если к утру не будет триста, а к вечеру еще столько же, мы твою хибару спалим.
Головин вышел из тени. Ситуация свернула в худшую сторону, дальше выжидать бессмысленно, либо откупаться, тратя деньги на этих уродов, которые поймут, что достались они легко и обнаглеют, либо бить. Второй вариант нравился ему больше, да и оркестр, играющий «Путь в Вальхаллу», уже наяривал на задворках сознания.
— Я не глухой, — заметил Мираж. — Легких денег тебе захотелось? Этого не будет. Но я дам тебе шанс. Если ты сейчас возьмешь своих подстилок, которых ты дрючишь по ночам по праву сильного, и уберешься отсюда, так и быть, я забуду о твоем существовании. Но если я еще раз увижу тебя рядом с Койтом и его мастерской, или он мне скажет, что вы нехорошо посмотрели в его сторону, я заберу дубинку вон у того хмыря с лицом дебила и затолкаю ее в твою здоровенную задницу. А поскольку она у тебя не такая раздолбаная, как у твоих шестерок, то тебе будет очень больно.
Главарь был поумнее своих подручных, которые потеряли нить монолога Головина еще на середине фразы. Он с ненавистью уставился на уверенного мужика, понимая, что теперь есть только один путь — убить ублюдка. Вариант уйти, он даже не рассматривал, стоит ему увести людей, он потеряет власть среди шакалов, а завтра утром уже весь город будет знать, как его походя опустил какой-то чужак. Но он был поумнее своих людей, и ему очень не нравилось спокойствие и уверенность чужака. Но отвечать что-то нужно, и отвечать жестко, чтобы все запомнили, что так к Шраму обращаться нельзя. Он дернул рукой, на которой была надета перчатка, начиная атаку. Но он был недостаточно быстр. Кружка, которую сжимал Головин, за мгновение до атаки вылетела из руки с нехилой скоростью, не ниже, чем возможности телекинеза, угодила главарю местной гопоты точно в лоб. Она разлетелась шрапнелью по всей мастерской, а самый крупный осколок, пробив тонкие хрящи, застрял в смятом носу. Голова оказалась крепкая, оглушенный, раненый главарь вырубился и рухнул под ноги своих громил. Те все еще растерянно пялились на тело, а Головин был уже среди них. По дороге он заметил глаза Койта, в них плескался ужас. Мираж положил их буквально за пару секунд. Убивать не стал, просто сплошные переломы. Пятый пытался сбежать, но не успел, подхваченный с верстака молоток улетел во тьму, после чего раздался болезненный вскрик. Головин в три прыжка догнал бедолагу, которому раздробило голень, приподняв за грудки, усмехнулся прямо в лицо.
— Я дам тебе уползти, даже не покалечу, как остальных. Но ты ответишь мне на один вопрос, вернее на два — кто смотрящий по Промышленному, и где его найти? Скажешь — уползешь в таком виде, не скажешь — поломаю, как и твоих дружков. Им я сейчас вызову машину из управления, и когда их вылечат, их повесят.
— Смотрящий Пак, и сейчас он должен быть у себя, прямо по улице, метров двести, трактир в подвале, называется «Молот».
— Молодец, а теперь ты исчезаешь с моих глаз, и если еще раз встречу, даже случайно, останешься калекой. Будешь у храма местного милостыню просить, кривой, косой, с клюкой. Про Койта забудь. А теперь уполз отсюда, червь.
Головин вернулся в лавку, где тихо постанывали местные гопники.
— Вызови управу, пусть приберутся.
— Ты ж меня убил, — чуть не плача, произнес Койт.
Головин стянул перчатку и посмотрел на руны, огневик. Швырнув на стол, усмехнулся.
— Ничего с тобой не будет. Сейчас этих заберут, а я пообщаюсь с неким Паком. Как думаешь, он умный человек?
Койт, наконец-то взяв себя в руки, достал переговорник и начал тыкать в символы.
— Он разумный, иначе бы не сидел на этом месте последние двадцать лет.
— Вот и замечательно. Два разумных человека, наделенных силой, всегда поймут друг друга. А теперь зови стражей, пусть поработают.
Два экипажа управления явились минут через двадцать. Головин, куривший трубку на улице, приветливо помахал им рукой. Пятого члена банды и след простыл, он ухромал в сторону «Молота» минут десять назад.
Две железяки, четыре следака выбрались из машин и направились к двери.
— Документы, — потребовал старший, остановившись в метре от Головина.
Мираж достал свои обычные корочки и протянул стражам правопорядка.
— Значит, господин Павл Мираж? Родился в Штормовом, документы получил в Нижнем Западном. Что здесь случилось? — не торопясь возвращать корочки и бросив взгляд на открытую дверь, где на ступенях валялось тело одного из бандитов, спросил следак.
— На меня и моего партнера по совместному делу напали какие-то отморозки, начали вымогать деньги, я их успокоил. Все живы, только поломаны. Я так понимаю, они вам хорошо известны, погоняло главаря Шрам.
Один из следаков сунулся внутрь.
— Капрал, — обратился он к старшему, — тут почти все, не хватает только Сучка.
— Да он сбежал, — пожал плечами Головин. — Был занят, догнать не смог.
— Вы арестованы за нападение на граждан Промышленного, — сурово произнес старший.
— Вы уверены, капрал, что поступаете правильно?
— Что? — завелся следак.
— А то, — спокойно ответил Головин. — Вы позволите, я достану из сумки ещё один документ?
— Доставай, только медленно, — предчувствуя недоброе, разрешил капрал.
На свет появился пергамент с императорской печатью. Судя по тому, как расширились в испуге глаза следака, он прекрасно знал, что видит.
— Я — полный капитан армии его императорского величества. Вы уверены, что все еще хотите арестовать меня?
Тот отрицательно покачал головой, видя в этом выход из сложившейся ситуации.
— Давайте так, капрал, вы делаете свою работу, опросите Койта, арестуйте налетчиков, но пока придержите дело, я встречусь с Паком, и их судьба будет зависеть от этого разговора. Я догадываюсь, что в таком маленьком промышленном городке вы тесно связаны с местным криминалом. Вы, в принципе, это уже продемонстрировали. Я не буду поднимать шум, здесь не появятся люди из центрального столичного управления, занимающиеся собственной безопасностью, вы и дальше будете работать на своем месте. Итак, ваше решение?
— Он сейчас прикидывает, а сможет ли он убить тут всех, и сделать вид, что это не он, — подал голос ИИ.
— Я знаю, — мысленно улыбнулся Головин. — Но он придет к правильному выбору, лучше повесить четверку бандитов, чем устраивать шум.
— Задержать подозреваемых, — нервно рыкнул капрал, ухватившись за соломинку. Видимо, ссориться с местным смотрящим ему не хотелось, — но пока не оформлять. — После чего вернул Павлу его документы. — Я жду до утра. Если вы не договоритесь, все будет сделано в соответствии с законом, на этих у нас не одна папка материалов, просто не попадались.
Головин забрал документы и сунул их в карман.
— Правильно, капрал, мир не белый и не черный, он серый.
— Что же теперь будет? — прошептал с ужасом Койт, когда железяки, не обращая внимания на стоны, загрузили поломанных гопарей в машину и, сняв показания, унеслись обратно к центру города. — Мне ж теперь конец. Ты уйдешь, а из меня сделают пример.
— Ну, что ж ты такой пугливый? — улыбнулся Головин, вычищая погасшую трубку. — Сейчас я пообщаюсь с местным смотрящим и закрою твой вопрос навсегда, а нет, завтра коронуют другого смотрящего.
— Это ничего не изменит, просто все бандиты в империи будут тебя искать, они такого не прощают.
— Прощают, — усмехнулся Головин, вспомнив недавний опыт, — можешь мне поверить. Но это не потребуется, мы договоримся. Пойду, прогуляюсь.
Койт, естественно, ему не поверил и долго смотрел вслед, не нужно было лезть к нему в голову или уметь читать лица, мастер уже сильно пожалел, что связался с Головиным.
Павел же, спокойно покачивая тростью, двинулся по указанной улице к трактиру «Молот».
Пять минут неспешного шага, и он был на месте. Недолго думая, крутя в левой руке монету, Головин спустился по ступеням в подвал и толкнул тяжелую дверь. Звуковая волна неприятно ударила по ушам, в кабаке было не слишком чисто, здесь гуляли морд сорок уголовного вида. Кстати, Сучок обнаружился за одним из столов, кто-то наложил ему шину и поставил пива. Тот как раз обернулся, заметил в дверях Головина, и в его глазах появился ужас. В принципе, было от чего, обещания он не забыл, и у него не было уверенности, что присутствующий здесь криминал городка Промышленный сможет справиться с человеком, который пришел сюда.
— Тридцать шесть человек, не считая мужика за стойкой, — подсчитал ИИ.
— Почти не ошибся, думал сорок, — ответил Головин и направился к стойке, голоса за спиной затихали, головы поворачивались к незнакомцу, который приперся к ним и ведет себя
