богами севера, что если отправить в посольство небольшой бочонок этого продукта, то можно и официальное разрешение получить. Идея показалась хорошей, но на всякий случай и «своё» название подготовили — оно, в отличие от конспиративного прозвища для виски, придумалось легко и всем понравилось — «Бульбянiца на травах». И ниже, мелкими буквами — «Батанiчная гарэлка[1]».
В два часа, подлечившись народными средствами (никакого спиртного перед дорогой!) и пообедав выехали небольшой колонной из моего фургона и двоих Пробеляковых на пикапе. Сперва в Осиповичах купили новому участнику команды «служебный» мобилет, который тут же ввели в «корпоративную сеть», обменявшись контактами. Затем проводили Егора Фомича до поезда — этот скорый, кстати говоря, в Тальке не останавливался, так что в любом случае пришлось бы ехать в Осиповичи. Ну а затем, выехав на шоссе Минск — Гомель разъехались в разные стороны, я направо в направлении Бобруйска, а Архип Сергеевич — налево, к Марьиной Горке и дальше.
Ехали мы не порожняком. В кузове пикапа стояли несколько бочонков. Один с акавитой для передачи в скандинавское консульство в Минске — а почему бы нет, официальный «сертификат соответствия», сведения о наличии которого можно было бы поместить на этикетку, мог здорово поднять продажи. Пара с виски «по-ирландски» и «по-шотландски» для передачи в городское дворянское собрание Смолевич, их надо было вместе с сопроводительным письмом передать через соседа-пожарного. Мол, прошу оценить новинку, которую хочу выпустить к двухсотлетию семейного дела. С извинениями за то, что выдержка продукта всего один год, то есть он соответствует ординарному виски, но чтобы сделать выдержанный нужны годы — или услуги легендарного мага времени. Ну, и у меня в багажнике тоже были загружены гостинцы для могилёвских знакомых, которых оказалось весьма немало.
Из Осипович выехал около трёх часов дня, но благодаря тому, что не останавливался в Бобруйске, а ещё больше — благодаря тому, что дорогу от Рогачёва, где я остановился на пол часика для перекуса и отдыха, до Быхова прочистили грейдером, временно улучшив качество, приехал в общежитие за несколько минут до десяти вечера, потратив на дорогу чуть меньше семи часов. Устал за эти выходные — жутко, отдохнуть бы, но завтра на учёбу. Перекусил в комнате купленными в Рогачёве колбасой с хлебом, одновременно успокоив Машу, что доехал нормально, наскоро ополоснулся под душем и рухнул в постель
Всю неделю давило подспудно переживание за Пробелякова. Конечно, у меня была изрядная доля уверенности, что всё у него получится. Как мизерный оценивал шанс, что Егор Фомич вернётся ни с чем — вряд ли Беляк станет разбрасываться верующими. Но оставался, как ни крути — оставался пусть исчезающе малый, но шанс на худший вариант событий. Именно один из двух вариантов, шанс, что Пробеляков — одарённый, пусть и слабый, не выдержит поток мощи, дарованной Беляком, долгое время мающимся без полноценного проводника своих интересов в мире смертных… Это даже не смешно. Хотя… Бог остаётся богом, и спалить смертного для него не сложно. Даже просто по неосторожности, если для богов такое свойственно.
На среду меня вызвали в лабораторию — там накопилось несколько заявок «под меня», то есть таких, что я мог решить легко и быстро, а «дядям» пришлось бы возиться долго и нудно и одна такая, с которой бы точно не справились, просто из-за мизерного количества вещества в пробе и большого количества качественных анализов, поскольку никто толком не знал, что именно нужно искать — по заявке значилось «определить возможное присутствие посторонних веществ». И когда у следователя пытались спросить, что именно искать, то он ответил, мол, в зависимости от того, что именно мы найдём (если найдём) он будет выбирать одну из версий. И говорить нам о своих подозрениях он не будет, а то мы, мол, только это и будем искать. В иной момент лабораторские бы взвыли, а так у них был я. Какие вещества считать лишними я не знал, потому выдал максимально подробный состав жидкости в мензурке. Знать бы, что там должно быть — можно было бы сказать, что именно лишнее. А так — очень странная смесь, в которой присутствуют одновременно, помимо прочего, диоксид хрома, сахар и зелёная акварельная краска⁈ И каким, простите, местом должны были сотрудники лаборатории определить, какие именно качественные реакции проводить, чтобы выяснить это всё?
Ах, да! По дороге к лаборатории увидел идущую по улице в компании подруг Васю. Остановился, посигналил:
— Василиса Васильевна, можно вас на минутку?
— Юра, я, вообще-то — спешу!
— Будешь вредничать, в следующий раз буду кричать «Вась-Вась!» или вообще «Васька, кис-кис-кис!» — как тебе такая идея?
Мелкая вредина только фыркнула, отворачиваясь, но демонстративно притопывать ногой перестала.
— Ты мне скажи, за что ты так с бедным Мамонтёнком?
Очередной фырк и, через пару секунд, расшифровка:
— Ничего себе, «мамонтёнок»! Ты этого слоняру видел? И вообще — зачем он такой дурак⁈ — На последней фразе она надулась и отвернулась.
«Так-так-так, внучек! А, похоже, не всё тут так просто! В отношениях между ними двумя».
«Думаешь?»
«Не факт, что там уже есть интерес, скорее, сама ещё не понимает своего отношения, но что она к нему не равнодушна — это точно».
«Маме будем говорить?»
«Думаю, она уже давно в курсе».
В пятницу сразу после уроков зазвонил мобилет. О, Егор Фомич! Как минимум — жив!
— Алло, здравствуйте!
— Здравствуйте. Беляков, Егор Фомич вас беспокоит.
Странный он — у меня же высвечивается, кто звонит. Так, стоп!!!
— Егор Фомич! Поздравляю, искренне!!!
— Спасибо! За всё спасибо! В Смолевичах буду послезавтра около половины двенадцатого, так что в понедельник уже смогу вернуться к своим обязанностям.
Ага, а отметить⁈ Это
