- Сиди, я сам с ней разберусь, - в очередной раз усадив ее на тюк с сеном, он пошел во двор, где металась Дымка.
Мила только головой покачала, глядя, как он пытался успокоить кобылу. Конечно, опыта у нее было в сто, тысячу раз меньше, но зато это была ее лошадь, которая сама выбрала ее и значит, должна послушать. Собравшись, она встала и на подгибающихся ногах поковыляла к воротам конюшни. Там прислонившись к двери, она негромко позвала Дымку, даже не столько голосом, сколько сердцем. Не известно, это Лесс ее уговорил, или она все-таки услышала девушку, но Дымка, наконец, остановилась и позволила завести себя в свободное стойло.
- Я тебя люблю, - тихо прошептала Мила ей на ушко, поставив передней корыто и наполнив его водой.
Налетевший ливень миллиардом прозрачных капель зашуршал по соломенной крыше конюшни. Работники еле успели прикрыть ворота от шквального ветра, с силой ударившего в тяжелые деревянные створки. На улице яркой вспышкой высветила небо молния, и вскоре послышался первый раскат грома, приведя животных в священный ужас. К удивлению Милы, Дымка даже не оторвалась от питья, лишь слегка повела ухом, точно проверяя в какой стороне гремит.
- Мда, Дымка, - тихо проговорила Мила сорванным голосом, обтирая ей взмыленные бока, - пожалуй, он в чем-то прав. Мы и вправду с тобой не нормальные..., - и хмыкнув, добавила, - точнее, необычные.
- Рад, что ты это признала, - заявил Лесс, протягивая ей торбу с овсом для Дымки. - Держи, кажется, только у нее сейчас аппетит отменный. Мой в такую грозу ничего не ест!
Мила показала торбу кобыле, которая, принюхавшись, с повелительной благосклонностью приняла еду и, зарывшись мордой в торбу, принялась аппетитно уплетать предложенный овес. Накинув лямку ей на голову, девушка продолжила работу. Закончив, она вышла из стойла и, притворив за собой дверь, доплелась до тюков с сеном и рухнула на один из них. Гроза была совсем близко, раскаты следовали один за другим, и казалось, что даже земля дрожит от этих звуков, но Миле было все равно. Пожалуй, даже конец света, захоти он сейчас произойти, не напугал бы ее, а в лучшем случае, заставил бы подвинуть ноги от набегающей лавы. И все же ей вспомнилась одна вещь, которая заинтересовала ее, но спросить про нее она так и не успела.
- Лесс, - приоткрыв глаза, спросила она, - а что это за стена, у которой мы останавливались?
- А это, - неохотно отозвался он с соседнего тюка. - Это часть огромной стены, некогда отгораживавшей земли вампиров от людей.
- И кому пришла в голову такая светлая идея? - саркастически спросила девушка. Строительство Великих стен собственно ради ограждения она считала глупейшим занятием, поскольку ни одна из них, будь то в Китае, Берлине или еще где, не выполняла своей прямой функции. Сигнальная, транспортная - какая угодно - но только не оградительная. Слишком много места, которое нужно охранять и слишком мало людей, которые могут это делать постоянно. А тот, кто хочет перебраться, обязательно очутится на той стороне, если найдет нужную лазейку.
- Людям, конечно, - хмыкнул вампир. - Они мастера придумывать что-нибудь эдакое.
Мила понимающе усмехнулась в ответ:
- Наверно, она еще и не достроена была?
- История об этом умалчивает, - ехидно улыбнулся вампир. - Ну что, мир? - он протянул девушке руку.
- Мир, - она приподнялась и пожала его руку, а потом вновь откинулась на солому. - Горло не сильно болит?
- Нет, - хмыкнул Лесс. - В следующий раз, если захочешь от кого-нибудь избавиться, придумай что-нибудь посущественней.
- Хорошо, - миролюбиво отозвалась Мила, - в следующий раз, когда доведешь меня, попробую сломать тебе кадык. Так достаточно существенно? - она подняла голову и язвительно улыбнулась ему.
- Ты все-таки стерва, - устало констатировал Лесс.
- А ты упырь, - ответила она, - но я же терплю.
Вампир негромко рассмеялся:
- Кажется, теперь я начинаю понимать Брайаса и искренне ему сочувствовать.
- И что же именно ты понял?- Мила удивленно приподняла бровь, но Лесс этого, конечно же, не увидел, поскольку они оба смотрели в потолок.
- Когда он сказал, что на тебя не возможно долго сердиться. Ты забавная.
- Забавная??? - тут Мила даже села.
- Ну да, - Лесс удивленно приподнял голову, пытаясь сообразить, что же он сказал не так. - А что? Тебе не нравиться?
- Хм, - неопределенно хмыкнула она, - в общем-то, ничего, просто это не совсем те слова, которые хотелось бы услышать от... него.
- А чтобы ты хотела услышать? - хитро спросил он, но, пребывая в задумчивости, девушка не заметила этого.
- Ну...,- с неохотой протянула она, обхватив колени руками и уперевшись в них подбородком, - милая... Родная... Любимая...
Единственная... Некоторые слова, особо важные для нее, она не любила часто произносить, словно боялась их обесценить от излишнего повторения. Но Лессандр спросил ее сам:
- А как же единственная? Неужели ты не хочешь быть единственной для него?
- Но ведь есть еще Тан. В свое время Рисса и Лея рассказывали, что он действительно любил ее. Поэтому я не единственная, а просто другая, - негромко ответила она.
В конце концов, она прежде тоже влюблялась, и все же теперь ей казалось, что до сих пор она не любила по-настоящему. Брайас стал для нее единственным, которого как в старинных романах, ждут всю жизнь и, не дождавшись, умирают в тоске и одиночестве с тремя кошками и ярлыком "старой девы". И все же лучше так, чем с кем-то другим. Но ей повезло встретить Брайаса и теперь она сделает все, чтобы не потерять его, и спасти всех остальных.
Лесс заметил, как лицо ее сделалось грустным, она ушла в себя и явно не собиралась возвращаться. Неужели все из-за этой длинноухой?
- Знаешь, вообще-то он не говорил про забавную. Это я от себя добавил, - признался он. - Брайас сказал, что не может долго на тебя сердиться, потому что, когда смотрит на тебя, его сердце замирает, а потом начинает учащенно биться.
- От страха? - иронично усмехнулась она. Лесс закатил глаза: и как Брайас с ней справляется? С ней же совершенно не возможно говорить о чувствах - она все переводит на шутку!
- От любви, - мрачно ответил вампир, сердито глядя на нее.
- Я поняла, Лесс, - глаза ее были насмешливы, а на губах была снисходительная улыбка.
- Так какого хрена... - вампир захлебнулся от возмущения.
- Просто хотела тебя побесить, - ехидно ответила она.
- Ну ты и... - выдохнул Лесс, но Мила его опередила:
- Знаю, знаю... Кровосос.
Вампир глухо рыкнул и на всякий случай заложил руки за голову, чтобы не поддаться искушению и не придушить ее. Тем временем, гроза прошла, и конюхи вновь раскрыли ворота, впуская свежий сыроватый воздух с запахом мокрой земли и зелени.
- Что ж, Дымка, нам пора возвращаться домой, - Мила с неохотой поднялась на ноющие ноги.
- А почему ты не хочешь оставить ее здесь? - встрял Лесс. - Место есть, еда тоже...
Мила только пожала плечами:
- Если она сама этого захочет, то пусть остается, - и, открыв дверцу стойла, пошла на улицу. У самых ворот она остановилась и оглянулась - Дымка как-то нерешительно шла за ней, то и дело, оглядываясь на столь гостеприимное стойло. Улыбнувшись, девушка вернулась назад и загнала лошадь обратно:
- Вижу, тебе здесь понравилось. Что ж, оставайся. Завтра после тренировки я за тобой зайду, погуляем, - она убрала ленты из гривы и хвоста и, сунув их в карман, вышла из стойла и закрыла за собой дверцу. - До завтра.
Дымка ласково ткнулась в протянутую к ней ладонь своим нежным бархатистым носом.
- Можем завтра опять прокатиться, - злорадно улыбаясь, предложил Лесс, покидая вместе с ней конюшню.
- Ну уж нет! - Мила отрицательно взмахнула руками. - Без седла и уздечки я больше не поеду. Кстати, с тебя полная сбруя! - ехидно напомнила она.
- Я помню, - буркнул Лесс.
- Ну что, увидимся? - Они вышли на площадь, и Мила тут же свернула на нужную улочку, ведущую прямиком к храму.
- А ты разве на ужин не идешь? - удивился Лесс. Время было уже позднее, и Маришка наверняка уже велела накрывать на стол. Возможно, они с Вандой даже успели поужинать. Мила подняла голову и посмотрела на ночное небо, проглядывающее сквозь рассеивающиеся тучи.
- По-моему, это будет уже не ужин, а очень-очень ранний завтрак, - улыбнулась она. - Я перекушу что-нибудь у Ванды и тут же завалюсь спать. Завтра рано вставать... или уже сегодня? - она опять с сомнением посмотрела на небо. Ярко-белая луна была сейчас в зените, значит, скорей всего завтра. И все же... Сегодня был довольно длинный день, а завтра будет еще один, нужно отдохнуть. Во сне время бежит незаметно, так же как за тренировкой.
Вдруг Мила с волнением подумала, что завтра будет третий день, когда Брайас наконец доберется до Стограда, а там еще четыре дня он снова будет здесь. А может быть и раньше, если использует телепорт. На усталом лице девушки появилось мечтательное выражение. Лесс, конечно же, догадался, о чем она задумалась и, понимающе улыбнувшись, отпустил ее домой.
