Мартина просто хотела ужесточить игру за наследование престола. Это было в ее духе.
— Как я понимаю, — внезапно заговорил Шейн, — самая главная проблема на сегодняшний день — это возможность нападения змеевиков?
— Верно. — Мартина широко улыбнулась, искоса поглядывая на юношу, который уже наверняка догадывался к чему она вела. — Что будем делать, Шейн?
Шейн тяжело вздохнул. В этот момент он чувствовал себя так, будто к его горлу был приставлен нож, и в какой-то степени это было правдой. Он находился во дворце императрицы другой страны, окруженный ее подчиненными. Если бы на него легло клеймо предателя, тогда его могли бы просто окрестить одним из змеевиков и казнить на месте. Но, если вплоть до этого момента он все же еще был жив, это означало только одно: императрица хотела его испытать.
— Я не люблю играть в намеки, Ваше Величество. — Шейн, подняв решительный взгляд на императрицу, гордо выпрямился. — Скажите, Вы меня в чем-то подозреваете?
— Верно, Шейн. — Мартина щурилась и улыбалась, не скрывая злорадства. — Мне кажется очень странным то, что ты постоянно сталкиваешься со змеевиками, но еще более странным мне кажется то, что ты втерся в доверие сразу четырем моим дочерям. Сначала Урсула, которую ты спас, потом Анна, с которой ты нашел общий язык, затем Аристия, которая сама сделала тебе предложения, а теперь еще и Фрея, с которой вы пили сегодня всю ночь на пролет.
— Понимаю, выглядит подозрительно.
— Очень подозрительно.
Шейн, смотря на хмурившуюся императрицу, понимал, что та помимо подозрений испытывала еще кое-что. Она будто ревновала его к своим дочерям, и то, что в своей речи она перечислила их всех, только подтверждало его догадки.
Не теряя хладнокровия, Шейн спросил:
— Что мне нужно сделать, чтобы вы перестали меня подозревать?
— Защитить это место, — Мартина приподняла указательный палец, — помешать нападению, — она выпрямила средний и следом безымянный пальцы, — и отловить как минимум одного змеевика для дальнейшего расследования. — Три выпрямленных пальца женщина будто намеренно развернула и опустила, как бы выставляя их между собой и самим юношей. — В противном случае, даже при возможности конфликта между странами, я просто обвиню тебя в предательстве и казню.
Шейн молчал. Теперь он точно чувствовал, что до этого спокойная и ласковая императрица наконец-то решила показать ему свои когти. В целом, он с самого начала понимал, что этого следовало ожидать. Все-таки в этом мире доверять внешности женщин и их приятному на первый взгляд характеру было просто глупо. Они могли улыбнуться тебе, а затем дождаться момента и вцепиться клыками в твою шею, как это и сделала сейчас императрица.
Невольно улыбнувшись, Шейн приложил руку к груди, поклонился и уверенно ответил:
— Что ж, тогда мне не остается ничего, кроме как сделать это.
***
— Господин! — звонкий голос радостного ребенка с эхом пронесся по длинному узкому коридору. Адан Азаро, обернувшись на него, увидел невысокого тринадцатилетнего мальчика. — Вы не это ищите?
Изувеченный множественными шрамами мальчишка, своими маленькими, будто облезшими от ожогов, руками тянулся вверх, показывая темно-красный кристалл. Этот камень, вытащенный или же практически выцарапанный им из поверхности стены, частично был покрыт кровью.
Сиявшие радостью глаза мальчика, при всем его неприглядном изувеченном виде, выглядели столь милыми, что его даже хотелось пожалеть. Адан, покачав головой, с ироничной улыбкой ответил:
— Нет, малыш. Нам нужно найти не просто светящийся камушек, а камушек с гравировкой. На нем должно быть изображение солнца.
Быстро опустив кристалл, мальчик бегло осмотрел его. И впрямь, не смотря на то, что этот драгоценный камень казался внушительным, никакой гравировки на нем не было.
— Понял! — решительно ответил мальчишка, отбрасывая от себя камень и вновь убегая на дальнейшие поиски.
Адан, оставшись в одиночестве посреди стен полуразрушенной магической башни, глубоко вздохнул. После того, как они убили здесь такое большое количество магов и окропили здесь все кровью, красную башню и впрямь можно было называть красной.
Сравнивая ее с тем, что было раньше, отличными казались лишь тишина и спокойствие. Не было людей — не было и шума.
— Черт бы тебя побрал, Азаро! — прозвучал зловещий крик из-за спины.
Адан, оглянувшись, заметил стремительно приближавшуюся к нему мужскую фигуру. Гейл Дольф — один из членов группировки, зловеще смотрел на невинно улыбавшегося парня и грозно кричал:
— Как ты мог потерять настолько важный артефакт? Нам из-за тебя с одной части мира на другую перепрыгивать приходится!
— Я сам не знаю, как так получилось. — Адан, пожав плечами, покачал головой. Голос его звучал спокойно и даже немного удивленно. — Вошел во вкус? Потерял концентрацию? Проголодался?
Быстро подхватив с земли каменный обломок, Гейл замахнулся и швырнул его прямо в напарника. Конечно же, Адан сразу увернулся, а его товарищ еще злее прокричал:
— Последнее вообще не оправдание!
— Ха-ха. — Адан, приподняв руки, плавно отступил. Да, он и сам понимал, что сплоховал, а самое печальное во всем этом было именно то, что причина его промаха — это простое желание насолить кое-кому; личные неурядицы, помешавшие важной работе.
Резко остановившись, Гейл тяжело вздохнул. Он и сам осознавал, что злостью их ситуация не решалась. Все-таки времени было мало, а область поисков — нет. Обдумывая это, он вслух произнес:
— Нам повезло, что сейчас в башне никого нет.
— Но еще недавно здесь были рыцари Селестины. — Адан, приблизившись к окну, выглянул через него. Вершина разрушенной башни валялась грудой обломков где-то внизу, усыпая собой всю землю в округе. — Как думаешь, они могли забрать артефакт?
— Даже если и забрали, то они сами не поняли, что оказалось в их руках. Именно поэтому, если мы сейчас не найдем его, нам придется идти напрямую к рыцарям и пытаться выбить из них правду.
— Силой?
— Нет, едой, — саркастично выплюнул товарищ, но Адан воспринял это явно по-своему. Широко улыбнувшись, он вальяжно закинул руки за голову и с наслаждением протянул:
— Из меня едой много что можно выведать.
Гейл, резко подхватив с пола еще один камень, без предупреждения швырнул его и на этот раз уже попал: в спину. Адан неприятно застонал от боли и весь сжался, а его товарищ, с толикой удовлетворения в голосе предупредил:
— Следующий будет в голову.
Из полусогнутой позы Адан посмотрел на него, усмехнулся и, словно на зло, проговорил:
