Примерно на середине полотна два гиганта сшибаются в смертельной схватке, черная река сливается с солнечным светом, они смешиваются в хаосе водоворота, а вскоре вверх поднимается черный сокол, но ему не суждено долететь до сияющей серебром луны: гордую свободную птицу пронзает копье, брошенное золотым паладином. Отчего-то меня одолела грусть. Мне показалось, что сокол не заслуживает такой смерти. Хотя крылья его черны, как ночь, но глаза полны света, пусть не золотого, как у святых воинов, но чем хуже серебряный?
– Удивительное полотно, не правда ли? – окликнул меня граф.
– Скорее поразительное. Но что на нем изображено?
– Это весьма любопытная история, – усмехнулся маг. – Автор работы умер примерно шесть с половиной веков назад, а сей гобелен он плел в течение последних двадцати лет своей жизни.
– Не вижу ничего любопытного, – пожал плечами я.
– Возможно, и так, вот только автор обладал пророческим даром и изобразил истребление шестых до начала Священной войны. И говорят, он умер в тот день, когда сгорела первая крепость проклятого рода.
Я еще раз взглянул на полотно. Да, если смотреть с такого ракурса, то становится ясно, почему у одних доспехи черные, а у других золотые. Единственное «но» – почему, даже зная правду, я все еще испытываю жалость к этому соколу? А еще – некое родство, хотя это скорее всего усталость с дороги. Скакать три дня без передыху – то еще развлечение.
Оставив любопытный гобелен за спиной, мы миновали еще несколько поворотов и оказались в просторном кабинете. Некое подобие штор на окнах, стол из красного дерева, удобные креслица и длинная книжная стенка. Граф что-то сказал дворецкому, тот кивнул и скрылся за дверью.
– Присаживайтесь, – предложил маг, садясь за стол и указывая мне на ближайший стул.
Хмыкнув, я развернул кресло так, чтобы контролировать подозрительный стеллаж, дверь и окно.
– Благодарю. – Я снял шляпу и прикрыл ею правую руку, в которой сжимал стрелку.
Граф оставил мои потуги без внимания и как бы между делом поставил на стол бутылку с янтарной жидкостью.
– Будете?
– Пожалуй, откажусь.
Вот теперь старик хмыкнул, явно намекая на что-то. Я сначала не понял, а потом решил, что он считает, будто я боюсь отравления, но все намного проще. После того бочонка крепленого, по вкусу больше похожего на солдатскую бражку, я еще месяц пить не смогу.
– А я выпью. – С той же ухмылкой на устах волшебник от души плеснул себе в кубок и сразу осушил примерно половину. – Многое теряете.
– Поверю вам на слово.
Некоторое время мы молчали. Граф неспешно потягивал свою настойку, а я, крутя в руке стрелку, контролировал обстановку.
– Вы точно не будете? Расслабьтесь, а то вы как-то напряжены.
Я взглянул на мага, но на его лице, кроме застывшей ухмылки, не отражалось ровным счетом ничего.
– Милорд, вы же в курсе моих планов, так?
Маг кивнул.
– Тогда не вижу смысла в этом кратком предисловии. Через два дня прием в Академию, а мне еще до города добираться.
– Что ж, – пожал плечами маг и убрал выпивку. – Перейдем к делам?
– Хотелось бы.
– Тогда я вас внимательно слушаю.
Волшебник скрестил руки на животе и откинулся на спинку кресла. Я же вопросительно приподнял правую бровь.
– Молодой человек, – вздохнул собеседник. – Вы сами отказались от пустой болтовни, так не томите. Если бы вы ничего не поняли, то вряд ли бы приехали сюда. А раз уж приехали, так выкладывайте свои претензии.
– Туше, – развел я руками. – Я действительно многое понял. Знаете, когда вокруг темнота и толща каменной породы, кроме как думать, заняться особо и нечем… Но остался вопрос – зачем?
– Зачем… Хороший и вечный вопрос. Может, сначала расскажете, что же вы такое поняли?
– Ну, для начала то, что вы с моим наставником – либо старые друзья, либо родственники.
Впервые за все наше знакомство я смог добиться проявления хоть каких-то истинных эмоций. На лице мага на долю секунды отразилась крайняя степень удивления.
– Продолжайте.
– Ладно. Наверное, стоит начать сначала, раз я уже выбросил первый козырь. Первая неувязка возникла с вами. Случайный путник на широкой дороге встречает шебутного мага-графа? Тогда я поверил, но после некоторых других совпадений… Впрочем, здесь у меня лишь подозрения. Далее. Если покумекать и позагибать пальцы, то получается, что Шрам, надежнейший посредник, слил обо мне информацию еще в то время, когда я знать не знал про письмо Добряка. К тому же он внезапно исчез. Недавно захаживал в его кабачок, а там уже кто-то другой заправляет. Потом этот странный заказ. Мне будто расчистили дорогу и под белые ручки завели на бал, но вот там все пошло не так. Каким-то образом на мероприятии оказался маг, и вот здесь таинственный некто запаниковал, ведь мог сорваться весь спектакль. Но об этом позже. Ваше второе появление также можно списать на случайность, и снова у меня лишь подозрения.
Маг хмурился, кивал, а я продолжал:
– Едем дальше. Я появляюсь в столице и сразу попадаю в примитивную ловушку к некоему магу. Вопрос – а почему же он меня не убил? Да все просто, потому как встретиться я должен был не с ним, а с настоящим заказчиком, но некий кукловод решил, что я могу сгоряча прихлопнуть этого засранца, так подставившего меня, хотя никакой подставы и не было. Затем я отправляюсь в Академию, но вот беда – прием закончен и перед моим носом буквально захлопывают двери. Отпусти меня Добряк на сезон пораньше – и я бы точно все успел, вопрос – зачем же ему это было нужно? Ответ пока неясен. Ну и под завязку – встреча с «Пробитыми». Как они меня узнали? Просто по приметам не определишь, следовательно, Шрам передал им неплохую зарисовочку моей физиономии. Откуда она у него? Опять все упирается в некоего кукловода и его таинственные планы. На этом все, хотя есть еще один штришок. Когда мы сошлись в поединке с одним из наемников, магичка колданула, но никакой стражи или патруля не появилось, хотя боевые заклинания в черте города запрещены, а чары были именно боевые.
Мы снова помолчали. Маг вновь достал бутылку и плеснул себе немного. Отпил.
– И какие же выводы ты сделал?
– Самые простые. Первое – вы сговорились с Добряком и толково водили меня за нос. Скорее всего… да нет, я даже уверен – вы и есть тот самый Плащ, вы же свели меня с наемниками, вы расчистили дорогу к замку «бутылки». Так что встречаемся мы с вами не в третий раз, а в четвертый. Но я так и не смог понять – зачем?
Граф долгое время всматривался в мое лицо, а потом расхохотался. Я только сильнее сжал стрелку.
– Ну на твердое «хорошо» ты натянул, – сказал он, утерев выступившие слезы. Заметив мое недоумение, добавил: – А кто тебе, мил-человек, сказал, что экзамен закончится в замке цели и что вообще сама цель и является экзаменом?
Моя челюсть со скоростью грузового лифта двинулась к ядру планеты. Слона-то я, мать его, и не приметил. Два плюс два сложил, а вместо четырех получил теорию всемирного заговора. А все было под носом, все было так просто…
– Заграф дир гос! – выругался я, схватил бутылку и, не стесняясь, приложился прямо к горлышку. – Это я что, жизнью рисковал, чтобы отметку получить?!
– А кто говорил, что будет легко? – развел руками граф и достал вторую бутылку. – Да, получить, и не только отметку. Главная цель была дать тебе необходимый жизненный опыт. И да – Добряк действительно мой родственник, брат в каком-то роде. Мы с ним долго спорили, он вообще хотел тебя в Рагос засунуть, в самую гущу подковерных интриг! Но я настоял на более подходящем для тебя занятии. К тому времени я уже достаточно хорошо тебя изучил и решил, что война будет самым оптимальным вариантом. Так оно, судя по всему, и вышло. Предупреждая твой неозвученный вопрос – встречаемся мы уже в пятый раз. Сам догадаешься?
Я немного повертел эту мысль, подождал, пока все уляжется, и меня осенило:
– Тот парнишка…
– Браво! – захлопал в ладоши граф. – Это действительно был я. И чтобы ты знал, порталы – это вообще миф. Кстати, не подскажешь, почему крестьянский отпрыск не удивился, когда ему рассказали сказочку о дырках в пространстве?
– Сами догадаетесь? – вернул я подколку.
– Да уж постараюсь, – подмигнул маг. – Ну ладно, сам-то как?
Я вздохнул, убрал шляпу, положил стрелку на стол, пододвинул второе кресло и закинул на него ноги. Предстоял очень долгий разговор.
К концу истории день за окном сменился сумерками, а на столе стояла третья, лишь наполовину полная бутылка. Старый волшебник оказался очень толковым собеседником, в нужных местах задавал наводящие вопросы, не мешал раздумывать над ответами и внимательно слушал.
– Эх, – закряхтел он и хрустнул суставами. – Разбередил ты мне душу. Прям хоть самому на коня да в поле, но годы, ахр’гиф зист руд, берут свое.
– Мне вот что еще неясно, – покачал я бокалом, где на донышке плескалась янтарная настойка. – Понятно, вы с Добряком братья, хоть я и не понимаю, как это возможно, но с чего такая забота о моей скромной персоне? И не стоит заливать про добрые дела!
