После своего частичного выздоровления в августе сорок второго года Елагин неожиданно заявил, что имеет намерения сообщить сведения о некоторой части довоенных агентов Вальтера, но документы находятся в хранилище одного из лондонских банков. Удивления это не вызвало. До войны Елагин часто бывал в Лондоне и имел там очень хорошие связи в различных слоях общества.
Доставленный в Великобританию Елагин вёл себя достаточно спокойно, и все встречи проводил только под контролем сопровождавших его сотрудников. В один из дней капитан предложил забрать документы из хранилища банка. Войдя в банк в сопровождении одного из агентов, Елагин зашёл в хранилище банка один и был выведен из банка сотрудниками английской полиции. Из полицейского участка Елагин пропал в неизвестном направлении уже через несколько часов.
Бонке понял своего бывшего шефа только тогда, когда узнал о его гибели. Бригадефюрер вывел из-под удара гестапо подчиненного, которого ценил, и тот не попал под расследование деятельности разведотдела. И вот теперь та, почти забытая, история нашла его в далёком Парагвае.
У Бонке не было никакого сомнения, что гибель Нойманна, казнь Ранке, исчезновение Штолька и наконец, появление после войны в Лондоне Елагина это звенья одной цепи. Именно поэтому оберштурмбанфюрер никому не сообщил информацию о Ранке и о пропавшем архиве Вальтера Нойманна. Делиться такой информацией абы с кем он не собирался, потому что если информация об архиве попадет не в те руки, то можно остаться в Лондоне навечно. Конечно же, Бонке поделится ею, но не с руководителем среднего звена, а вот кому рассказать об этом, он ещё подумает.
Единственное, о чем Бонке даже не подозревал так это то, что все его контакты отслеживаются управлением Малышева, а счета, номера которых продиктовал ему Елагин, изначально создавались для выяснения, с каких счетов и из каких банков будут переводиться деньги. Уже вторая встреча оберштурмбаннфюрера Курта Бонке с руководителем Организации в Великобритании проводилась под полным контролем людей «Лиса».
Через три дня Бонке сидел напротив Елагина в привычном уже ему кресле и внимательно смотрел на изучавшего бумаги Елагина. Внешне владелец замка сильно изменился — он уже не выглядел дряхлым стариком. Был аккуратно выбрит, одет в элегантный костюм-тройку с белоснежной рубашкой и модным галстуком и сидел в просторном кресле видимо принесённым из другого помещения.
Изучив бумаги, Елагин отложил их в сторону и сказал.
— Что ж господин Бонке ничего невозможного, за некоторыми исключениями, я не вижу, но и эти исключения, со временем, решаемы. Я рад, что ваше руководство благоразумно отнеслось к моей информации. Была большая вероятность, что кто-то из вашего руководства прикажет уничтожить меня. Это было бы очень неосмотрительно с вашей стороны, а для большей части вашей организации, особенно находящейся в Европе и Африке, просто фатально. Поверьте, мне на слово я очень многое знаю о вас. Я рад, что вы приняли взвешенное решение.
Теперь я готов рассказать некоторые вещи, о которых умолчал при предыдущем разговоре, но сначала я должен задать несколько вопросов. Скажите. Есть ли в окружении Пауля инвалид или несколько инвалидов? Это может быть человек полностью или частично утерявший возможность ходить. — Елагин выжидательно посмотрел на Бонке. Оберштурмбанфюрер помедлил, он совсем не ожидал подобного вопроса.
— Да. Подобный человек есть. Мы предполагаем, что это офицер Вермахта, получивший тяжёлые осколочные ранения от взрыва гранаты или противопехотной мины. — Елагин задумчиво покачал головой и продолжил.
— Этот человек сейчас находится в окружении Пауля? — Бонке ответил сразу же.
— Нет. Этот человек уже более полугода как исчез и его местонахождение нам неизвестно. — Елагин стал серьёзен.
— Это плохо. Это очень плохо господин Бонке. Поскольку сейчас мы с вами партнёры, а ваши предложения меня заинтересовали, я расскажу вам некоторые вещи. Оплата по нижней сетке. — Елагин замолчал, дождался утвердительного кивка и продолжил.
— Вероятнее всего Пауль не знает о гибели Вальтера. Найти его он не смог, прекрасно понимая, что человек подобный Нойманну сменил имя и страну проживания, но как только фон Штауффенберг узнает об этом, то сразу же начнёт искать убийцу Вальтера и найдёт его. Я, разумеется, помогу Паулю в его поисках.
Читая копию вашего отчёта, я отметил несколько неправильных выводов. Вы утверждали, что диверсант, убивший Вальтера, был один. Я же считаю, что это была группа из четырёх человек из вашего ведомства, но меня тогда никто об этом не спрашивал. Вернее спрашивали, но не о том и совсем не те люди, с которыми я мог бы настолько откровенен. Теперь я возьму за это деньги.
Группа состояла из трёх частей. Группа отвлечения, заминировавшая ложную позицию наблюдения, диверсант, убивший Вальтера и находившийся в месте вероятного появления Нойманна и наблюдатель. Кроме того, был человек внутри школы и это, с очень большо́й вероятностью, заместитель Ранке обе лейтенант Карл Витт, погибший тогда же, либо это кто-то, из его окружения, предложивший устроить отвлекающую атаку. Я ещё подумаю, кто это может быть.
Наблюдатель был не просто наблюдателем. Это был человек, который в случае обнаружения следов диверсанта, унёсшего документы, пожертвовал бы собой. Почему я утверждаю, что была ещё и группа отвлечения? Потому что поставить минную ловушку по той схеме, по которой она стояла один человек не мог, а стояла она исключительно для того, чтобы скрыть направление ухода группы отвлечения. После взрывов ни следопыты, ни собаки работать там не могли, а единственное направление атаки после взрывов было через поле.
Косвенное подтверждение того, что в разведшколе работало несколько человек — гибель Ранке. В обоих случаях действовала небольшая хорошо слаженная группа профессиональных диверсантов. А если предположить, что у них были настоящие документы, тогда всё становится на свои места.
Теперь вернёмся к Паулю. Я недаром спрашивал вас про инвалида. Это человек, которого Пауль самостоятельно вынес с поля боя и принял участие в его дальнейшей судьбе. Кроме того, это человек, который полностью зависит от Пауля, боготворит его и самое главное пользуется полным доверием фон Штауффенберга.
Я так понимаю, что ваша организация взяла Пауля в разработку уже достаточно давно. Пауль обнаружил это и провёл собственную разработку. Теперь он знает о вашей организации если не всё, то очень многое. Разумеется, в той мере насколько это пересекается с его интересами, но основное не в этом. Главное заключается в том, что вся информация о вас находится у этого инвалида, а этот человек находится в труднодоступном месте. В самом труднодоступном месте, которое есть на этой земле.
А теперь вторая платная информация, которую Пауль уже давно знает. Ведь каков мерзавец! — неожиданно восхищённо воскликнул Елагин. Потом так же восхищённо покрутил головой, улыбнулся своим мыслям и продолжил.
— Инвалид Пауля находится в одном из санаториев «Лерман Центра» и вероятнее всего как инвалид Вермахта. После весьма удачного эксперимента с японскими инвалидами и пленными, шесть месяцев назад было принято решение в этом году начать принимать инвалидов из Германии и Австрии. После тщательной проверки, разумеется.
Пауль нашёл возможность убрать своего доверенного человека в «Лерман Центр», прекрасно понимая, что искать его там будут в самую последнюю очередь. Теперь в случае гибели Пауля по вашей вине, вам останется только застрелиться, а Пауль, я подчёркиваю, будет искать убийц Вальтера Нойманна до тех пор, пока не найдёт их и не казнит.
И ещё одна информация. По оплате на ваше усмотрение. Решение о приёме инвалидов Вермахта было принято в узком кругу. Решение было принято со многими оговорками и чуть было не вызвало раскола в самой организации, но главное: информация так и осталась в узком кругу и не была обнародована.
Сейчас проходят тестовые приёмы инвалидов Вермахта. В основном это молодые люди и дети инвалиды, в том числе и из Гитлерюгенда. Никто не знает, как к этому отнесутся остальные проживающие на островах.
