— Мне нужно найти одну женщину, которая проживала на улице Сакко и Ванцетти.
— Фамилию знаете? — с интересом глянул на меня Михаил.
— Знаю. Любовь Владимировна Неясыть.
— Ну, хорошо, я поищу.
— Поищи, Миша, очень человеку надо, — сказала заведующая и ушла.
— Интересующую вас женщину, вернее информацию о ней я смогу найти примерно через неделю.
— Мне надо намного быстрее.
— Что я могу сделать? — вздохнул Миша. — Очень много работы.
— Можно сделать всё, если сильно захотеть. А работа не волк, в лес не убежит… — усмехнулся я. — Надеюсь, это вам поможет.
На его стол легла пятидесятирублёвая купюра.
— Ммм, — Михаил опустил ресницы, гася алчный огонь, появившийся в его глазах, — через три дня будет готово.
— Мне нужно завтра, — и я небрежно положил на стол десятидолларовую купюру. Зелёная бумажка с нарисованным на ней Гамильтоном сразу же притянула его взор.
Глаза у Миши всё-таки загорелись. Словно не веря им, он взял купюру и, тщательно обсмотрев со всех сторон, понял, что деньги перед ним всамделишние, а не подделка! Миша тут же сунул десять долларов в карман.
— Приходите завтра к двенадцати, всё будет готово.
— Мм. Хорошо, я приду. Только мне нужны самые точные сведения, лишь в этом случае вы можете рассчитывать на премию.
— Постараюсь.
— Постарайтесь, любезный, постарайтесь, — и я ушёл.
Выпроводив посетителя, чтобы не мозолил глаза, Михаил Львович просто направился к громоздкому огнеупорному шкафу, в котором хранилась картотека. Делов-то на пять копеек, а награда на рубль! Деньги его душу грели, как зимою батарея. Вот уже и первый задел есть! Сумма, конечно, не велика, но на безрыбье и рак, как говорится, рыба. Теперь нужно сделать порученное ему дело. Он довольно скоро нашёл нужный негру адресат и внимательно всмотрелся в фотографию на учётной карточке. Да, девушка, хотя скорее уже женщина, действительно проживала на улице Сакко и Ванцетти по адресу дом 17/19 квартира 55. Жила ли она там сейчас, он точно не знал, но вероятнее всего — да. Если бы куда-то уехала, то должна была выписаться. С этим у них всё строго! Проблема решена, так что Мише осталось получить награду.
На следующий день, ровно в двенадцать в дверь его кабинета постучали, и в него тут же вошёл давешний негр, фамилию которого Михаил забыл спросить. Да и какая разница, какая у него фамилия?
— Я нашёл предмет ваших поисков, — важно, словно собственноручно перелопатил весь архив, проговорил Миша. — Вот посмотрите, это она?
— Да, — кивнул я, увидев знакомое до боли лицо.
— Она проживает по адресу: улица Сакко и Ванцетти, дом 17/19 кв.55.
— Ты молодец, Михаил. Держи награду, — и я положил перед ним пятидолларовую купюру.
Михаил с благодарностью схватил зелёную бумажку. Вновь повертел её, убеждаясь, что на ней нарисованы масонские символы, и тут же её спрятал в карман, смяв решительное лицо Авраама Линкольна.
— Благодарю вас.
— Ты славно поработал, — произнёс я. — И, если информация окажется правдивой, я мог бы предложить тебе более важную и, разумеется, лучше оплачиваемую работу. Ведь ты же хочешь переселиться в Израиль и найти себя там?
— Нет! Да с чего вы взяли? Мне не интересен Израиль! — испугался Миша, искренне недоумевая.
— Слушай, Миш, — и я приблизился к его лицу, буквально прожигая взглядом, — я же вижу тебя насквозь: ты мечтаешь стать богатым. А когда ты станешь богатым, тебе будут давать все девушки, о которых пока ты можешь лишь мечтать. Сейчас же ты никому не интересен. Так ведь?
Миша судорожно сглотнул.
— А твоя матушка подсовывает тебе исключительно унылых и некрасивых баб. Да и в большинстве своём все они старше тебя. Да? Вне всякого сомнения, все твои потенциальные невесты из хороших еврейских семей. По крайней мере, по словам твоей матушки. Но и их с каждым годом становится всё меньше и меньше, многие уже уехали на свою историческую родину. А вот для русских девушек ты малопривлекателен: больно некрасив. Тебе ведь лет 23–25?
— С чего вы взяли? — насупился Миша. — Вы меня унижаете! Я уже жалею, что помог вам.
— Правда всегда глаза колет, — усмехнулся я. — Ну да ничего, Миша. С деньгами, что я дам возможность тебе заработать, ты разом решишь все свои проблемы. И девки тебе начнут давать напропалую! Ведь ты и квартиру сможешь себе купить кооперативную, и машину новую. Ты всё сможешь, богач! У тебя какое образование?
— Саратовский государственный университет, экономист.
— А почему тут работаешь, а не в банке?
Миша Измайлов скривился.
— В сберкассе неинтересно, а больше никуда не взяли. А я ещё на филологические курсы ходил, вот сюда тётка и пристроила, — сам не понял почему, он всё выложил постороннему негру, как на духу. — Здесь и лучше, да и спокойнее.
— Конечно, — ухмыльнулся я, — среди баб один прораб! Вокруг одни тётки толстозадые, матроны семейств. Заботятся, наверное, о тебе, покармливают, а? Но, будь у тебя деньги, ты был бы волен сам выбирать кого и в какой ресторан повести. Не все девушки брезгливые.
Миша покраснел. У него в голове зародилось острое желание смачно харкнуть прямо в ненавистную чёрную рожу, чтобы разом показать всё своё отношение к подобного рода издевательствам. Но воспитанный в интеллигентской семье, он не мог себе это позволить. Да и по роже тоже не хотелось получить. Вон какой негр здоровый.
— Да ладно тебе обижаться, Миха. Сделаешь себе модную причёску, купишь дорогой прикид, уши вон подрежешь у хирурга, чтоб не так оттопыривались… И вперёд, на девок! Смотри, вот сто долларов! — и бумажка, свёрнутая вдвое, свободно легла на стол. — Хочешь её получить?
Глаза негра при этом вдруг вспыхнули, словно у дьявола, каким его себе и представлял несчастный паспортист.
«Это искуситель!» — мелькнуло на миг в голове у Миши, но гормоны оказались сильнее воспитания.
— И что надо сделать? — вырвалось у Миши.
— Мне нужен паспорт, — спокойно проговорил я и пояснил: — Советский паспорт на моё имя.
— Вы с ума сошли? — возмутился паспортист. — Нет, я на такое не пойду! Это же должностное преступление! Это тюрьма! Нет, это невозможно!!!
— Не суетись, смотри к одной бумажке идёт вторая, третья, четвёртая…
Я внимательно смотрел на лицо Миши. Вот ведь как поразительно быстро некоторых успокаивает сам вид денег. Вроде бы обычные бумажки… Да, красивые, плотные, но бумажки! А сколько в них смысла! Какое умиротворяющее воздействие оказывают на людей.
—…и пятая. Пятьсот долларов — это огромные деньги, Миша. Огромные, — повторил я, придвигая деньги к нему поближе. — И они твои.
Он нервно сглотнул и как загипнотизированный уставился на купюры, сверля их своим взглядом.
— Не хочешь, как хочешь, — так и не дождавшись какого-то вразумительного ответа, я сгрёб баксы и сунул их обратно в карман. — На «нет», как говорится, и суда нет.
Перед глазами Михаила промелькнула давешняя блондинка, изгибаясь в самых невероятных и соблазнительных позах. «А гори оно всё синим пламенем!» — родился у него в душе крик, но… но наружу вырвался лишь тихий невразумительный писк полузадушенной мыши.
— Зачем вам паспорт? — глухо спросил он. — Вы же всё равно на негра похожи, а не на европейца.
— Ну, а вдруг я хочу русским негром быть, а не эфиопским? Что, нельзя?
— Можно, но трудно. Я никогда не занимался этим.
— Все мы когда-нибудь и что-нибудь делаем в первый раз, — глубокомысленно заметил я. — Подумай ещё, а я зайду на неделе. Может быть, через день или два, а может, через три. Короче, как карта ляжет. А пока бывай, Миша!
Измайлов тупо смотрел на закрывшуюся за негром дверь и переваривал информацию. Уж чего-чего, а такого он никак не ожидал! Пятьсот долларов, целых пятьсот долларов! А если, если… «Сам документ украсть не проблема, — думал Михаил. — Проблема всё оформить и поставить печать, которая хранится у начальницы. И вообще лучше всего провернуть это через какой-нибудь другой паспортный стол». Да проблема, но Миша не привык сдаваться. Надо думать, надо думать.
