Именно это — «поведение туриста». Несмотря на трёхэтажный особняк, в ремонт и благоустройство которого гость из СССР вкладывал деньги.
И ещё… Он фотографировал… фотографировал… фотографировал. Каждый свой шаг.
«Турист». Вот такое прозвище Борис дал субъекту.
А самому Пашковскому очень неприятным оказалось повторение прямого запрета — на установку подслушивающей аппаратуры в доме «Туриста» и вообще, чего-либо подобного, что только приветствовалось во время его работы на западном побережье в Сан-Франциско среди тех, кто симпатизировал большевиками.
Это было крайне странно. Подозревать(?) и отказывать в элементарных способах решения затруднений и выяснения истинных настроений и намерений тех, кого в чём либо подозревали.
Что-то здесь было не то. Оставалось собирать досье на контакты господина Рожкова. Начальство явно что-то знало и что-то не желало доводить до «господина Пэша», что отнюдь не облегчало работу.
* * *
За пролетевшие полгода Борис Фёдорович так и не приблизился к разгадке гостя.
А вскоре после отлёта Рожкова в СССР, отчитываясь за свою полугодовую работу и раскладывая перед директором ФБР списки всех тех, с кем контактировал «Турист» за 6 месяцев в США и давая пояснения по ним — от матери супруги того и от одного из наследников самого Рокфеллера, до каких-то мимолётных знакомств с личностями русских и еврейских эмигрантов в антикварных и книжных лавках Манхэттена, он услышал ещё одну фразу от Гувера:
— ..Он никакой не шпион, Пэш. Более того, он оказал нашей стране многие услуги и, ещё большие — Советскому Союзу. Однажды, может по случайности, может — нет, вы коснётесь того, что скрыто в этом человеке. Это знание вас потрясёт. Но вы продолжите выполнять возложенное на вас как ранее. Мы совсем не беспокоимся насчёт личности этого господина. Мы беспокоимся о другом..
Пэш терпеливо дождался, когда одна из самых могущественных фигур в США сочтёт возможным пояснить. И дождался:
— .. Мы беспокоимся насчёт того, что большевики… когда-нибудь… что-нибудь могут через него сделать у нас в стране, что будет иметь большие последствия и которые, возможно проявятся не сразу. Сделать это — не сейчас, но в будущем. В Вашингтоне совсем нет прочной уверенности в том, что идиллия в отношениях с коммунистами продлится больше, чем несколько лет… после того, как мы совместно с ними окончательно сокрушим японских варваров.
* * *
«Окончательно крушить» Японию начали уже в мае. Таким же способом, как и Германию.
Пока ещё не начались южные ветра с Тихого океана и в том же Владивостоке доминировали ветры в направлении на юг.
Радиоактивные осадки от нанесённых авиацией СССР и США атомных ударов по японскому архипелагу, в массе своей унесло на юг и на восток, в океан..
Глава 23 — Столичные штучки
Встречали меня в Москве уже бывшие сослуживцы. «Тут» как и «там», за океаном — контролируют, приглядывают, оберегают:-) отеческой заботой.
Точнее, материнской:-)
Волкова с её клевретами встретили, на машине подкинули, барахло занести помогли.
Два рабочих дня провёл «где надо», сидя в ставшем до вечера снова моим отделе, сочиняя отчёт и излагая свои замечания, выводы и прочее. Был напоследок удостоен беседы с Фитиным. В первую очередь — насчёт Тьюринга. Получил несколько уточняющих вопросов насчёт некоторых личностей, с которыми контактировал в США. Особенно «начальник Штирлица»:-) интересовался моим знакомством с Рокфеллером, из чего я сделал, может и поверхностный вывод о том, что наших интересует, «чем живёт и чем дышит крупный капитал» в США. Из беседы, кстати, сообразил, что мой отчёт был сразу же прочитан и проанализирован, после чего начались уточнения..
А затем, попаданец был отпущен восвояси.
Едва пришёл в себя после утомительного авиаперелёта и отчитался «перед кем положено», навёл порядок — стёр пыль и всё такое в московской квартирке.
И… начал одним из другим принимать гостей! Сам только сейчас осознал, что за время в сороковых всё же оброс некоторым количеством социальных связей. И что кто-то желает со мной общаться за пределами того, для чего был создан в 1940-м 8-й отдел, а позже появился НИИВТ.
* * *
Начало марта 1944. Москва. Квартира Рожкова Н.Е., Рожков Н.Е. и командующий ВВС РККА маршал авиации трижды Герой Советского Союза Рычагов П.В.
Сегодня вот, «большой авиационный начальнеГ» в гостях у скромного попаданца. Пришло время выполнить данное Павлу почти год назад — в апреле 43-го, обещание.
Небо закрыто для него. Так сейчас… хоть так. Аркадный авиасимулятор — роскошная по меркам сороковых забава, но ни разу ни замена настоящему небу для него.
А ведь сейчас, реально «алеет заря» реактивных ВВС. И ему… - нельзя в небо! Только огромный вал работы в авиации и помогает Рычагову, как он сам признался, смириться.
«Только пассажиром меня теперь в небо берут» — грустно шутит летчик-истребитель волей Силы.
Он по прежнему в деле, в службе, на нём висит груз забот по развитию и боевой учёбе советских ВВС, осмысливающих и впитывающих уроки войны.
Реактивные всё равно массово пойдут только к концу сороковых.
Стоит ли говорить, что желание полетать хотя бы в тупом аркадном авиасимуляторе — жалкая замена.
Но даже такого сейчас нет.
Пусть играет. Геймплей в «атаке на П-Х» вполне увлекательный. Даже я, никогда не фанатевший по подобным играм, прошёл её всю.
Заодно и про симуляторы выкалупываю из головы крохи, что помню, по его просьбе.
Про настоящие авиасимуляторы. А не те, в один из которых он сейчас увлечённо режется.
Сталин осыпал в 43-м новыми почестями Рычагова. Заслуженно, конечно. Третья звезда ГСС и звание маршала авиации, введённое, среди прочих, после Победы.
На мой взгляд, по двум причинам — за службу и вклад в Победу и за… то, что случилось в «ином варианте будущего».
Разумеется, Павлу Васильевичу «ни словом, ни делом» об этом не намекаю, но полагаю, что такие мысли у него до сих пор бродят.
Болезненная для него тема с отлучением по медицинским показателям от неба умащена Сталиным почестями и оставленным за Рычаговым постом главкома ВВС КА.
И ещё… почему то мне кажется, Что Сталин, вообще не склонный к дурацким рефлексиям, именно в этом конкретном случае и о конкретном человека сожалеет об своём «ином будущем».
Но, полагаю, что именно с нынешним вариантом будущего и «этим» живым Рычаговым он вполне доволен.
В общем, это всё — мои догадки.
А Павлу можно задать кое-какие вопросы про войну. И, как ни странно, будущее.
Наших ВВС.
* * *
— Т. е. по прежнему завышали число своих побед?
— Да завышали все. И наши, и немцы. Может, не так, как в твоём прошлом. Но в два, в три раза. И часто — не потому, что увлекались приписками, хотя и это также часто бывало, просто воздушные бои скоротечны. Надежных средств фиксации результатов по прежнему нет, особенно если упал за линией фронта. Фотокинопулемёты только к концу 42-го на всех самолётах у нас появились. Да и часто кадры падений и даже точного попадания не удавалось идентифицировать. Хорошо, если пехота подтверждала — мол, своим глазами сбитый видели. Это не так, как ты рассказывал… что все кому не лень с личных… устройств в 21 веке в Сирии и во всемирную сеть… Да и там, в будущем, что малонаселенных мест мало? Сам понимаешь, как территория там во время той ближневосточной войны, и какая у нас..
Возможность задать «вопросы с дивана» главкому нашей авиации и даже получить ответы — дорого стоит. Как и ранее — Шапошникову и Кузнецову. Вот и пользуюсь своим особым положением и личными знакомствами.
* * *
— ..Что, гости кучно пошли? — замечает Павел Васильевич, услышав мой разговор по телефону.
— Толстой Алексей Николаевич. Да, тот, который «Аэлиту» и «Гиперболоид» сочинил. Книгу свою новую фантастическую презентовать заедет. С парой своих красавиц на пуантах.
