сменил предпочтения? Или он брал это для Авинова, а тот решил внести разнообразие в свой рацион? Так или иначе, это означало, что в следующий раз Вэй-Дун может взять клюквенное желе или шоколадную картошку.
Аккуратно поместив коробку в мешок, китаец сунул руку в прозрачную сферу возле кассы, достал из неё жвачку, расплатился и, попрощавшись с продавщицей парой быстрых поклонов, двинулся к выходу. На крыльце он остановился, развернул жвачку, сунул её в рот, подвигал челюстями и лишь затем спустился со ступенек и двинулся в обратный путь.
Я опустил бинокль и выключил видеокамеру.
— Маршруты разные, — сказала Марта, — но места одни и те же. Можно оставить в кондитерской наших людей — там есть столики для тех, кто не берёт с собой, а хочет выпить кофе с пирожным на месте.
— Сегодня там тоже были люди, — сказал я. — Они до сих пор там. Две старухи, дед, четверо детей и одна девушка. Вэй-Дун всё время, пока разговаривал с продавщицей, не спускал с них глаз через отражение в витрине. Он старый убийца, привыкший ждать нападения в любой момент. У него давно развилась паранойя.
— Как насчёт яда? Можно добавить его в… А, он же взял другие пирожные. Погодите! Можно же отравить жвачку. Наверное. Каким-то образом.
— Спасибо, что стараешься мне помочь, — улыбнулся я. — Но яд не подходит. Наш старичок владеет навыками целителя, и уж отраву-то он наверняка сумеет блокировать. К сожалению, ни один из ядов не действует достаточно быстро.
— А цианистый калий? Разве он не мгновенно убивает?
Я покачал головой.
— Только в старых детективах. А с пирожным он вообще не подействует.
— Почему?
— Цианид вступает в реакцию с сахаром и нейтрализуется.
Марта озадаченно почесала щеку.
— Ну, тогда даже не знаю… Вы ведь не станете взрывать кафе или овощную лавку?
Я отрицательно покачал головой.
— Так я и думала. Может, всё-таки напасть на него по дороге? Навалиться гуртом и…
— Потерять кучу отличных бойцов? Нет, Марта, мы не будем так делать. И вообще, мы только начали слежку. Возможно, завтра или послезавтра он даст нам зацепку. А теперь сворачиваемся и едем обедать. Что-то проголодался, глядя, как этот тип выбирает продукты.
По дороге в замок я обдумывал увиденное. На первый взгляд, ничто не выглядело подходящим. Но не стоило совсем уж списывать этот день со счетов.
Ужинал я в этот день в ресторане. Взял стейк, стручковую фасоль, овощной салат с моцареллой и гусиный паштет. Не объелся, но и перед встречей с баронами заправился. Настроение было приподнятое, так что прибыл во дворец Шувалова я минут за десять до назначенного времени.
Меня встретил слуга.
— Кто-нибудь из гостей уже здесь? — спросил я его.
— Барон Маргасов изволили приехать, — отозвался тот. — Они сейчас в гостиной с Его Светлостью.
— Ну, тогда и меня туда проводи.
— Слушаюсь.
Через несколько минут я присоединился к Шувалову и своему старому знакомому.
— Маркиз! — широко улыбнулся Маргасов, поднимаясь из кресла и делая мне навстречу несколько шагов. — Рад вас видеть! И повод приятный. Отличная идея пришла вам в голову насчёт экспертизы. Теперь наши враги ротики-то позатыкают!
— Наши? — переспросил я.
— Ну, конечно! А кто же ещё распустил эти слухи о вас? Слухи, дискредитирующие Зелёный клан!
— У барона своя теория на этот счёт, — скупо улыбнулся Шувалов, давая понять, что если и разделяет её, то не вполне.
— Больше некому! — решительно махнул рукой Маргасов. — Я даже почти уверен, чьи это происки!
— Чьи же? — спросил я.
— Не надо, барон, — поморщился Шувалов. — Вы берёте предположения с потолка. Безо всяких объективных причин нельзя никого обвинять.
— Я вовсе не обвиняю, а только предполагаю.
— И этого не нужно. А вот и барон Елагин! Добрый вечер, Роман Семёнович.
Отец Артёма поклонился, протянул мне руку.
— Здравствуйте, господа, здравствуйте. Не все, вижу, собрались ещё.
— Самсонова ждём, — сказал Шувалов. — Но Константин Валерьевич никогда не опаздывает.
Елагин наклонился ко мне и шепнул:
— Знаю, что родственница моя, графиня Елагина, была замешана в некрасивой истории, коснувшейся вас. Хочу заверить, что не имею к этому никакого отношения. Надеюсь, вы не в претензии?
— К вам? Ни в коей мере. Да и там уж давно всё решено.
Барон кивнул.
— Ну, и хорошо. А вот и наш Константин Валерьевич! Здравствуй, дорогой, здравствуй!
Последовали приветствия, Самсонов жал руки, кланялся и даже сдержанно улыбался.
— Господа, раз все в сборе, прошу пройти в конференц-зал, — сказал Шувалов. — Повод, по которому мы собрались, вам известен. Не будем затягивать.
— Конечно, правильно, — кивнул Самсонов. — Как говорится, сделал дело — гуляй смело.
— Правильно, — поддакнул Маргасов. — Идёмте. Дело важное, незачем откладывать.
Мы покинули гостиную и направились за Шуваловым.
Разместились за длинным столом. Я оказался напротив Маргасова. Вошёл помощник князя — Глеб Станиславович. Поприветствовал всех и занял место справа от Шувалова.
— Итак, господа, позвольте поблагодарить, что пришли на внеурочное собрание, — начал Пётр Дмитриевич. — Вам всем известен повод. Наш соратник, маркиз Скуратов, подвергся в последнее время некоторым нападкам со стороны людей со слишком развитым воображением. Иначе говоря, кто-то распустил слухи, что он нежить.
Присутствующие покачали головами, Самсонов послал мне сочувствующий взгляд.
— Следствием стал инцидент в Преображенской школе, — продолжил вещать Шувалов, — где я являюсь номинальным директором. Погибли ученики. Маркизу пришлось взять на некоторый срок академический отпуск. Очевидно, что всё это — происки врагов, либо его, либо всего клана. Я вполне допускаю оба варианта. Как вам известно, репутационная война не пустой звук, — он сделал многозначительную паузу, дождался кивков и продолжил: — Так или иначе, маркиз нашёл решение проблемы. Перед вами разложены копии императорской экспертизы, подтверждающие, что никакой нежитью он не является. Это официальный документ, который не подлежит сомнению. Вы согласны?
— Безусловно, — сказал Маргасов.
— Само собой, — кивнул Самсонов.
— Полагаю, ни у кого не возникнет сомнений в подлинности проверки, — проговорил Елагин. — И я рад поздравить маркиза с этой новой победой над врагами.
— Благодарю, — отозвался я.
Мы с Елагиным обменялись через стол вежливыми поклонами.
— От нас сейчас требуется не так уж много, —
