— Я взял только то, что принадлежит мне по праву, — вальяжно отмахнулся Денница. — К тому же, никто не заставлял прекрасную Долорес ВЕРИТЬ моим словам.
— Знаете, я уже один раз обсуждал сегодня право собственности, — я почувствовал, что устал. И больше всего на свете хочу оказаться на табурете, у барной стойки "Чистилища". Под заботливым крылышком многорукого Сатурна... — Но если вы настаиваете, я возьму на себя труд ДОСКОНАЛЬНО разобраться: КТО, СКОЛЬКО, КОМУ И ЗА ЧТО... Вы меня понимаете?
— А вам палец в рот не клади, сэр Макс, — визгливо хихикнул Денница.
— Просто Макс, без сэра.
— Тогда может быть, Безумный Макс?
— Вряд ли мы когда-нибудь станем друзьями.
— Что так?
Я рассвирепел.
— Вы же подслушивали, господин Денница. А значит, прекрасно осведомлены, как я отношусь к тем, кто злоупотребляет доверием моих друзей.
— Да, но я действовал абсолютно в рамках...
— Мой дом — моя крепость, господин Денница. Так говорят у меня на родине.
— В Заковии? — казалось, он искренне удивился.
— Нет, не в Заковии. Родиной я считаю то место, где вырос. Имейте в виду: вашего брата на Земле не жалуют, и тому есть причины.
— Но какие? — он в притворном ужасе всплеснул руками.
— Скажем так: по сравнению с ВАМИ, здешние воры и убийцы — респектабельные, законопослушные граждане.
— Это гнусные инсинуации! Мы ни при чём.
— Хотите, я назову парочку? — мне уже не требовалось усилий, чтобы поместить на лицо зубастую, плотоядную улыбку. Она выходила сама собой. — Метатрон, Кастиэль...
— Ладно, ладно, я понял, — демангел обезоруживающе улыбнулся. — Так может, мы договоримся?
Я запрокинул голову и рассмеялся.
— Договор? С ангелом и демоном в одном флаконе?.. Я тешил себя надеждой, что вы лучшего обо мне мнения, господин Денница.
— Рано или поздно, — прошипел он сквозь зубы. — Так, или иначе. Но вы сдадитесь, господин Макс. Все сдаются. Такова человеческая ПРИРОДА. Когда появляется возможность получить кое-что задаром — НИКТО не в силах отказаться.
Я наклонился и прошептал ему тихонько, в самое ухо:
— Поспорим?
Денница собрался сбежать, пришлось придержать его за локоть.
— Те десять тонн золота, что ты, используя Лолу, выманил у драконов, — напомнил я. — И ещё десять сверху, и того — двадцать. Я хочу, чтобы они были в замке Влахерна не позже, чем через три дня.
Лицо демангела вытянулось.
А потом приобрело такое выражение, словно он собирался откусить мне голову.
— Слушай, Макс, — сказал он совсем другим, более развязным и грубым тоном. — Я ведь на тебя не наезжал. Я всего лишь хотел заключить сделку. Это моя работа.
— Ты меня обманул.
— Ну и что? — спросил он ещё более запальчиво. — Нет такого закона, чтобы не обманывать.
— На самом деле, есть, — а вот теперь я улыбнулся. — "Не попадись" — вот этот закон. А ты попался. И сам признал это. Так что отдавай назад моё золото, и ещё столько же — в качестве компенсации. А в следующий раз, или будь изворотливее, или отойди в сторону.
И наконец в выражении его лица, в прищуре глаз, проступила истинная сущность. Зрачки полыхнули багровым, за спиной распахнулись призрачные, отороченные тёмной каёмкой крылья, и откуда-то издалека, может быть, из другого измерения, прозвучал длинный, полный ненависти вопль.
Моя многострадальная душа посчитала, что укрыться в пятках сейчас — наилучшая стратегия.
Молодец, Макс, — проворчала она. — Продолжай в том же духе и скоро останешься вообще без души. Я подаю на развод.
Но Денница уже взял себя в ежовые рукавицы и пинками загнал демоническую сущность поближе к копытам. А потом улыбнулся.
— Ну, раз вы это так воспринимаете, господин Безумный, — улыбнулся он смазанной елеем улыбкой. — Значит, вы это ТАК воспринимаете...
Шутливо отдав честь, демангел развернулся и расправив плечи, зашагал к выходу из клуба.
Когда дверь распахнулась, он остановился на пороге, освещенный с одной стороны багровым оком Люцифера, а с другой — ослепительно-белым очком Задницы.
Замер на мгновение — и пропал. Словно его и не было.
А я выпустил воздух, копившийся во мне, казалось, с доисторических времён.
— Берегитесь, молодой человек.
Я не вздрогнул только потому, что мышцы, все до единой, взяли выходной и уехали на рыбалку.
Из теней занавеса за спиной выступила госпожа Альвеола.
Раньше я видел её только за столом. То есть, у меня не было возможности оценить её э... нижние регионы.
Они были ослепительны.
Не в смысле яркости, хотя её полупрозрачное, обтягивающее платье и было покрыто крошечными искрами бриллиантов.
Я что хочу сказать: плавные изгибы её бёдер, и в особенности то, как она ими двигала...
Вот бывают такие женщины: прозаический процесс ходьбы, которым пользуются другие для перемещения из точки "А" в точку "Б", у них превращается в поэму.
Двигаются АБСОЛЮТНО все части тела: плечи, грудь, живот, бёдра... Всё это создаёт плавную, не прекращающуюся симфонию, от которой невозможно оторвать глаз.
И я не отрывал. Поэтому то, что она говорила, как-то проскочило мимо ушей — ну, вы меня понимаете...
— Что я сейчас сказала? — спросила она с лукавой улыбкой.
— Эм...
— Чудесно, — кивнула королева. — Рефлексы есть, значит, дети будут.
— Простите, я не совсем...
Её грудь, едва прикрытая газовой тканью платья, колыхалась ПРЯМО ПЕРЕД МОИМ НОСОМ.
— Я говорю, реагируешь ты, как нормальный мужик, — совершенно другим, не игривым тоном повторила она. — А это значит, ничто человеческое тебе не чуждо, мастер Макс.
— У каждого есть уязвимые точки, — дипломатично заметил я.
Человеческое?.. Да она пахла, как горячая булочка. Запах был свежим, густым и таким... живым, что у меня волосы на груди закурчавились.
Если бы я не знал, кто она такая, уже приглашал бы её в постель. Женщину, которая ТАК ПАХНЕТ, приглашать в иное место — в кино, или там ресторан, — было преступлением.
Не представляете, каких нечеловеческих усилий мне стоило сдержаться. И чувствовал я при этом, что может быть, упускаю самый незабываемый секс в своей жизни.
— Эм... — от избытка чувств я почесал нос. — Так что вы мне говорили?..
— Я говорила, что зря ты перешел дорогу Деннице, милый.
— Он первый начал.
— Ну разумеется, — Альвеола улыбнулась всем телом. Крошечные бриллианты на платье выпустили лучики живого света. — Это его работа — начинать первым. Иными словами, инициировать конфликт. Вопрос в другом: чего это будет стоить ТЕБЕ?
— Пока я не заключу с ним сделки — ничего.
Альвеола критически прищурилась.
— Надеюсь, ты знаешь, о чём говоришь.
Её огромные сиреневые глаза скрылись под полуопущенными веками, пухлые зовущие губы сложились в загадочную улыбку. А потом она повернулась спиной.
Это вызвало у меня почти неконтролируемый сердечный приступ.
И ведь она это знала! Знала, чёрт побери.
— Навести меня как-нибудь, — сказала она, чуть повернув голову и поведя круглым плечиком. — Я буду ждать.
Честное слово, я чуть не бросился за ней, как послушный пёс. Когда такая женщина обещает, что будет ждать...
Это колдовство, — убеждал себя я, пробираясь между столиками к стойке бара.
Её очарование — самое настоящее, неприкрытое колдовство. Может, она вообще пользуется артефактом...
Это была неправда. С некоторых пор я насобачился чувствовать магию, и по поводу королевы Альвеолы был уверен: всё, что она мне демонстрировала, было совершенно натуральным. Без прибамбасов.
В баре было пусто. Ночь для теневого бизнеса — время отдыха и подведения итогов, и байкеры разъехались по домам.
Но за стойкой бара всё-таки кто-то был...
— Дайте, пожалуйста, пачку РЭД ЭППЛ и бумажный пакет, — я не глядя облокотился о стойку.
Адамантий жег ладонь. В карман он не влезал, а выставлять его на всеобщее обозрение я не собирался — в конце концов, я дал обещание магистру Шмуку и остальным, что пока они будут вести себя в рамках...
