гней, надо отдать ему должное, недолго пребывал в замешательстве.
– Народ Веспа, – он обвел суровым взглядом присмиревших подданных, – сегодня мы с вами стали свидетелями чуда, ибо только божественный промысел мог остановить атаку Крайсы.
Взяв со стоящего рядом серебряного подноса искусно сплетенный дубовый венок, он широко размахнулся и бросил его в сторону распростертого на песке Артема.
– Встань, Арт Невредимый. – Морщась от боли, юноша подчинился. – Прими этот дар как символ того, что сегодня твою жизнь спасли сами боги.
Когда Арта втолкнули в соседнюю клетку, Гай даже не пошевелился. Не было ни сил, ни желания, ни эмоций. Юноша, похоже, также не жаждал пообщаться. Прошло, наверное, не менее часа, прежде чем Антоний, кряхтя, словно дряхлый старик, поднялся и заковылял к стоящей в углу бочке, до краев наполненной затхлой мутноватой водой. Напившись и плеснув себе из деревянного ковша на шею, он развернулся, ощутив спиной внимательный взгляд синих глаз.
– Спасибо. – Арт протягивал ему руку.
– Теперь мы квиты. – Он, не колеблясь, пожал мозолистую ладонь юноши.
– Черта с два. – Паренек упрямо мотнул головой. – Спасая твоего друга, я рисковал в тысячу раз меньше, чем ты сегодня. Не думай, что я такой дурак и не понимаю, чем ты пожертвовал ради меня.
«Это да, – усмехнувшись про себя, подумал Гай. – Мало того что бездарно профукал долгожданную свободу, так еще и умудрился ослушаться приказа самого императора. Да уж. Такие люди долго не живут».
– Я вот подумал, – молодой человек как будто прочитал его мысли, – что приказ о твоей казни не заставит себя долго ждать.
– Хотели бы прикончить, – Антоний махнул рукой, – уже болтался бы на виселице.
– Нет. Просто так казнить тебя Гней ни за что не станет. Лицо потеряет. А он, зараза, слишком щепетильный для этого. Я сей факт давно уже подметил. Не захочет он выглядеть размазней перед подданными. Скорее всего, прикажет завалить тебя завтра, прилюдно, на арене.
– Меня? На арене? – хмыкнул Гай. – Подавится!
– Ты, конечно, хорош, – Арт осторожно потрогал разбитый подбородок, – но все-таки, увы, не бессмертен. Завалят трупами. Рано или поздно устанешь, выдохнешься.
– Ну, значит, – Гай равнодушно пожал плечами, – так тому и быть. Смерть в бою тоже, знаешь ли, не самый плохой конец. Жаль только, что за смерть отца я так и не смог отомстить.
– А кем был твой отец?
Вопрос застал Антония врасплох.
– Если это шутка, то довольно неудачная.
– Да нет, – было заметно, что юноша смутился, – я действительно почти ничего о тебе не знаю. Я в некотором роде новичок в ваших краях, и пробелов в моем образовании все еще видимо-невидимо.
– Понятно. Ну, если вкратце, то я признанный бастард Авла Антония Первого, предыдущего императора Веспа.
– Это тот самый Авл, которого спалил на арене Корнелий? – Арт округлил глаза.
– Ну вот, а говоришь, что ничего не знаешь…
– Разрази меня гром! – Невредимый возбужденно ударил кулаком в ладонь. – Я даже не предполагал, что ты сын императора. Это же в корне меняет дело!
– Что меняет? – не понял Антоний.
– Да все, все меняет! Ты что-то там говорил о мести? Каков был план, если не секрет?
– Уже не секрет. – Гай вздохнул. – До того как стать гладиатором на побегушках у Мария Целсия, я был военным трибуном, то есть командовал целой когортой. И поверь мне, неплохо командовал. Зная, что у Корнелия до сих пор хватает «тайных» недоброжелателей, как в самом сенате, так и среди некоторых военачальников, я планировал объединить всех их. Что лыбишься? Не веришь? А зря. Пойми, Авл Первый официально признал меня своим сыном. По всем правилам Веспа, при множестве свидетелей. Все другие его потомки убиты Гнеем. Получается, что я единственный законный наследник престола, который на данный момент попросту занят узурпатором. Этот факт многих заставил бы задуматься.
– Что ж никто из этих многих, – Арт вопросительно поднял брови, – не удосужился помочь тебе? Чай, не первый год машешь мечами на арене.
– Вот именно, на арене! До сегодняшнего дня я был в первую очередь рабом, а уж потом сыном императора. А рабов в Веспе, – Антоний поморщился, – за людей не считают.
– О побеге не думал?
– Как не думал? Думал конечно. Только беглый раб – он все равно раб. Причем, как бы это сказать, самого низшего сорта. Порченый товар, дешевка.
– Но теперь-то ты уже не раб! Так в чем дело?
– Не раб? – Гай обвел взглядом толстые прутья решетки. – Но и свободным меня тоже не назовешь. Единственное, на что я еще способен, – так это умереть с честью.
– А если я, – голос Арта зазвенел от напряжения, – помогу тебе обрести свободу?
– Ты? – Антоний издевательски рассмеялся. – Мне? Свободу? Не смеши мою волосатую задницу, раб, она и так смешнее некуда.
– Не понял? Что в этом смешного? Бартук же смог…
– Бартуку, – перебил он юношу, – тогда просто сказочно повезло. С тех пор кое-что изменилось. Нумерий при всей своей алчности неглуп и умеет делать правильные выводы. Количество стражников возросло в три раза, не меньше. Той горстки гладиаторов, что они с Каспием вели за собой в прошлый раз, не хватит, чтобы пробиться за пределы школы.
– Согласен, горстки не хватит. А если это будет не побег, а настоящее полновесное восстание? И в атаку пойдут не три десятка отчаявшихся, а все шестьсот гладиаторов, объединенных одной общей целью?
– Шестьсот? – отпрянул Гай. – Да это же почти два лудуса! М-да, – он сочувственно посмотрел на юношу, – похоже, кому-то сегодня на арене отшибли последние мозги…
– Мозги у меня в порядке, – насупился Арт. – А вот ты так и не ответил на мой вопрос. Что, если я смогу?
– Если сможешь, – Антоний вцепился в прутья клетки так сильно, что у него побелели костяшки пальцев, – то меч Гая Антония Смирного до самой моей смерти будет к твоим услугам.
– Ну, тогда готовься, через пару часов выходим.
– В смысле выходим? – Не ожидавший такого ответа Антоний едва не поперхнулся.
– На свободу, куда же еще? – Оторвав от туники небольшой лоскуток, Арт, поморщившись, проколол себе палец добытой из-за пазухи костяной булавкой, после чего начертил кровью на ткани какую-то закорючку, подошел к окну и вытянул наружу правую руку. Через несколько секунд на нее бесшумно спланировал огромный филин.
– Спасибо, друг мой, – с нежностью пробормотал юноша. Сунув тряпицу филину в клюв, он ласково почесал его за ушком. – А теперь лети. Ты знаешь, что делать.
Согласно гукнув, пернатый спутник расправил крылья, мощно оттолкнулся своими когтистыми лапами и скрылся из виду.
– И что дальше? – Антоний вопросительно посмотрел на юношу.
– Дальше? Дальше будем ждать. То есть я буду ждать, а ты давай готовь речь, сын Авла Первого.
– Речь? – Гай помотал головой, думая, что ослышался. – Какую еще речь, Орб тебя подери?
– Какую, какую. – Арт устало прислонился к решетке. – Пламенную! Ты ведь у нас теперь свободный веспиец. Полноценный гражданин империи, так сказать. А если принять за аксиому тот факт, что ты на данный момент единственный законный наследник престола, то, стало быть, имеешь право на освобождение любого гладиатора в любом из лудусов империи. Даруй вольную своим братьям по оружию, и они последуют за тобой хоть на край света. Самое интересное, – Арт поднял указательный палец, – что де-юре наш побег вроде как и не побег вовсе, а освобождение из плена гражданина, имеющего все права на трон империи.
Ознакомительная версия.
