умеет красиво выглядеть при любой ситуации.
Белое платье выделялось на фоне чёрных нарядов гостей и дополняло её голубые глаза и золотые волосы. Фасон не был сильно облегающим, но кто сказал, что это нужно? Её фигура песочных часов будет видна всегда, а грудь и бёдра невозможно скрыть ни за какой одеждой.
Идти сзади неё было особенно трудно. Но я стоически превозмогал. Ибо а) на нас все смотрят, и мой взгляд на её попу ПРЕКРАСНО видно, и, что важнее…
Б) здесь я по делу. Очень важному.
ОЧЕНЬ важному.
— Снова приветствую, — кивнул нам Альберт, — Прелестно выглядишь, Линнет.
Она благодарно приподняла краешки платья и, как всегда, поклонилась.
— А я⁈ — указываю на себя.
— От девушек это выпрашивай, — хмыкнул он.
Я повернулся на Линнет.
— Красиво-красиво, — закивала она, — Ты… красивый.
Я улыбнулся.
Во-о-о…
— Так, Виктор. У тебя сегодня две цели на охрану, так что, пожалуйста, посерьёзней, — сказал Альберт.
— О, поверьте, у меня есть причины относиться к аукциону серьёзно, — хмыкаю.
— Ну вот и славно.
Он кивнул, осмотрелся и развернулся ко входу в монструозное белое здание главного оперного театра Нео-Калининграда. Чем-то музей, кстати, напоминал — так же подсвечен со всех сторон, такой же белый и мраморный.
По правилам я должен идти позади целей, и вот с Альбертом так и вышло, а Линнет решительно хотела шагать рядом. Прямо-таки идеально, чтобы взять меня под руку. Но она не брала.
Мы поднимаемся по ступенькам. Альберт то и дело осматривается, и я понимаю, что с его глазами, странным поведением и родством — причины есть. Он же охереть какой, млять, подозрительный! Он явно не простой человек с простыми планами.
И если оглядывается он, то и я должен.
Мы заходим. Людей было много. Может тридцать? Чёрт, снаружи же ещё столько же, и они всё пребывают! Аукцион настолько важен? На него всегда столько ходит? Или…
— Многовато людей как-то… — пробормотала Линнет, — Обычно много меньше.
Мля… хреново. Они что-то знают, и не могут пропустить. А там, где большой интерес влиятельнейших людей — всегда, твою мать, проблемы.
Моё напряжение повысилось.
Что-то здесь, нахрен, не так. И мне это очень, ОЧЕНЬ не нравит…
— Витенька⁈ Линни⁈ — я услышал сладенький голос.
Да твою МАТЬ! И этот⁈ И он⁈ Да какого х…
— Евгений⁈ — поворачиваемся, — А вы тут какими судьбами?
— Ну как это, сладенькие? На шоппинг! Будет тут одна штучка, очень мне и моей силе интересная…
— И какая же?..
— Хе-хе, секретик, — подмигнул он, — А то узнаете, и тоже выкупите. А я с деньгами Линнет тягаться не смогу.
Да ёп вашу!
Я тоже хочу эту штучку! И ясности! И уверенности! Но не-е-ет, люди всё прутся и прутся, Евгений, Альберт, одного Фредерика нет, но тот тупо не смог, так бы тоже приехал.
Альберт внимательно его осмотрел с ног до головы и не скрывая вскинул брови. Что он там увидел?..
— Хе-хе, все здесь, — улыбалась Линнет, — Давно такого не было. Обычно мы с отцом… одни ходили.
— Рада? — спрашиваю.
— Очень! — её личико сияло.
Я вздохнул. Ну хоть кто-то здесь рад.
Альберт теперь посмотрел на девушку. Нахмурился и удовлетворительно кивнул. А затем, поймав мой взгляд, показал пальцами «чуть-чуть».
— Пойдём, — подходит он, — Скоро начнётся.
На этом мы закончили, и теперь все вместе пошли по коридору. Все общались. Евгений знакомился с Альбертом. Линнет с удовольствием осматривалась и наслаждалась вечером.
Мне же становилось не по себе.
«Слишком много всего. Херовое предчувствие».
Слишком знакомый шаблон. Слишком часто я встревал неприятности в похожих ситуациях.
Мы прошли в зал, к нашим местам. Причём Альберт позаботился, и у нас были элитные, на балкончике. Евгений, кстати, тоже, но на противоположном.
Зал заполнялся. Что-ж, я прогадал — здесь не шестьдесят, а все сто людей.
— Много… — пробормотал Альберт.
Я едва не цыкнул. Сдержался только из-за Линнет, чтобы её не напрягать и не уменьшать поступающий дофамин. А он поступал. Девушка светилась! Всё разглядывала, всё её интересно.
Беззаботная, счастливая улыбка.
— Виктор… — пробормотал Альберт, — Третий ряд. Почти самый край. Смотри.
Перевожу взгляд вниз.
— Толстый мужик. Видишь?
Киваю.
— У него правого глаза нет. Но из него идёт мощная энергетика передачи информации, — он говорил очень тихо и напряжённо.
— Это запрещено?… — так же бормочу.
— Нет. В том и дело. Если ты представитель — так и скажи, и ни у кого вопросов не будет. Но этот мужик скрывает нанимателя! Единственный.
— Принял.
Ну, начинается дерьмецо.
К этому моменту все люди уже зашли, и двери закрылись. Минут на пять всё движение прекратилось, и вот, наконец, с погасшим светом, оперная сцена вспыхнула от светов прожекторов, и на неё вышел мужчина в чёрном костюме!
— Приветствую, дамы и господа!
Он представился и кратко объяснил правила. Предметов здесь нет ни одного, но если покупатель определяется из нашего города — товар тут же доставляют порталом.
Поднимаешь табличку — делаешь ставку. Шаг цены выставляешь на мониторчике перед креслом.
— Итак, первый лот! — величественно объявил старик, — Подпространственное кольцо-хранилище на семнадцать тон!
Всё. Аукцион начался.
Глазки Линнет тут же заблестели, а ручки шаловливо заёрзали. Вот хорёк! Надеюсь, она его не стащит. А она может! Многие подняли таблички, его могут и к нам доставить!
— Три. Два. Один. Продано!
Да. Женщина с первого ряда его и выкупила. Линнет перевела на неё кровожадный взгляд.
— Следующий лот! — иллюзия на сцене показала стальной кейс, который аккуратно открыли, — Куб контроля материи!..
Аукцион разгорался.
Тем временем, Альберт всё больше напрягался. Он ждал что-то конкретное, и чем ближе оно было, тем более нервными становились его движения. Чёрт, да что же там?
Евгений же был спокоен. Как и всегда.
Некоторые товары хотели почти все. Например, куб. Чё на нём все помешались? Хвала богам, выкупил его кто-то из франции. Снова. Или, например, какую-то картину с чёрным квадратом. Сначала я подумал, чё за хрень? А потом:
— Ты что. Это же стационарный портал на сотни километров, — задрала бровки Линнет.
А это реально неплохо!
Но меня интересовало другое. Энергия. Оружие. Сила. Пока из этого здесь мелькнул лишь лук, который не промахивается, но мне такое не нужно.
Мы сидим уже двадцать Минут. Ну. Где хоть что-то?
И что хочу сказать…
Бойтесь своих желаний?
— Следующий лот!
Возникает иллюзорная проекция… огромного креста с кучей цепей?
— Mia Culpa! Или же, «Моя Вина»!
Альберт тут же вскидывает табличку! Ха? Это оно⁈
Но его ставку моментально перебивают. Целая волна поднятых табличек тут же возвышают артефакт до таких высот, до каких не поднимался ни один лот до этого. Даже говно-куб.
Альберт цыкает.
Я смотрю на жирдяя с искусственным глазом, и тот нервно оглядывается, очевидно, испытывая интерес к «Моей Вине», но не имея средств на борьбу за него.
— Чем он так интересен? —
