добавил. — Моя идти крушить врага!
По глазам вождя и окружавших его воинов, я понял, что меня посчитали странным, но Тун-Бахар оперативно объяснил, что пока я «летел» в их мир, ударился головой. Поэтому забыл слова. Вождь объяснение принял, но вряд ли оно его переубедило.
Тут я вспомнил, что пока мы двигались к жилищу вождя, Тун-Бахар что-то говорил про особый обряд, где духи предков смогут помочь с моей проблемой речи. Меня это сразу заинтересовало, только вот сам шаман почему-то резко сменил тему.
— Великий вождь, я хочу оставить Баррису у себя! — обратился к Ду-Хасту Бахар. — Мне нужно многое обсудить с ним, а то духи разгневаются! Разрешишь?
— Разрешаю! — с готовностью отозвался Ду-Хаст. Класть он хотел на великого воина имени меня, а вот против каких-то уважаемых духов, он не пошел. Грубо говоря, меня просто спихнули, чтобы под ногами не мешался и не совал нос не в свое дело.
После короткой беседы, где мне предложили выпить орочьего грога, мы покинули логово вождя и отправились вниз по долине, где был организован настоящий пир.
Тун упомянул, что у орды сегодня особый день, и ему, шаману, предстоит выбрать себе ученика, а это событие имеет особое значение. Событие давно переросло в массовые празднования, а большая часть орков уже позабыла о главной цели праздника. Повсюду горели костры, жарили мясо. Воины пили грог. Тут и там грохотали боевые барабаны, а воины-орки соревновались в силе, меткости и выносливости.
— Оркав многа! — восхищенно произнес я, увидев, что их здесь собралось несколько сотен, а может и тысяч. — Эта харашо! Враги есть?
Шаман в трех словах объяснил, что враг у них только один — раса уреев. Кто они такие я не понял, но про себя окрестил их евреями.
Ближе к вечеру, собравшаяся в долине орда уже вовсю требовала решения Великого Шамана — кто же станет его учеником и кандидат какого клана займет его место. Но Великий шаман то и дело его откладывал, отчего разгулявшиеся не на шутку орки недовольно гудели и снова возвращались к празднику.
— Тун, вы тожа биться с собой? — проревел я, глядя на то, как воины орды скидывают себя доспехи и шкуры и выходят на очищенную площадку.
— Кулачные бои! — терпеливо пояснил Тун. — Воины из разных кланов, соревнуются в силе и мастерстве. Тот, кто сможет два раза отправить противника на землю, победит. Это даст ему честь и уважение среди воинов.
Я посмотрел пару поединков, невольно сравнил их с нашими боксерскими спаррингами и расхохотался.
— Ха, кто так бьет? Ну да, сила есть, ума не надо! — думал я, глядя на эти самые кулачные бои. Орки дубасили друг друга кулачищами, без всякой техники. Все решала грубая сила. Ну и немного скорость. Не увернулся — выплюнул зубы. Как-то так.
С удивлением отметил, что у меня самого появилось желание поучаствовать в кулачных боях. Сначала сомневался, но выпитый грог сделал свое дело и я решился.
— Тун, я хотеть бить тех орков! — с азартом произнес я, едва сдержавшись, чтобы снова не изобразить фэйспалм. Слава шашлыку, что шаман уже начал понимать мою кривую речь, поэтому догадался, что именно я хотел сказать.
— Барриса Чака, хочет сразиться? Это можно! — усмехнулся он и кликнул к себе проходящего мимо воина-орка. Быстро объяснил ему что нужно, тот кивнул и удалился.
Все было организовано быстро.
Под крики окружающих я вышел на середину площадки и даже немного смутился — с одной стороны меня удивленно рассматривала толпа орчих, с другой оценивала группа хмурых воинов. Краснокожий орк с перепачканной рожей был для них странным. Да и вообще, орде меня никто толком не представлял, а потому возникали немые вопросы.
— Из какого ты клана? — спросил старый орк, вроде рефери.
— Барриса Чака, из клана… Э-э… Баивые Дикабразы!
Орк нахмурился, видимо вспоминая, что за клан такой, но лишних вопросов задавать не стал.
Против меня вышел здоровый, широкоплечий бугай, которого звали Краштуг, из Боевых Молотов. Крупный, но все равно ниже меня.
Первым же ударом мне прилетело в челюсть. Хорошо так, с хрустом.
— Неожидать! — проревел я, поднимаясь на ноги и потирая челюсть. — Моя крушить!
Второй и третий удары я тоже пропустил, хотя на ногах устоял.
Всему виной было мое новое, неуклюжее тело! Оно хотя и очень сильное, но безнадежно медленное. Мозг пока не мог выжать из него необходимую реакцию, поэтому в первых двух раундах я потерпел фиаско. Зато под конец, в третьем раунде я исправился. Подманил Крашуга поближе и отработал классическую двойку, затем добавил апперкот. Получилось эффектно и эффективно.
Не ожидавший такого Краштуг, яростно взревел, вскочил на ноги и раскинув ручищи, бросился на меня, но получил мощный удар в солнечное сплетение. С хрипом выдохнув воздух, он на мгновение замер. Уйдя влево, я четко зарядил ему в печень, затем снова провел двойку, отчего захлебывающийся от ярости и боли гигант, словно статуя рухнул на землю. Хотел встать, но старый орк, скривив недовольную морду, громко объявил меня победителем и остановил поединок.
— Хороший бой, — похвалил Тун, когда я вернулся на свое место. — Это даст тебе уважения и чести. Для воина — это все. А теперь, восстанови силы. Ешь, пей… Остальное обсудим завтра!
Жаренное на костре мясо оказалось очень жирным и восхитительно вкусным, поэтому я обожрался до отвала и оставшуюся часть вечера и ночи, сидел у шатра шамана. Тот что-то рассказывал, бубнил себе под нос, иногда сам задавал вопросы. А я старался чаще молчать и впитывал информацию как губка. Но выпитый грог этому усиленно мешал…
И вдруг, совершенно неожиданно, боевые барабаны, исполняющие ритмы, все как один затихли. Послышались тревожные крики, возгласы. Орки оборачивались, пытаясь понять, в чем дело.
Взволнованный шаман нахмурился, решительно поднялся на ноги и двинулся вперед, а я, пошатываясь, поплелся за ним. Некоторые воины, уловив напряжение, двинулись следом.
У большого шатра вождя Ду-Хаста, в окружении телохранителей стоял израненный и окровавленный воин-орк, с двумя короткими стрелами в плече.
Личная охрана вождя остановила меня на полпути, зато Тун-Бахар прошел без проблем. Обстановка была напряженная и не нужно быть дураком, чтобы понять — у орков появилась серьезная проблема.
Время шло. Все они что-то обсуждали, а шаман и вождь хмурились. Вдруг ослабевший воин рухнул на колени и едва не упал головой в костер.
— К знахарю его!
