И снова собравшиеся загудели, но теперь в этом гуле присутствовало чувство сомнения в словах Руса.
Возникла классическая вилка, слово против слова, да еще равных по статусу спорщиков.
— Зачем мне это? Если говорить откровенно. Истр никогда звезд с неба не хватал он не был для меня опасен, если ты об этом.
— Чтобы еще больше возвыситься над остальными! — начал указывать Коман на присутствующих здесь же Ляха, Чеха, Кия и других сыновей Пана. — И чтобы уничтожить, через эту интригу меня! Так он потом до всех доберется!
«Вот же змея подколодная!» — мысленно ругался Рус, чувствуя, что в глазах остальных, все может обернуться против него самого.
Но тут Коман, распалившись, допустил ошибку, продолжив обличительные речи. Не зря говорят, что во всем надо знать меру и про то, что молчание — золото. Но увы, сказалась молодость, коей свойственна излишняя порывистость, стресс опять же из-за тяжелого обвинения и желание вывалить как можно больше доводов в свою пользу, ну и еще такой фактор как вино — опьянение тоже не способствует критичности мышления и при этом хорошо развязывает язык.
— И вообще, ты все это придумал! Чтобы укрепить свои позиции в глазах отца, ты решил приплести богов, дескать они с тобой говорили и через тебя предупредили об опасности со стороны аваров! А на самом деле ты об этом как-то узнал, от тех же торговцев, вот и решил сплести все вместе и повысить свой авторитет за счет божественного проявления!
— Вот как? А как же подтверждение события со стороны Ведомира?
— Сговор! Ты сговорился с ним! Что-то ему пообещав за его поддержку!
«А вот это он зря», — мысленно усмехнулся Рус.
Если сказанное ранее еще могли воспринять и принять, пусть с оговорками, но все же… то вот, то, что верховный жрец Сварога пошел на какой-то сговор… это уже сильно сомнительно.
По факту — святотатство.
Не то сейчас восприятие мира, в богов верят искренне и истово, люди всюду видят подаваемые им знаки, в природных явлениях и самых неожиданных вещах вплоть до того, что ветер перышко птички мимо пронесет, а значит в понимании людей, стоит только кому-то, в том числе и жрецу (ему как бы не в первую очередь) прикрыться именем бога в такой сомнительной задумке, как неизбежно последует божественное наказание.
И вот тут уже встает вопрос, как сам Коман вообще допустил подобную возможность того, что бог может спустить кому-то такое злодеяние-святотатство с рук. Влияние бабки, в прошлом христианки? Для верховных иерархов уже вошло в привычку прикрывать свои мерзости именем бога, дескать ему так угодно… Учитывая, что Елена не являлась простой селянкой, то и для нее такое отношение естественно, тем более если она не уверовала в славянских богов оставшись в душе христианкой, то для нее возможная кара того же Сварога пустой звук.
Рус даже подумал, что Коман может вообще оказаться тайным христианином, но такого обвинения он конечно бросать не стал — не доказать.
— И что же я мог такого пообещать Ведомиру?
— Больше власти и богатства, когда станешь каганом!
— Вот как? — послышался голос в дверях.
В зал вошел сам Ведомир со своим помощником-приемником.
— И что же за дополнительную власть я получу?
Коман стушевался под тяжелым взглядом жреца и промолчал, не то осознав, что наговорил лишнего, не то просто по каким-то причинам не желая говорить…
— Молчишь… Может просто не знаешь, повторяя слова своей бабки Ели? Но да ладно, не будем об этом… пока. Что до слов этого отрока неразумного о том, что что я сговорился с Русом — это не так. Клянусь в этом своей душой и пусть ее пожрет Чернобог, если я лгу.
Присутствующие загудели. Клятва более чем серьезная.
— Сварог действительно явил свою суть перед Русом поведав ему о многих вещах и предупредив об опасности со стороны авар.
— Благодарю тебя Ведомир, — после короткой паузы сказал Пан, явно прилагавший усилия, чтобы выглядеть достойно и невозмутимо, как положено верховному правителю. — Истр… за свое предательство — привод на нашу землю степняков-гуров, чтобы они напали и разорили наши городища с целью убийства твоего брата Руса, а так же прочих братьев и сестер с другим людом, ты проговариваешься к смерти у столба…
Истр вздрогнул и его можно понять. Та еще смертная казнь. Это когда вспарывают живот, вытягивают кишку и прибивают ее конец к этому столбу, после чего жертву заставляют ходить вокруг столба наматывая на него свои кишки.
— Коман… — продолжил каган, тяжело роняя слова, заставив того вздрогнуть, побледнеть и расширить глаза от ужаса. — Истр подтвердил, что именно ты науськивал его привести кутригуров, но ты это отрицаешь…
— Да! Клянусь, что это ложь!
— Что ж… слово против слова… и значит все должен решить божий суд.
Все с некоторым удивлением посмотрели на кагана, подумав, что Коман будет биться с Истром.
— Но Истр уже приговорен… и значит ты будешь биться с его заменой.
— Я заменю Истра, — сказал Рус.
— Да будет так. Бой состоится завтра с первыми лучами Солнца. Казнь, состоится сегодня, на закате…
Сказав это, Пан, все-таки встал и шаркая ногами, вышел из зала в свои покои.
Коман что-то прошипев нечленораздельно Русу, выскочил из помещения.
Увели Истра.
Удалился вместе с жрецом Рус.
Остальные остались в зале начав обсуждать произошедшее между собой не забывая опрокидывать в себя брагу.
52
Казнь Истра оставила гнетуще впечатление. Ведомир вспорол ему живот ритуальным ножом, вытащил кишку, обрезал ее, а его помощник Богумил прибил ее к столбу.
Истр, словно сомнамбула, тяжело дыша начал обходить его по часовой стрелке. Стоило ему только замереть на месте, как Богумил бил по спине казнимого хлыстом и тот продолжал движение и так до тех пор, пока все нутро не оказалось намотанным на столб.
Судя по поведению Истра, ему что-то дали перед казнью затуманивающее мозги и боль, да и сомневался Рус, что можно вот так при твердой памяти ходить на своих двоих…
После того как Истр скончался, его все-таки сожгли, обложили хворостом, прямо у столба и запалили гигантский костер. А то для большего позора могли на куски разрубить да реку бросить.
Спал после такого зрелища Рус отвратно, сначала долго не мог заснуть, потом снились кошмары. Хотелось напиться, но делать это было мягко говоря опрометчиво, ведь с первыми лучами Солнца должна состояться дуэль — божий суд, а драться насмерть с похмелья это даже не глупость.
Проснулся Рус незадолго до рассвета с тяжелой головой из-за поднявшегося шума.
Началась какая-то суетливая беготня.
— Что происходит? — остановил Рус вопросом одного из воинов.
— Фетин убит, сокровищница разграблена и Комана нигде нет, похоже сбежал прихватив все золото…
Прошло некоторое время и вскоре выяснилось доподлинно, что Коман действительно не желая драться, сделал ноги с парой своих дружинников, бросив остальных. Убиты оказались не только казначей, но еще стражники у ворот и несколько табунщиков. Кроме того они побили всех лошадей в том табуне, где взяли себе транспорт.
Погоню конечно же организовали, лошадей еще хватало, но надежды на то, что беглеца удастся поймать было мало. Коман не будь дураком, угнал лучших лошадей и неизвестно в какую сторону собственно подался. Но с такими деньгами ему везде будут рады. Если не прибьют конечно…
— Всегда знал, что он трус и слабак, — презрительно сплюнул Славян.
А вот Пан вечером употребил винца с излишком, судя по его помято-одутловатому виду и нетвердой походке. Когда ему поведали о бегстве сына, тот только кивнул, при этом болезненно поморщившись. После чего сказал:
— Раз Коман сбежал, то тем самым признал свою вину в наущении Истра привести в нашу землю кутригуров с целью нападения. Объявляю его вне закона. Любой при встрече может его убить, а за принесенную голову будет дана награда золотом в десятикратном размере по весу головы…
