оговорил какое количество рыбы нужно! Сейчас скажет: «пять дюжин», и что делать буду?
Цену на сельдь в Борге я помнил — двенадцать пеннингов за дюжину. Также помнил и сколько заломил с меня за ремонт тот оружейник в Борге — два эйрира, а это шестьдесят пеннингов. При том, что обычный ножик, такой же, как дал мне Варди, стоил лишь восемь.
Изо всех сил я старался выглядеть равнодушным, хотя сердечко при этом молотило как бешеное. Лишь бы этот старый хрыч не понял, как я волнуюсь!
Колль хмыкнул, встал, куда-то сходил…
— На, держи.
На стол тихо брякнулись знакомые ножны.
— Ножны я тоже укоротил. Смотри, — кузнец извлек клинок, — рукоятку я тебе туже самую оставил, только покороче сделать пришлось. Ну да у тебя и рука пока небольшая. Потом захочешь — перенасадишь.
Рукоять теперь действительно была сантиметров двенадцать, не более. Мой кулак поместится на такой без проблем.
— Обрезал по слому, хвостовик подварил, но в рукоятке это не страшно.
Клинок теперь был длинной сантиметров двадцать пять. Не много… Попробовал ногтем заточку. Блин, чуть ноготь на большом пальце не отмахнул.
— Хороший металл, — усмехнулся, увидев это Колль.
— Договоренность была другая, — медленно, почти по слогам произнес я, опираясь локтями о столешницу.
— Да мало ли какая была договоренность? — взмахнул руками кузнец, — Мы что, в свидетели кого-то призывали?
— Так все-таки, сколько?
— Сколько-сколько. Что ты заладил, то про «сколько», то про договоренности? — Колль начал злиться, — тебе сделали, ну так будь доволен и благодарен. Не просил бы за тебя Фроди, я б и пальцем может быть не пошевелил.
В этот момент в дом вошли Гунар с Хельми.
— Ого, у нас гости?
Но я, не обращая внимания на вновь пришедших продолжил дрожащим от злости голосом.
— Я правильно тебя сейчас услышал? Ты хочешь сказать, что не просишь ничего в замен?
Гунар с Хельми переглянулись.
— Щенок, — Колль завелся, — взамен было бы неплохо немного благодарности с твоей стороны!
— Ну-ка хватит собачиться, — рявкнул Гунар.
— Извини, Гунар, — сквозь зубы выдавил я, — но я не потерплю, чтоб меня выставляли халявщиком или побирушкой. Была договоренность сделать работу за рыбу?
Я пристально уставился в глаза кузнецу.
— Была, — словно выплюнул мне в глаза Колль.
— Ну так забирай! — почти выкрикнул я, и со злостью выдернул из-под стола корзину с рыбой.
На секунду в доме повисла тишина, нарушаемая только веретенами да щетками. Гунар, Хельми а вслед за ними и Колль склонились над корзиной.
— Морская, — хмыкнув. констатировал Хельми.
— Морская, — подтвердил я, и вернувшись взглядом к кузнецу, процедил, — так все-таки сколько? Не хочу, чтоб мое слово считалось пустым звуком. Ты сказал «рыбу за работу», вот рыба. Мы не договаривались о ее количестве, что ж, моя ошибка, пусть будет столько, сколько скажешь. Заберешь всю?
Кузнец похоже растерялся.
— Так ты серьезно? Но… но все, это слишком… Можно? — он вопросительно показал на корзину.
Знаком ответил ему: «валяй».
Он разворошил крапиву, немного покопался.
— Ого! И копченая! Слушай, — уже без прежней агрессии в голосе попросил кузнец, — я возьму тогда три копченые и… И пяток соленых. Хорошо?
— Хорошо, — остывая кивнул я, мысленно отметив «восемь пеннингов».
— А с остальной что делать будешь? — поинтересовался Гунар.
— А вот об этом, — повернулся к нему, — я хочу поговорить с тобой и с Келдой.
Про Келду это Фроди насоветовал. «Она, говорил пастух, к тебе расположена. К тому же ты кузен. Гунар тоже добрый малый и тебе он нужен, чтоб с другими бондами свести, но если в торге будет еще и Келда, она даст цену больше, чем Гунар, попомни мои слова».
— В общем так, — начал я, когда к нам присоединилась хозяйка, — отец кое чему меня научить успел. Тут я немного разведал местность… короче теперь я могу время от времени приносить морской рыбы. И в первую очередь я, конечно, подумал о вас, — сидя изобразил полупоклон, приложив руку к груди, — вы всегда были добры ко мне, поэтому вам я и предлагаю свой улов первым.
Фроди предлагал более простой вариант: типа — вот рыба, покупайте, но я решил сказать по-своему. Корзина уже стояла на столе, сначала Гунар, потом Келда придирчиво осмотрели несколько рыбин.
— И какова твоя цена?
— Буду честен, мало не попрошу. — с совершенно честной и серьезной мордой проговорил я, — Но вы должны меня понять, здесь поблизости кроме меня никто свежую морскую рыбу не продаст. Везти из Борга? Это ж сколько она в цене прибавит? — еще один тонкий момент в презентации: какие тут логистические коэффициенты я совершенно не представлял! — так что… — специально отрепетированная пауза, — только для вас: пятнадцать за дюжину соленых, и восемнадцать за копченые.
Фух, мысленно выдохнул. Сохраняя на лице маску честного рубахи-парня, я аккуратно наблюдал за реакциями орков. Момент истины! Ну и?
— А что? Нам, пожалуй, подходит, — Келда на какие-то мгновения опередила мужа, и тот уже набрав воздуха для ответа тут же сдулся, — рыба у тебя Асгейр хорошая, жирная, свежая. Заготовим на зиму, сможем побаловать себя потом.
Аллилуйя! Я в душе ликовал. Ну что, Гера-будущий рыбный магнат, с почином тебя?
— А много у тебя еще? — поинтересовался Гунар.
— Хороший вопрос! — открыто улыбнулся я, — честно говоря вот это, пока все, что есть. Но завтра пойду еще ловить. Правда у меня пока со снастями плохо. Кстати, Гунар, хотел тебя попросить, если бы у тебя нашлась тонкая леса для сети на продажу, я бы вместо денег ее взял.
— Лесы нет, — покачал головой Гунар, — но знаю у кого есть. А вот на счет денег это я хотел тебя просить. Видишь ли, после ярмарки монет совсем не осталось, может как-то по-другому договоримся?
— Договоримся, — с каменной физиономией кивнул я.
А на душе пели птицы! Ну наконец-то Гера! Понеслось дерьмо по трубам, открывай торговый сезон! Вот они, мои первые денежки!
* * *
Поскольку время было уже позднее, меня оставили на ужин. А после ужина и переночевать, чтоб мне в ночь не тащиться на пастбище. Впрочем, такой вариант с Фроди был оговорен, все-таки концы у меня сегодня получились не близкие: пастбище — фьорд — пастбище — Гунар. Да еще с полной корзиной.
После ужина в мои планы входила прогулка с Греттой, но та заявила, что на улице холодно, и вообще — вроде бы Эгиль обещал порадовать какой-нибудь сагой. Зубами скрипнул, но пришлось смириться, не тащить же ее силой куда-нибудь за сарай?
О лысом старике, я, честно говоря, начал забывать. Но к ужину он пробудился, пытался буянить, требовал пива, предлагал всем
