Никаких ковыряний двух консервных банок и обилия заученных серий, к которым я привык в бандитских разборках нидерландской шпаны.
Есть у такого подхода и очевидная уязвимость, конечно – упомянутая ранее слабая защита вуали, но её они, как я понял, преодолевают за счёт лучшей выучки, попросту стараются не пропускать лишние удары. К чему-то подобному я и сам пришёл интуитивно, а тут на Урале – это, оказывается, общепринятая норма.
От дальнейшей рефлексии меня отвлекает сигнал коммуникатора.
***
Большую часть этого дня мне пришлось провести, общаясь с журналисткой, с которой меня свела жена главы клана Лютовых по моей же собственной просьбе. Там всё прошло в рамках ожиданий: дама была не лишена профессиональных качеств и интервью получилось ровно таким, как я и хотел.
Вечером меня ожидала запланированная культурная программа. Лютовы продолжали отыгрывать спектакль, в котором и мне была отведена определённая роль. По легенде мы с Дашей случайно познакомились, потом я тоже совершенно случайно закусился с наследником Чуповых. Ну а дальше, когда отец принялся мстить за сына и зацепил Лютовых, я проявил себя в сражении, и теперь семейство уральских аристократов на публику демонстрировало мне своё расположение.
По инициативе Семёна, младшего наследника основной ветви, мы с Дашей отправились в один из ночных клубов, расположенных в самом центре города. Парень тоже решил пойти с нами. Он, кстати, чем-то был похож на моего знакомого Даниэля Дюбуа, как внешне, так и по характеру. Можно сказать, что он был его гиперболизированной версией, ещё более активной и шебутной, только с влиянием местного уральского колорита.
Приземлившись на кожаные диванчики в вип-зоне на втором ярусе, мы принялись листать меню.
- А у вас с сестрой одинаково пресные лица, я погляжу! – весело сказал Семён, прикручивая одноразовый мундштук к кальяну. – Не залетает атмосфера заведения?
- Не знаю, как Дарье Андреевне, но мне лично по душе места поменьше и поуютней, - пожал плечами я. – Хотя для наших с вами целей выбор отличный. Вижу, у местного бомонда этот клуб пользуется спросом.
И это было чистой правдой, «непростых» людей тут хватало. В основном молодёжь, но почти у каждого на лацкане герб сверкает.
- «Дарье Андреевне», - насмешливо передразнил парень. – Да ладно вам, давайте уже без этой официальщины, всё-таки вместе сражались. Можно и на «ты» перейти, я думаю.
- Я не против, - согласилась девушка, равнодушно осматриваясь.
- Но вот по мне, - не стал останавливаться Семён. – Уют создают женщины. А тут с этим нет никаких проблем. Глянь, как красавицы стараются!
Он стрельнул глазами в сторону сцены на первом этаже, на которой полуобнажённые танцовщицы, откровенно говоря, трясли задницами.
- И только не говори мне, что это «пошло». Это искусство! Я уже натренировался в спорах с сестрой, и готов отстаивать свою позицию!
Дарья закатила глаза от этих слов и демонстративно отвернулась, видимо, для неё это больная тема. А вот я наоборот, даже немного развеселился.
- Я бы скорее сказал не «искусство», а «культура».
- Продолжай! – зажёгся неподдельным энтузиазмом парень.
Когда официант принёс мне бокал шоколадного стаута, какой-то коктейль для Даши и целый поднос шотов водки с клюквенным соком Семёну, я, сделав глоток прохладного напитка, развил мысль:
- Ну смотри, Семён, чтобы глубже погрузиться в вопрос, нам нужно будет добавить в обсуждение дополнительный пример, чтобы было с чем сравнивать. Согласен?
Дарья фыркнула. Семён одобрительно кивнул.
- Пускай это тоже будет вид танца. Предлагаю в качестве яркого примера искусства использовать балет.
- Балет? – обрадовался парень. Ухмыльнувшись, он несколько раз перевёл взгляд с сестры на меня и обратно.
- Ну да, балет. Почему я считаю, что оба танца можно назвать культурой? Тут есть несколько признаков. Не знаю, как конкретно то, что сейчас демонстрируют девушки называется, но могу предположить, что у них есть свои танцевальные студии, в которых они собираются в группы, обсуждают новые тренды. Они наверняка проводят там семинары, берут мастер классы у выдающихся представителей своего течения?
- Конечно! – уверенно кивнул Семён.
- Этого, на мой взгляд, вполне достаточно, чтобы назвать их общность интересов и совместную деятельность культурой. То же самое, но значительно сложнее по своей структуре, есть и в балете. Чтобы стать балериной, девочка начинает свой путь с самого детства. Ещё в школьные годы ей приходиться посещать занятия, чтобы подготовить свои мышцы и связки. Уже на этом этапе происходит значительный отсев тех, кто не смог терпеть боль, оказался не готовым морально или непригодным чисто по природным данным. Потом они переходят к изучению базовых элементов, тратят на это ещё несколько лет. И дай бог, чтобы к тому времени из ста претенденток осталось хотя бы десять. Представляешь масштаб того пути, который предстоит пройти девчонке, чтобы заслужить называться балериной?
Сестра Семёна с любопытством покосилась на меня.
- Интересуешься балетом, Ксандер? – спросила она. – Откуда такие познания?
- Дружил с одной девушкой из этой сферы когда-то давно, - улыбнулся я.
- Хорошо! И то, и другое – это культура, тут всё ясно! – прикончив очередной шот, уверенно заявил младший наследник. – Как я понимаю, ты собираешься заявить, что искусство отличает именно сложность и элитарность? К этому клонишь?
- Не совсем. Порог вхождения – это один из параметров, да. Но далеко не самый важный. Искусство ценно тем, что способно передать своей формой сложные эмоции. Балерина только за счёт движений своего тела рассказывает целый сюжет. А что транслируют своими танцами эти дамы? – я отсалютовал бокалом в сторону сцены.
- Что? – осоловело глянув туда же, спросил Семён.
- Похоть.
- Ну-у-у…
- И тут вопрос не в том, что это вульгарное, низменное чувство. Моральная оценка тут не причём. Главное - оно только одно, весь их танец нужен, чтобы вызвать у зрителя единственное чувство. Понимаешь?
- Чёрт, и ведь не поспоришь, - нахмурился парень. – Теперь говорить «это искусство!» не получится, а «это культура!» как-то не звучит… Но всё равно такая культура мне нравиться больше, чем балет!
- А это уже вопрос вкуса, ну и места, полагаю, - рассмеялся я. – Здесь они смотрятся очень органично. И всё, что я сказал раньше – не повод для меня относится к ним пренебрежительно или
