на своём чёрном фургоне. В этот раз не хотелось оставаться без кувалды (мало ли что), поэтому уложил её на алтарь в багажнике.
Но в ресторан, всё же, я зашёл без неё. Совсем не хотелось распугивать посетителей.
Правда… оказавшись внутри, понял, что распугивать тут некого. Кроме нас с Фёдоровой, да её охранника, что тут же ушёл в сторону машины, здесь никого не было.
Оказывается, тот вредный старикан забронировал для нас ВЕСЬ ресторан.
Похвально, похвально. Но я, пожалуй, буду недолюбливать его и дальше.
— Кстати, — произнёс я, когда мы сели за стол и официант разлил вино по бокалам. — Что там насчёт соли? — у одетого с иголочки седого мужчины аж лицо дёрнулось от услышанного.
— Ты для этого меня позвал? — возмутилась Валерия Александровна.
— Нет, но узнать будет не лишним… — поднимаю голову на официанта. — А теперь принесите нам своё фирменное блюдо в количестве двух штук. Да побыстрее.
Закатив глаза, девушка, всё-таки, ответила:
— Отец сказал, что первую партию завтра доставят прямо к вам домой. Доволен?
— Вполне, — подмигиваю и осушаю бокал за один подход. Гляжу в спину уходящему официанту, у которого, наверное, чёрте что сейчас в голове.
— Что ещё спросишь? — с явно скучающим видом произнесла Фёдорова.
— Да, точно! — меня озаряет. — Вы же обещали рассказать, почему ваш отец — не ваш отец.
— Господи… — вздыхает Валерия Александровна. — Мой он отец. Мой! Но не родной, да.
— А как так получилось?
— Вот так ты меня на разговор выводишь, ну… хорошо, — глотнув вина, с порозовевшими щеками девушка продолжила. — Удочерили меня. Вот и вся история. Неродная я для Фёдоровых. Раньше в другом роду состояла, но… это давно было. Так что как-то так.
— Понимаю, — качаю головой. — Я тоже, можно сказать, не совсем родным себя ощущаю. Верите или нет.
— Не-а, не верю, — хищно улыбается девушка.
— Вот и зря, потому что это правда. А вы… давайте, винишко-то дальше пейте. Вкусное.
Демонстративно схватив бокал, Валерия Фёдоровна выпила всё его содержимое. Покачала головой, запустив в волосы пальцы, и остановила взгляд на мне.
— А почему у вас тогда силы похожи? Вы — целитель, и Фёдоровы — целители.
— Это одна из причин, почему меня взяли. Поначалу убить хотели, как и остальных, но увидев мой дар, передумали, — договорив, девушка печально вздохнула и посмотрела в окно.
— Понял. Тогда не будем об этом.
— Если честно, я всегда хотела убить своего отца, — как на духу выдала Фёдорова.
Это алкоголь так на неё влияет?..
— Не стоит, Валерия Александровна.
Но, пропуская мои слова мимо ушей, она продолжала.
— Каждую ночь мне снится, как душу его своими руками. Он задыхается, просит о помощи, но никто не приходит. В конце концов он обмякает и становится синим. Из-за этого по утрам мне хочется жить дальше.
Господь, что за страхи она рассказывает? Похоже, зря я вообще поднял эту тему…
— Ха! — вдруг вскрикивает Фёдорова. — Поверил, Антонов⁈
— Без комментариев… — громко вздыхаю.
— Нет, на самом деле, не всё так запущено, — она снова переходит на серьёзный тон. — Но толика правды в этом есть, врать не стану.
Весёлая она, конечно, эта медичка… не зря я её на свидание позвал.
Минут через пятнадцать официант принёс нам две больших тарелки с каким-то блюдом из мяса и разноцветного гарнира (название я не запомнил, так как оно слишком длинное и сложное).
Мы стали ужинать и попутно продолжать разговор.
— Вот такая у меня сестра, — прожевав ароматную говядину, говорю я. — Даже и не знаю, что с ней делать. А вот, кстати, и она. Стоп, что?..
Дверь распахивается и громко хлопает. В ресторан заходит Лиза. Её волосы взъерошены, глаза светятся гневом.
— Эй, ты чего тут забыла? — поднимаюсь со стула и с неудовольствием гляжу на сестру. От её вида сердце начинает биться сильнее.
— Антонов, это… — говорит Фёдорова, но её прерывает крик Лизы.
— Владик! — она сжимает кулаки и уверенным шагом приближается ко мне. — Ты совсем уже охренел⁈
— Может, хотя бы на улице поговорим? — оглядываюсь на Валерию Александровну, которая с интересом рассматривает нас с сестрой.
— Нет уж, придурок! Пусть твоя пассия всё слышит. Мне скрывать нечего!
— И всё-таки, — иду навстречу Лизе.
Бам!
Она наотмашь бьёт кулаком, заставляя меня увернуться.
— Ты в своём уме⁈
— Да как ты посмел! — она пытается ударить ещё раз, но я хватаю её за руки и обхожу сзади.
— Успокойся!
— Пусти! — вырывается сестра. Крутанувшись, как шашлык на вертеле, она выныривает в сторону и хватает со столика перечницу. Кидает её в меня.
Бам!
В этот раз она чуть не попала. Лишь в последний момент я успеваю присесть.
— Да скажи хотя бы, что случилось! — начинаю злиться всё сильнее. — Иначе я за себя не ручаюсь.
Валерия Александровна с горящими глазами наблюдает за происходящим. Ей только попкорна не хватает для полноты картины!
Да уж. Устроили Антоновы для неё представление. Цирк на ножках!
— Что случилось⁈ — выпячивает глаза Лиза. — А ты не в курсе? Это ведь ты подговорил людей Антона, чтобы они не давали мне видеться с Романом!
— Воистину Санта Барбара… — еле слышно произносит Фёдорова, не забывая попивать вино.
— Ну да, я, — отвечаю сестре. — А что мне ещё остаётся? На кой чёрт ты мутишь воду с этим Спартиным и клевещешь на Анатолия? Хочешь, чтобы дела у нашего рода стали ещё хуже⁈
— Тебя не касается, что я, где, и с кем, подонок! — на этот раз в меня летит солонка.
В зале появляется официант, с приоткрытым ртом глядя на Лизу.
— Что здесь происходит?
— Всё в порядке, — отвечает ему Валерия Александровна. — Не переживайте. Мой отец за всё платит.
— Пшёл вон! — рявкает Лиза и плюёт в сторону седого мужчины. Тот, не дождавшись скверного попадания, скрывается в кухне.
А вот перед этим человеком мне теперь стыдно вдвойне… сначала соль, теперь это. Что он будет думать о нашем роде? И представить страшно.
Антоновы, как обычно, наводят шороху.
— Может, успокоишься, наконец? — медленно подхожу к сестре, выставив перед собой руки. — Чего ты сейчас добиваешься? Хочешь нас опозорить, или что? Разве всего предыдущего было мало?
— Уничтожить тебя хочу! Втоптать в грязь! — Лиза топает высоким каблуком по полу.
— Не выйдет. Тебе придётся успокоиться, а наш разговор продолжим дома! — делаю рывок и оказываюсь у сестры за спиной. Покрепче хватаю её за руки, не давая высвободиться.
— Не трогай меня, братец долбаный! Руки, говорю, убрал! А-а-а!
Самая настоящая ведьма. Идиотка, блин, сумасшедшая. Да что у неё в голове вообще творится? В кого она выросла такой безбашенной?
Впрочем… ответ напрашивается сам собой. Стоит лишь вспомнить, как вёл себя отец семейства по отношению к детям до того, как отправился на покой. Удивительно, что реципиент не вырос таким же.
— Во дела… — продолжает удивляться Валерия
