и впустить не должны были. И кстати, в городе не только полиция, войско тоже срочно вернулось в город… по моей личной убедительной просьбе… сечешь, борода?
— Вы лжете, Кротовский, войско сейчас на границе.
— Позвони воеводе сам.
Бородач достал мобилет и набрал номер.
— Воевода, доложите обстановку, — потребовал он, — Да… она в городе… да… она в особняке… вы забываетесь, воевода…
Крепыш раздражённо отрубил мобилу и обвел затравленным взглядом присутствующих старейшин. Я спокойно присел на свободный стул и бегло просмотрел бумаги.
— Вот вы что удумали. Хотели заставить Маргариту подписать добровольное отречение. А потом что? Придавили бы в подвале по-тихому?
В этот момент крепыш нанес магический удар стихией огня, но доспех шестого уровня пробить не смог. Синий макр с заклинанием временного отката, который я держал наготове, тратить не понадобилось.
Когда огненный смерч опал, я по-прежнему сидел на стуле, только в руке моей вместо бумаг осталось немного пепла. Учитывая, что доспех закамуфлирован под щегольской костюм, эффект я произвел. Потому что не только костюмчик, даже торчащий из нагрудного кармана белый платок не пострадал.
Со стула, правда, пришлось встать. Стул продолжал гореть. Я выхватил из инвентаря карабин и выстрелил в крепыша. Мощность заряда оказалась для человека чрезмерной. Половина его туловища разлетелась по стенам. Но ничего, так даже зрелищней получилось. Оставшиеся старейшины впечатлились и сидят смирненько… попахивают только.
— Ну что, граждане заговорщики, желающих устроить со мной еще одну магическую дуэль больше нет?… вот и отлично… я смотрю, у вас тут входу письменное отречение. Так что теперь все берем бумажку и ручку и пишем заявление на увольнение… или как оно там у вас называется.
Беру со стола графин с водой и заливаю тлеющие половицы. Пожар нам не нужен.
В полной тишине старейшины написали бумаги и скрепили подписи родовыми перстнями. Я принял, перечитал, подошел к Белкиной.
— Ты как, цела?
— Цела, Кротовский. Опять ты меня спас. Я до утра дожить не надеялась.
— Утро почти наступило. Звони воеводе. Обрадуй.
— Не уверена, что он очень обрадуется.
— Он по крайней мере не предатель. Да, и сообщи ему, что вводишь военное положение, а посему полиция на время войны переходит в подчинение армейскому командованию.
— А вот этому он обрадуется.
Белкина быстро начала брать инициативу в свои руки. Звонила, приглашала, принимала доклады. Полицейское оцепление сменилось на армейское. В самом доме появилась другая охрана.
Опальных старейшин куда-то увели, а мы перебрались в другую комнату, потому что в приёмном зале надо даже не генеральную уборку делать, а полноценный ремонт. Ныр с Гамлетом, чтобы людей не смущать, перешли в другую комнату вместе с нами.
Маргуша молодец, справлялась отлично, так что я просто присутствовал рядом в качестве гаранта безопасности и в какой-то степени легитимности ее власти. Только утром, когда окончательно рассвело, мы ненадолго остались одни.
— Ты представляешь, Кротовский, спас бы меня хоть на день позже, и было бы уже поздно. Эти интриганы захватили бы полную власть безо всякого отречения. И армия бы им подчинилась.
— Ну что ж, главное успели. Как в целом настроения у людей в твоем Белково?
— Настроения неоднозначные. Англичане успели в умы смуты нагнать, старейшины опять же им подпевали. Еще и война подступает, а я, сам знаешь, в Белково правлю без году неделю.
— Не переживай, справимся.
— Справимся, — подтвердила Белкина и прижалась щекой к моей груди, — Когда ты рядом со мной, Кротовский, я полностью уверена, что справимся. Как хорошо, что ты опять успел вовремя.
Она, видимо, вспомнила сегодняшнюю ночь и позволила дать волю чувствам, вдруг расплакалась.
— Что ж ты, Белкина, — я ее обнимал и гладил по голове, — Тебя на пару часов нельзя одну оставить.
— А ты не оставляй, — всхлипывая и глотая слезы, пеняла мне Белкина.
— Ты права, Маргуша, придётся мне на тебе…
— Что придётся?
— Пойдёшь за меня замуж?
— Я… я… ты серьёзно, Кротовский?
— Я предельно серьезен.
— Пойду конечно. Что ты еще спрашиваешь, — потрясенная Белкина тут же перестала плакать и, похоже, вообще забыла, что только что плакала.
— Слышишь? — я осторожно промокнул ей глаза платочком, — Там под окнами собрался твой народ.
— Слышу, — подтвердила она.
— Люди хотят тебя видеть. Пойдем на балкон.
Я отворил балконную дверь и в комнату проник шум собравшейся толпы. Не так уж и плохо обстоят дела с настроениями. Люди счастливы, что их владетельница светлая Маргарита нашлась, что она снова с ними.
Наверняка есть и такие, кому Маргуша не по душе. Но я не боюсь выводить ее на балкон. У меня в руке зажат синий макр. В случае чего я откачу время.
Увидев Белкину, толпа возликовала. Белкина махала людям приветливо, я просто стоял рядом. Когда собравшиеся немного успокоились, я поднял руку, привлекая внимание. Шум постепенно стих.
— Приветствую славных жителей Белково. Меня не все знают в лицо. Поэтому представлюсь: Сергей Николаевич Кротовский, правитель Кустовской республики. От всего сердца хочу разделить вашу радость. Светлая Маргарита вернулась. А так же, сообщаю вам первым еще одну хорошую весть, — замолкаю на несколько секунд, ибо если скажу сейчас, пути назад уже не будет, но, черт возьми, я всё обдумал, — Хочу сообщить о нашей помолвке. Светлая Маргарита дала согласие стать моей женой.
Все. Сказано. Городская площадь взорвалась ликованием. Людям нравятся такие вести. Вывожу пунцовую Белкину с балкона.
— Кротовский, разве можно так сразу? Как обухом по голове.
— Маргуша, а чего тянуть? Ты же согласилась.
— Скотина ты, Кротовский, бесчувственная, — сказала Белкина и подставила губы для поцелуя.
Сладкий поцелуй продлился недолго. В кармане зазвонила мобила. Увы, в первую очередь я правитель и только во вторую очередь я жених.
— Граф, это Кнышский. Каханат и войско Мартына пошли на нас в атаку всеми силами.
— Вас понял, владетель.
Едва он отключился, в комнату вошел воевода.
— Правитель, мне доложили…
— Я знаю. Наступление всеми силами… скажи воевода, у тебя остались какие-то войска на границе?
— Разумеется. Я не могу позволить каханату бесконтрольно шляться по Белковским землям.
— Вот и отлично. Все фигуры на доске расставлены. Осталось только выиграть эту войну.
Воевода готов был немедленно отправляться к границе, но я его настоятельно тормознул. Его личное присутствие в Белково сейчас важнее. Я только запросил связь с тем гарнизоном, что оставлен присматривать за проходом каханатских войск.
— Сколько бойцов у тебя там?
— Почти тысяча штыков. Плюс три десятка боевых магов.
— Этого вполне достаточно.
Воевода при мне созвонился со своим полковником, а затем передал мобилу.
— Скажите, полковник, — задаю главный вопрос, приняв трубку, — Как вы относитесь к нападению каханата на вашего
