Главная проблема заключалась в невозможности свежесозданного «центрального процессора» быстро реагировать на окружающую обстановку. Новое устройство тормозило. Причем безбожно.
И исправить это никак не получалось.
Вообще, когда было обнаружено, что под воздействием магии кристаллы криптонита обретают разумность, в среде големостроителей царила небывалая эйфория. Казалось, еще немного и полностью разумные големы/дроиды станут реальностью. Но эта самая реальность в очередной раз повозюкала вампиров мордой по столу. Разумные кристаллы отказывались взаимодействовать с внешним миром.
Проблему тогда решил Федор, который первым воссоздал в куске криптонита псевдоразум и использовал этот кусок как дополнительный «центральный процессор» в одном из своих големов. Так как разумными такие куски криптонита не становились, но некое подобие «разумности» у них было, они более чем легко взаимодействовали с внешним миром.
Фактически они закрывали все проблемы с управляемостью големов кроме одной — они сохранили главный недостаток настоящих разумных кристаллов и на все внешние раздражители реагировали именно как на раздражители, то есть сначала они их «отрицали» и лишь после продолжения «раздражения» выдавали реакцию на внешний мир. Да, это длилось секунды, но во многих случаях успех дела обеспечивали вообще мгновения, а потому такая задержка новоявленного процессора была для автономных големов совершенно недопустима.
Именно в этот момент в лаборатории големостроения и появилась Злата, которую туда на экскурсию привела Анастасия. Соплюха оценила подавленный внешний вид персонала, выяснила причину такого состояния людей и вампиров, обдумала проблему и выдала решение: раз процессор запаздывает, значит должна быть некая система, которая будет реагировать на все мгновенно. Пусть не всегда правильно, но вот прямо сразу. Этакий типовой набор действий на стандартные ситуации.
Услышав это предложение, Федор тогда чуть было Злату по матери не послал. Удержался только потому, что она была ребенком.
Все дело в том, что подсказанное гениальной девочкой решение было слишком очевидным, а потому использовалось еще с тех времен когда големостроение вампиров лишь только зарождалось. Да и в принципе это был распространенный прием у всех магов, что пользовались услугами големов. Автономный контур, что примет мгновенное решение на типовое раздражение, применялся еще до Ночи Мур.
Проблема была в том, что «ячейки памяти», используемые для подобных операций, были немного-так несовершенны. Фактически одна такая ячейка могла содержать одну операцию, что было совсем неплохо, только вот ее размеры… Голему целый рюкзак приходилось подвешивать на спину для «типового набора стандартных реакций». А все дело в том, что маги всех рас никогда и не имели задачи создать полностью автономных големов. Если им был нужен разумный помощник, маги выводили себе подходящее магическое существо. Типичным примером такого подхода были тролли, которых предтечи драконидов вывели как грубую рабочую силу. Голем же должен был оставаться именно помощником под непосредственным управлением мага. В этом была вся их суть. А потому им более чем хватало десятка «ячеек памяти», что разгружали разум мага в типовых ситуациях.
Вампиры же, воспитанные совсем в ином мире, видели в големах дроидов. И всячески стремились превратить первых во вторых. Им были нужны роботы. И тут уже даже десять тысяч «ячеек памяти» было маловато.
Злата тогда пожала плечами, запросила чертеж типовой ячейки памяти, посмотрела на него, быстро перечертила, притронулась к камню, что был ей показан как заготовка под «ячейку памяти», и протянула его Федору. А потом обошла впавшего в ступор вампира и покинула лабораторию, так как тут для нее больше не было ничего интересного.
Сам Федор остался стоять со стандартной по размеру ячейкой памяти в руках. Только вот та ячейка могла записывать в себя уже не одну, а десятки тысячи операций. Большой рюкзак за спиной голема в мгновение ока превратился в небольшой ларец, а сами големы стали именно тем, чем их хотели видеть вампиры.
— Я все помню, Настя. Только пока не понимаю как зависть Пенелопы к Злате, да еще и полуторавековой давности, привела к тому, что она отключила защиту в своей лаборатории. И пока лишь отдаленно понимаю какое это все имеет отношение к «Роще», которая заявлена тобой главной темой разговора и с который мы должны снять статус секретности.
— Пенелопа комплексует из-за успехов Златы на ниве разного рода магических новинок и прочих исследований. Девочка она у нас уже взрослая, как никак двухвековой юбилей давно отпраздновала, скоро будет пора задумываться о трехвековом юбилее, а успехов и достижений «нет», — последнее слово Анастасия выделила пальцами показав ими кавычки.
— Погано, — кивнул Александр, — Так понимаю, Пенелопа решила любой ценой оставить свое имя в истории? Обычных достижений ей не хватает.
— Именно так. Уже пару лет активно ведет некоторые перспективные исследования. Иногда даже на свои прямые обязанности забивает, — увидев, что вампир дернулся, Анастасия тут же его успокоила, — Я по этому поводу мозги ей вправила, там все в норме, больше о делах Пенелопа не забывает.
— Я рад, что ты о них тоже не забываешь, но скажи, зачем Пенелопе знать о «Роще»? И уж тем более объявлять о ней официально?
Получив от эльфов все знания о том как обращать живых магов в немертвых личей, вампиры не сильно и заинтересовались подобными технологиями. Для обычных дел хватало и живых волшебников. Силовая поддержка ходячих «атомных бомб» вампиров тоже не интересовала, так как они и сами могли ударить не хуже любого архимага.
Потому на первых порах рядом с Зиккуратом, буквально на соседней аномалии, был построен небольшой объект без изысков названный «Роща». Здесь вампиры обращали избранных магистров в личей, здесь же эти личи и жили. Все задумывалось буквально как небольшой эксперимент, просто посмотреть: а что вообще из затеи получится; как немертвые будут уживаться с вампирами; как вампиры будут терпеть рядом с собой тех, кто для них не еда; как вампиры будут взаимодействовать с теми, о кому у них не будет информации из памяти крови — и все такое подобное.
Очень быстро «Роща» обросла лабораториями и исследовательскими комплексами, а личи превратились в особый отдел Корпуса Науки. Немертвые маги оказались превосходными исследователями, особенно в областях, где результат был не гарантирован, а проводить работы было необходимо просто ради накопления знаний.
Когда в Элуре внезапно возникла проблема отсутствия новых архимагов, «Роща» из социального и научного эксперимента обрела стратегическое значение. По крайней мере руководство вампиров стало рассматривать объект в Проклятом лесу именно с той точки зрения, что благодаря ему Элур и вампиры не потеряют своих архимагов, а сохранят их, пусть и в немертвом виде. Причем, если магистры отбирались для жизни и работы в «Роще» исключительно на добровольных началах, то архимагов спрашивать об их желании становится личами никто не собирался. Ты нужен родине. Даже мертвым! Точка.
Гнева рассерженных архиличей вампиры не боялись, ведь все равно жить без поддержки со стороны кровопийц немертвые были неспособны. По крайней мере не за пределами «Рощи». А уничтожить один магический объект, да еще и стоящий на аномалии, для общины вампиров и вовсе не было проблемой. Провернули такое в Великом лесу — провернут и в Проклятом. Ну, если понадобиться.
Так-то личи были спокойные и довольные как обожравшиеся удавы. Их все устраивало. В «Роще» для них были созданы максимально благоприятные условия, а если им требовалось ее покинуть, у них был при себе амулет, что сам по себе подзаряжался, пока личи пребывали в границах «Рощи», и давал им возможность проводить за ее пределами больше суток.
И вампиры ничуть не рисковали, давая такие амулеты в безраздельное пользование личам, ведь заряжаться сам такой артефакт мог лишь при наличии высокого магического фона и никак иначе зарядить его было невозможно. То есть, личи были вынуждены раз за разом возвращаться в «Рощу» — единственное в мире место, где амулеты и могли заряжаться. Ну а если им надо было поколдовать за пределами мест проживания, вампиры всегда могли снабдить их любым количеством одноразовых магических кристаллов. И ключевое слово здесь «одноразовых».
