Ознакомительная версия.
– Да вот так все сложилось и запуталось, что отныне мы, как бы ни дико это звучало, члены одной семьи. Моя мать сейчас замужем за сыном Крафы, и скоро их маленькому ребенку, то есть нашему с Леночкой братику, исполнится уже годик. Ну и самое интересное, что мы услышали другую версию о причинах войны между Торговцами. Узнали, за что сражались ортодоксы и к чему стремились реформаторы. А как у тебя с памятью по этому вопросу? Ничего нового не прибавилось?
– Да как сказать… Нынешним утром я вспомнил, что дядя по матери и обе родные сестры отца практически со всеми своими семьями воевали на стороне диктатора и его реформаторов. При том что тетю Магду я любил и обожал с самого детства, верил ей, как собственной матери… Да и во всем мире Ба, если судить по моим хаотичным и уже несколько противоречивым воспоминаниям, творилось тогда невесть что. Страшные картинки так и всплывают перед глазами… Злоба, ненависть, беспричинная жестокость… Кажется, наши лидеры стали использовать какие-то устройства ментального зомбирования. Я видел нескольких недавних пленных, бывших реформаторов, которые воевали на нашей стороне… так у них были пустые глаза, и они считались самыми жестокими и беспощадными в нашей армии… Да и отец мой, Шу’юс Трит, что-то в последнее время мне своими не совсем логичными рассуждениями перестал нравиться. А наш краевой лидер совсем не вызывал доверия и симпатии: тупой и неразумный фанатик… Так что сейчас у меня в голове гора сомнений… и растет так стремительно, что самому страшно.
Видимо, великану еще совсем немножко оставалось для полной реконструкции своего прошлого. Ну и наверняка последним моментом в его истории будет воспоминание о том, по какой причине его уложили в саркофаг, да еще и в ином мире. Потому что до сих пор он ничего о Зелени по той истории не знал, и в семейных преданиях о башне с накопителями в другом мире не было ни единого слова.
Светозаров встретил рассказ своего коллеги из древности с облегчением и даже радостью. Пусть и косвенно, пусть и не до конца, но сказанное баюнгом вполне вписывалось в новую схему видения кровавых противостояний представителей цивилизации Торговцев в древности. Крафу хотелось видеть в числе союзников друзей, а не врагов. Тем более сейчас, после знакомства с семьей Гегемона, хотелось верить в его гуманность. В противном случае хорошо скрываемая подлость, сговор с юными красавицами или страшное коварство могли разрушить веру Дмитрия не только в людей, но и вообще в разумных существ.
Шура, узнав о Гегемоне много нового, тут же завалила великана вопросами. Талант аналитика, как и практическая работа в конторе, помогал ей легко вычленить из информационной груды самые важные детали. И сложнейшая мозаика причин и следствий стала приобретать определенную структуру.
Баюнг подтвердил существование Двойника, который заведовал содержанием военнопленных в штабе лидера реформаторов:
– Да, был у него такой фанатик. Особую злость к нашим питал, жестоко относился, да и вообще концентрационным лагерем заведовал. А почему нас ненавидел? Так поговаривали, что у него семья при случайной бомбежке погибла. А может, и его сторонники что-то такое специально подстроили. Чего только на эту тему не плели в нашем лагере…
Как всегда, как и на любой другой войне: наши солдаты самые мужественные и справедливые, а враг коварен, подл и жесток. Наши бросаются на амбразуры, защищая свои матерей, детей и стариков, а враг служит интересам кучки тиранов и готов уничтожать всех без разбора.
– Хотелось бы, чтобы ты встретился с Крафой, – сказал Светозаров баюнгу. – Если ты не против.
– Только «за». Но лишь после полного восстановления собственной памяти, – поставил условие Шу’эс Лав. – А то мало ли я еще чего вспомню? Вдруг он на моих глазах лично мою мать или сестер порезал?
Супруги переглянулись и одинаково в отрицании замотали головами. Обоим не верилось, чтобы подобный деятель лично участвовал к резне беззащитных женщин и детей.
Да и разумный кальмар уже успел составить собственное мнение о Гегемоне:
– Шустрый он, конечно, индивидуум, бесшабашный, и если понадобится для дела, то ни перед чем не остановится. Да и властью безграничной избалован вроде до мозга костей. Но никак не верится, что он на излишества и неоправданную жестокость пойдет. Слишком он умный для этого, образованный, что ли…
С ним не согласился Тител Брайс:
– Порой научные гении для подтверждения своих открытий страшные вещи творят. Сами за нож не берутся, но ядерную бомбу только для изучения последствий взрыва на любой город могут сбросить.
Единственный, кто, кроме незримо присутствующей Эрлионы, молчал все время обсуждений и только внимательно слушал, это моложаво выглядевший Яков Праймер. Да и что он мог сказать, не будучи в курсе обсуждаемых тем? Но Дмитрий считал свое решение пригласить Якова правильным: пусть коллега сразу начинает вникать в суть мировых и межмирских проблем:
– Кстати, гений ты, наш целитель, о бомбах, – вспомнил граф о предстоящем осмотре планеты с кентаврами. – Я сейчас иду выбирать парочку самых надежных скафандров, но ты когда-то обещал еще и структуру магическую разработать против проникающей радиации. Удалось что-то создать?
Не успел ректор академии и рта раскрыть, как Александра безапелляционно поправила мужа:
– Не два костюма, а три! Я отправляюсь с вами.
Не повышая голоса и не меняя интонации, Дмитрий пояснил:
– Беременным женщинам даже в рентген-кабинет не рекомендуют лишний раз заходить. Нас-то Тител вылечит, и тебя вылечит, а вот нашего ребенка, который еще и не поддается никакому лечению, никто не вылечит. Поэтому разговор исчерпан, и больше к нему не возвращаемся.
И опять вопросительно уставился на Верховного целителя империи Рилли. А нахмурившаяся Шура прекрасно поняла, что при всем желании настоять на своем, даже заикнуться по поводу своего каприза она не имеет права. Материнство превыше всего.
– Нам с Арчивьелами удалось создать структуру защиты от проникающей радиации и даже прикрепить ее на независимый источник питания, – сказал ректор Брайс. – Назвали ее «фольга», за специфический отсвет в инфракрасных лучах. Но толком испытать ее было негде. Поэтому прихватишь во внутренности скафандра и в его наружные карманы комплекты с микроскопической флорой и фауной для тестирования. Потом все сдашь мне для проверки.
– То есть ты намекаешь, что некое поле нас будет прикрывать еще вне скафандров?
– Не намекаю, а говорю об этом прямо. По итогам испытания скажу уже со стопроцентной уверенностью, сможет ли человек находиться в зараженной зоне вообще без скафандра и как долго.
– О! – не сдержал своего восторга граф. – Шикарная заявка на Нобелевскую премию не только на моей родной Земле: находиться под смертельными лучами без скафандра! А какой это плюс для исследователей Большого Космоса!
– Проверять еще надо, а то и дорабатывать, – напомнил Тител Брайс. – Я уже пообщался с Эрлионой, и сейчас мои юные коллеги принесут и блоки со структурами «фольги», и комплекты с пробниками. Только смотри не разбей, все слишком хрупкое, это ведь опытные образцы.
– Да мы осторожно, не воевать отправляемся, а только глянем одним глазком… А что у тебя с каштанами?
– Изучаем, – коротко ответил ректор, а заметив в дверях одного из юных дарований в науке исцеления, разрешающе махнул рукой: – Заходи! И все выкладывай на стол, а я уже сам объясню его светлости, что здесь и как… Ага! И немедленно приготовьте лабораторию подвального ангара для замеров радиации. Его сиятельство со спутниками заявится прямо туда и непосредственно с места заражения. Проверьте исправность роботов, герметичность изоляторов и камер.
После пояснений Брайса Светозаров поспешил с Прусветом в свой арсенал за скафандрами, но перед уходом каждого, кроме ректора, нагрузил заданиями. Яков должен был срочно обучиться и опробовать новые техники перемещения под руководством Шу’эс Лава. Ну а Александре было наказано наблюдать за действиями Торговцев и учиться, учиться, учиться… от сейчас и до «пока муж не вернется».
Распорядок дел на ближайшие часы был определен.
Глава тридцать первая
Полный разгром
Хоть разумный кальмар и утверждал, что космическая радиация ему не страшна, Дмитрий отказал другу в рискованном посещении мира плагри. А в мир Пастельный, чтобы оставить в качестве временной няньки или надсмотрщика возле сестры и матери, – прихватил. Еще и попросил:
– Заодно ты там, может, чего и высмотришь ценного для выяснения истины.
Но как только они оказались в помещении с родственницами Светозарова, Крафа, хоть и продолжая улыбаться, не стал скрывать недовольства:
– Это ты такой союзник, значит? Приволок своего друга, чтобы он тут у меня шпионил? Или он с нами к кентаврам отправляется?
Ознакомительная версия.
