- Вот туда? – Спросил я, указывая направление пальцем.
- Один из них там есть, но по сторонам их больше! – Отозвался Кирсновский.
Я запустил магический снаряд по тому направлению. На слух ничего не произошло.
- Не подействовало! Не работает! Ты погиб!
- Не истери, Семен! – Рявкнул Афанасий Максимыч, - действительно не работает. Фантомы невосприимчивы к рядовой магии.
- Сбросьте оружие, - приказал я.
На землю неподалеку шлепнулось что-то небольшое и металлическое.
- Только не говори, Сэм, что ты кинул разряженный револьвер?
Следом упал еще один предмет и от удара об землю рассыпался на мелкие.
- Сэм, ты сбросил коробку с патронами, чтобы я ее слепым заряжал?
И ведь молчит, сволочь, не отвечает.
- Отдай катану! Каррамба!
Я увидел. Тонкая и длинная полоса, оставляющая в воздухе след из черного дыма. Среди белизны ее невозможно было утратить из виду. Поймать ее было очень просто.
Шершавая рукоять катаны легла в ладонь. Старый трофей вернулся ко мне в столь тяжелый час и одним касанием вселил в меня уверенность. Больше не хотелось злиться на Самуила, на Кирсновского, на целый мир вокруг. За неполных две недели так крепко привык ходить с револьвером и катаной, что их отсутствие начало действовать на меня угнетающе.
Теперь я спокоен. Невидимые фантомы больше не представляют для меня угрозы.
Прости, старина Кольт Иствуд, но разряженным ты не сможешь мне помочь. А вот катана опасна всегда.
Коротышка выбрался с опаской из дома. Увидел пущенный мной диск и решил подойти поближе. Фантомы прикроют его от магии, пока он не подойдет достаточно близко для рывка.
С легкостью катана вышла из ножен. Энергия вокруг лезвия была настолько плотной, что походила на черный изогнутый клинок.
Гоголев внезапно замер. Неужели он тоже увидел мою катану?
Я вытянул самурайский меч, указывая концом в грудь багряного жилета коротышки. Он сделал шаг в сторону. Потом еще один, когда я перевел катану на него. Точно видит!
- Ну что, глаза мои, с какой стороны эти фантомы? – С усмешкой спросил я.
- От девяти часов до двух. Десять фантомов. Семь метров. – Афанасий Максимыч был краток и содержателен.
- Быстро идут? – Спросил я, занося катану для удара.
- Уже шесть метров. Руки вперед выставили.
Сделал два шага вперед, чуть разворачивая корпус.
- На час! Два метра.
Небольшой шажок и взмах. Лезвие катаны было длинным, на десяток сантиметров больше, чем у обычных самурайских клинков.
Удар не встретил сопротивления. Только воздух зашипел в том месте, где должен был быть фантом.
После удара на всякий случай отступил назад.
- Закипает! – Радостно крикнул Самуил.
- Заткнись! Пусть говорит Афанасий Максимыч, где следующий!
При содействии профессора я бился вслепую против фантомов. Мечник из меня был посредственный, но и противники оказались какими-то рахитами.
Раз за разом делал выступы в сторону врагов, а потом наносил удар. Я не слышал ни их шагов, ни попыток ударить меня руками или еще чем-то. Только шипение после того, как лезвие достигло цели.
Когда фантомов осталось четверо, коротышка не выдержал. Он понесся на меня, пригибаясь на бегу к земле. Коснувшись кистями земли, оттолкнулся и полетел, широко расставляя в полете руки.
Я попытался отпрыгнуть с траектории полета, не стараясь нанести удар. В последний момент дернул в его сторону руку. Кончик катаны коснулся его бока.
Трясущимися от нахлынувшего адреналина руками пощупал лезвие. Вроде бы цело и не рассыпалось в прах. Даже умудрился порезаться, когда щупал конец клинка. Ни разу его не точил, а оно оставалось по-прежнему острым. Удивительно.
Гоголев стоял на коленях. В мою сторону поворачиваться не спешил, оставаясь в скрюченном положении. Он только что-то неразборчиво шептал.
В затылок что-то болезненно ударило, а глаза пронзило раздражение. Я яростно замахал катаной, стискивая зубы. Из-под опущенных век полились слезы.
Нельзя было лишаться зрения в такой опасный момент. Коротышка совсем рядом. Один прыжок и достанет до меня.
Я открыл глаза и увидел… Дворик, взрытую от снарядов землю, раскуроченные кареты вдоль забора, гладкий гроб рядом со скулящим одноногим челмедведосвином и дом, который пережил минимум два наступления фашистов и перенесся в этот мир прямо из Сталинграда. На оставшейся без стены и части пола кухне стояли все мои знакомые. От Кирсновского только курчавая шевелюра торчала, когда тот выглядывал из-за плеча светловолосой кицунэ. Да и рыжая пугливо выглядывала из коридора.
Фантомы, те мужики с фуражками и замотанными шарфами лицами, еле брели в мою сторону.
Покончить с теми четырьмя не успел. Они исчезли сами по себе, едва я посмотрел на них со зловещей улыбкой. Оставался только один вполне реальный противник.
Коротышка стоял по-прежнему на коленях. Если я был с ног до головы засыпан серой пылью, то он оставался чистым и ухоженным. С удивлением смотрел на красные от крови ладони. На боку жилета была аккуратная прореха. Цвет материала хорошо
