- …СИПИН, едрить-колотить, ЭТО ЧТО?! – не сдавался я.
- Ну ладно… Это местная гигантская форма жизни, – наконец снизошёл до ответа этот нечестивый сын нейросети и станка с ЧПУ. – Она почти безопасная! Главное – под ноги не лезть. Ну и следить за тем, куда она суёт свою голову, чтобы поесть. У них сейчас как раз сезон миграции.
Земля вздрогнула. И показалась та самая голова.
Здоровая такая голова.
Сравнимая размерами с малым речным транспортом.
С теплоходами, например…
Голова распахнула пасть с тупыми пеньками зубов и плеснула струю слюны на заросли, озеленявшие склон соседского плоскогорья. А потом схарчила десяток местных «недодеревьев» одним махом, затянув их в пасть длинным тёмно-коричневым языком.
Мы с Сочинцем и Чемоданом были единодушны:
- А-а-а-а-а!.. О-о-о-о-о-о!.. М-м-м-а-а-а-ать!..
- Да оно прямо лес жрёт! – продышавшись, возмутился военный.
- Учитывая размеры этой формы жизни, лес является тем немногим, что устраивает её в качестве пропитания. Естественно, если принять во внимание рамки исключительно местного биологического разнообразия! – сообщил «очень полезную» информацию СИПИН. – К сожалению, растительная пища не обеспечивает этих гигантов достаточным количеством питательных веществ и жидкости. Поэтому им приходится искать альтернативные источники пищи и воды. В качестве подкормки они используют отложения минеральных ресурсов, а для пополнения жидкости предпочитают искать водные ресурсы с высоким содержанием солей и микроорганизмов.
- Чего? – округлив глаза, переспросил Чемодан.
- Они жрут лес, догоняются камнями, а пить ходят из моря! – пояснил я.
- Ну если сильно упрощать, то именно так! – согласился СИПИН. – Период миграции составляет около одного цикла обращения планеты вокруг звезды.
- Ага, весной идут к морю, чтобы напиться там на год вперёд. А осенью – в горы, чтобы, значит, пополнить запасы, – кивнул Сочинец. – Всегда удивлялся, зачем природе такие схемы…
- Любая биологическая жизнь нелогична по своей сути! – СИПИН врубил свой кибернетический шовинизм. – Тупиковые варианты развития, разбалансированные биоценозы, непрозрачные схемы насыщения, сомнительные костыли для поддержания существования…
- Да где бы ты был без биологической формы жизни! – укорил я его.
Это заставило инструктора промолчать, но не отказаться от своей точки зрения. Киберциалист хренов!..
На соседском склоне гигант откушал ещё раз пять. После третьего «откушания» с поверхности стартовала белая капсула. Видимо, кто-то из соседей решил, что неуязвим и бессмертен. После чего был с хрустом перемолот пеньками зубов, заодно с местной растительностью.
- Знаете, а не пора ли нам убраться отсюда? – высказал здравую мысль Сочинец. – А то неровен час, пойдёт сюда подкрепиться… И мы случайно станем его витаминами.
- Категорически поддерживаю! – нервно согласился я.
Не став дожидаться прихода этой коровы-переростка, мы рванули вдоль кромки леса назад к капсулам. Держались ближе к камням. Расчёт строился на том, что гиганту будет неинтересно облизывать край скалы и залежи валунов. Пускай лучше сосредоточится на зарослях: они вкуснее!..
Правда, наша смешная лесопосадка гиганта не привлекла. Он двигался на закат, и по пути ему встречались гораздо более густые и обширные «скатерти-самобранки». В итоге, мы без происшествий и приключений добрались до костра.
Где меня ожидал сюрприз.
Одна из смол, признанная негодной, просто оказалась хитровывернутой. Долго не хотела густеть, изображая из себя какую-то белесую жижу. Но пока я ходил по лесам, всё-таки сдалась: пожелтела, помутнела и застыла твёрдой кляксой на камне. Причём пламя костра тут явно было ни при чём – оно само. Видимо, окислилось таким образом.
Эту жидкость я добыл из какого-то непримечательного растения. Оно выглядело как трава, росло как трава – и даже не пыталось, по местной привычке, притвориться чем-то ещё. Правда, эта трава вымахивала под четыре метра высотой. Зато оказалась весьма полезной.
В общем, сюрприз был приятным. И к середине дня всё оружие нашей фракции обзавелось твёрдыми нашлёпками на местах стыка деталей. Мало того, что кляксы смолы заметно укрепили конструкции, так они ещё и принесли мне сорок три балла развития.
Я снова был близок к возможности индивидуального переезда!
Дневник Костромской И.И.
День восьмой, с иглой, нитью и ножницами
- Да не вертись ты! – попросила я Вано, который, кажется, нервничал, когда я приближалась к нему, щёлкая медными ножницами и кровожадно скалясь.
Мне даже было стыдно… Докатилась Инна Ивановна, позывной «Кострома», до глупого троллинга гражданских!.. Впрочем, Вано тот ещё кадр – сложно удержаться. Когда он потешно косится на ножницы, изображая на лице обиду с осуждением – я сама, блин, еле сдерживаюсь.
Здоровый лось, щетина уже в бороду превращается… А ведёт себя, как дитё малое! Ну и как тут удержаться от троллинга? Вон, Дунай с Сочинцем даже не скрываются: ржут в голос. А мне, как ведущему этого модного шоу, приходится держать себя в руках.
- А ты точно ничего мне не отрежешь? – уточнил Вано в который уже раз, спровоцировав новые смешки. – А то смотри, у меня ничего лишнего нет! Всё нужное!..
- Вано, я знаю, как минимум, две части твоего организма, которые стоит отрезать! – не удержалась я.
- Это какие это? – испуганно уточнил тот.
- Язык и волосы! – свирепо прорычала я, со всего размаха прикладывая выкройку к его заднице.
- О-о-о-й! – пискнул он, обернувшись посмотреть, что это там с ним делают. – А волосы-то за что?
- Значит, по первому пункту возражений нет… – с довольным видом кивнула я. – А волосы у тебя просто длинные отросли. Есть, за что ухватиться врагу.
- У меня нет врагов, тётенька! У меня все друзья! – принялся дурачиться тот, снова пытаясь повернуться ко мне лицом.
- Да прекрати ты вертеться!.. – возмутилась я. – Напорешься же жопой на ножницы!
- Ну и ладно! – не стал пугаться Вано.
- Ладно… – ворчливо повторила я за ним. – Будет дыра, и будет там прохладно! Стой смирно!..
Нелёгкое это дело, скажу я вам – кроить толстую шкуру на живом человеке. Получалось криво и косо, но я была единственной, кроме Алёны, кто представлял себе, как одеть в наш кожаный трофей сразу троих.
Это ведь только кажется, что достаточно обвести силуэт и вырезать нужные куски. На самом деле, искусство выкройки состоит в том, чтобы вырезать свой силуэт, с запасом под шов, учесть весь объём фигуры – и оставить при этом как можно меньше обрезков. Всё-таки ресурс-то ценный. И пока в единственном экземпляре.
Шкура убитого хищника была неоднородной. Пузо у него поросло коротким коричневым ворсом, в то время как бока и спина (или это было лицо, раз там пасть раскрывалась?) оказались бесшёрстными. Ещё когда мы это шкуру обрабатывали, я поняла, что условное «пузо» можно пустить на жилетки, а остальное – на штаны.
Кострома – молодец: придумала, как одеть троих мужиков! А вот когда на меня, как на инициатора, выкройку повесили, я поняла, что про кое-кого забыла… И этим кем-то была – я! Пришлось срочно продумывать, как всё ужать. Мне бы хоть шортики для самого важного… И полоску кожу на титьки, а то соски на морозе твердеют. Ощущение, что два шипа из груди задорно торчат, привлекая внимание...
Вообще в этих комбезах постоянно ощущение, что голышом рассекаешь. Видела, как у Сандры была «верблюжья лапка»: выглядит отвратительно. Надеюсь, у меня такой не было… Это я только Дунаю покажу – если, конечно, будет хорошо себя вести. В общем, однозначно, мне тут одежда больше всех нужна!..
- Ну и что за гиганта вы видели? – спросила я, выводя угольком набросок выкройки.
А то ишь притихли, как я с ножницами пришла… И всю самую интересную информацию зажали.
- А, слушай, гора! Натурально гора! – первым опомнился Вано. – Идёт, земля дрожит, у меня тоже поджилки трясутся…
