указательным пальцем водить по ареалу вокруг соска. Гретта прикрыла глаза, потянулась словно довольная кошка.
— Келда тебя не будет искать?
— Она хорошая, и все понимает, — ответила она, не открывая глаз.
— Вот и здорово.
Я наклонился, поймал сосок губами, чуть прикусил, в ответ она слегка застонала. Ну что, маленький Гера, ты там как, готов ко второму раунду? Я вновь потянул подол ее рубахи вверх…
— Не знаешь, что можно подарить местной девушке?
Фроди оторвался от тарелки традиционной вечерней каши, поднял на меня удивленный взгляд, понимающе ухмыльнулся.
— А я-то сижу думаю, что ты такой довольный весь вечер ходишь, — заговорщически подмигнул, — что, затащил Гретту в темный уголок?
— Слышь, старый, — нахмурился я, — ты за словами следи!
— Да ладно-ладно, — примирительно протянул пастух, — не обижайся. Просто ты с такой сальной мордой сидел… Что, — опять подмигнул, — давно девки не было?
Внутри закипело, я сжав зубы набрал воздуха… но взглянув на старика, сдулся. Обреченно кивнул.
— Ага. — потом, сообразив уставился удивленно, — А с чего ты решил, что давно… И почему это…, ну… Гретту?
— Ну так-то понятно, — стал демонстрировать дедуктивные способности Фроди, — у Йоргена только Каиса тебе подходит, остальные старше. Вот только не даст она тебе, спит и видит, как за одальбонда выскочит, сама хозяйкой станет. На младшего Йоргенова она вешается, а ты же теперь… — он махнул рукой. Блин, и этот все понимает! — В общем, если не к рабыням, то у тебя там полный облом.
Во дед заворачивает! И не скажешь, что пень-пнем!
— Не, Фроди, к рабыням я не ходок. Не по мне это, когда женщина со мной ложиться не потому, что я ей нравлюсь.
— А как же продажные девки? — прищурился пастух.
— Это пусть те пользуют, что ни понравиться, ни уболтать не могут, — заявил я с вызовом.
— Какой же ты еще молодой… — протянул Фроди, — А что касается Гретты… Тоже понятно, и не позавидуешь: у нее самый возраст, а кому она нужна? Сирота, бесприданница, да и тоща очень.
Хм, как раз на мой вкус она была очень даже ничего.
— Так что девку понять можно, — продолжал вещать старик, — она же живая, а вокруг либо совсем дети, либо женатые мужики в возрасте. И тут ты!
Я чуть не подавился квасом — ну нихера себе! Что же у тебя старый пенек выходит? Это не я такой красавец, просто бабе некому присунуть, вот на меня и бросилась? Уязвленное самолюбие немедленно принялось набрасывать план достойного ответа, на Фродины инсинуации… «А тебе не пофиг?» — прорезалось «альтер эго». Вздохнув, я промолчал.
— А что подарить? — задумался пастух. — Украшения, платье красивое или отрез ткани на него.
— Да где ж я это возьму?!
— В Борге, — пожал плечами Фроди, — если, конечно, какой бродячий торговец не забредет.
— Ага, — я саркастически ухмыльнулся, — завтра тогда сбегаю. Сразу, как воды натаскаю…
— Воды, если что, я и сам натаскаю, — заметил пастух, — да и в Борг тебе самому не обязательно. Скоро кто-нибудь должен приехать, за молоком, за сыром. Да и у Гунара его девки наверняка много шерсти напряли, надо нитки забрать, наверняка новой шерсти подкинут. Вот и попросишь, а там Хрут с Йоргеном наверняка до снега еще раз в Борг мотаться будут.
Ага, вздохнул я. Только в этой схеме нет одного — где мне взять денег?
Утром проснулся бодрый, отдохнувший, полный сил и надежд. Выскочил в одних штанах в холодное осеннее утро, бодро сделал зарядку.
С водой тоже управился быстрее, на первой ходке только раз и остановился чтоб отдохнуть.
— Слушай, Фроди, — спросил пастуха за завтраком, — а нет ли у тебя какой-нибудь посудины, чтоб можно было воды вскипятить?
Идея сварить что-нибудь типа морса из ягод, которых можно набрать по пути, созрела давно. После плаванья будет самое то!
— Воды… — протянул старик, поскреб в затылке, — посмотри в кладовке, там старый кожаный котелок должен быть. Может не рассохся еще.
— Кожаный? Погоди, а как же я его над костром пристрою?
— Да чего ему сделается? — удивился старик, — ты только не над огнем, а над углями его держи.
Блин! Я чуть не хлопнул себя по лбу. Ну точняк, еще ведь в школе кипятили воду в бумажных стаканчиках! Физика, елы-палы! Горько усмехнулся в мыслях — и это я у этих орков «прогрессором» хотел стать?
Прихватив к традиционному набору моток веревки, сетчатое полотно и нечто кожаное, похожее на половинку мяча, только с веревочными ручками я отправился к «теплому фьорду».
Шаг-бег-шаг-бег, и вот уже здравствуй знакомый пляж. Прежде всего натащил отовсюду камней, и соорудил очаг. Вот так оно получше будет! Запалил небольшой костерок, пусть горит.
Не менее часа угробил на сооружение «захапа»: из тонких ивовых веточек соорудил рамку, на которую и натянул свою сеть. Поскольку мысленно операцию по улову рыбы я проделал уже раз тысячу, рамку сделал чуть меньше, чтоб сеть провисала. Теперь рыбе точно никуда не деться!
На шест пошла длинная гнутая ветвь, рамку привязал за углы. Ну-с, пришла пора заняться рыбалкой?
С сильно бьющимся сердцем вышел на берег там, где в прошлый раз заметил рыбу. Черт, а вдруг это был случайный косяк? А вдруг, пока я опускаю сеть вниз вся добыча расшугается? Медленно-медленно опустил рамку на дно. Так, а шест куда? Мысль лихорадочно заметалась: положить в воду? А что если когда начну поднимать, вся рыба убежит? Стоять держать? Блин, сколько?
Замер в неудобной позе, пронизываемый холодным ветром, матеря себя за то, что не накинул ни плаща ни туники… Наконец ноги-руки стали затекать, меня самого начало колотить, то ли от холода, то ли от нервного напряжения. Еще подождать? К черту! На крайняк что-нибудь придумаю на другой раз, коль в этот не свезет. И уже ни на что не надеясь, я резко рванул шест в верх!
Сначала мне показалось, что сетка пустая, но потом… Я так и замер, держа шест на вытянутых руках над водой, завороженно наблюдая как бьются в сети рыбьи тела.
Да, да, да!!! Получилось!
Спохватившись, перенес захап на берег, опустил. Тут же отбросив шест бросился к добыче. Радость лихорадила. Трясущимися руками я пытался схватить довольно-таки крупных рыбех, они извивались, наконец одну поддел под жабры, воздел вверх!
Аллилуйя! Я чуть не расцеловал эту рыбину, готовый плясать вокруг сетки с оставшимся уловом! Да! Вот оно!
Рыбина, разбрызгивая капли воды извивалась, вырывалась, хлестала хвостом. Нет голубушка, теперь не уйдешь!
Наконец чуть придя в себя, оттащил добычу к костру. Так…
