На время краткого отдыха поле я ослабил и сжал, чтобы не тратить лишние силы. Теперь же модифицировал его в объемный куб, по полметра на каждого человека. Это позволит сэкономить ресурс.
— Держимся внутри, — предупредил я. — Пули я остановлю. Кто видит гранаты — кричите. Ракеты — бегите. Все ясно?
— Так точно.
И мы продолжили путь по улице. Группировка, напавшая на танк, была рассеяна, и ловить их для меня уже было бессмысленно. Был бы один, еще бы мог попытаться, но не с группой царских людей за спиной.
Мы прошли по улице до перекрестка, где с ходу вышли во фланг новому вражескому отряду. Поляки вели огонь по укрывшимся за автомобилями русским бойцам, а те огрызались не прицельно, опасаясь высовываться.
Мой экипаж не растерялся, сразу же начав стрелять. Получившие неожиданную поддержку солдаты русской армии, забаррикадировавшиеся покореженными автомобилями, высовывались, чтобы открыть огонь на поражение.
Не прошло и минуты, как последний в этом отряде поляк рухнул на землю. Мои воины не стали тратить время, сразу же прошли к уцелевшим. Не все их них дождались помощи — несколько тел остались на асфальте.
— Связь есть? — спросил я, спокойно шагая в центре светящегося поля.
— Есть, — ответил один из бойцов.
— Отлично, доложи наверх — княжич Романов в городе. И давайте все под щит, у нас не так много времени.
Теперь нас было уже пятнадцать. Я видел, что большинство бойцов — еще только молодые парни, возможно, даже учебу не закончили. Экипаж оказался куда старше и, видимо, опытнее, раз никого не потерял.
— Идем к центру, — велел я, когда радист передал мои слова. — И шевелите ногами, парни, долго я защиту не удержу.
Ночной город, несмотря на отсутствие света, полыхал так, что видимость была практически, как днем. Запах жженой резины забивал дыхание, густой смог поднимался откуда-то с окраин.
Свернув на очередном повороте, я нос к носу вывел солдат на группу поляков, конвоирующих женщин и детей.
— Ложись! — крикнул я, и мои бойцы прицельным огнем срезали врагов, тратя по паре патронов на каждого.
Пленных было человек пятьдесят навскидку. Никого в нормальной одежде — белье и рваные тряпки. Стиснув зубы, я вытянул щит, накрывая их всех, и кивнул стоящему рядом радисту.
— Доложи. Мы их выведем.
Гадать, зачем Речи Посполитой женщины и дети, нужды не было. Рабство никуда не делось. И если не себе в услужение, так уж на продажу их можно пустить. Увести чужих подданных — все равно что вырастить своих. Безжалостная система магии придаст их владельцу сил в награду.
— Командуй, — велел я командиру экипажа, и тот принялся раздавать указания.
Женщин поднимали, приводили в чувство, а я постепенно сужал щит. Силы уходили, но еще на некоторое время их должно хватить. Можем добраться до своих, где о пленниках позаботятся.
— Куда их можно вывести? — спросил я у радиста, и тот принялся уточнять у командования.
— Княжич, два квартала, — отчитался тот, указывая в нужную сторону. — Наша колонна прорвалась.
— Слушайте все, — объявил я. — Возьмите детей на руки. Я не могу держать большую площадь. Но если мы сократим необходимое пространство, моих сил хватит, чтобы вывести вас в безопасность. Идите, плотно прижавшись друг к другу. Видите голубое поле? Сквозь него враг до вас не сможет достать. Солдаты не дадут причинить вам вред. И давайте поспешим, мои силы не бесконечны.
Вести такую толпу по осажденному городу — задачка непростая. Но два квартала нам удалось пройти. И только один раз пришлось отстреливаться от врагов, засевших в уничтоженной кафешке на первом этаже.
Бронемашина выскочила на улицу и встала перед моим полем. Водитель развернул транспорт так, чтобы встать задом к нам. Пара бойцов открыла двери изнутри, и я шагнул вперед, чтобы прикрыть и машину, и набивающихся в них гражданских.
— Княжич, куда дальше? — позвал меня командир экипажа, но я покачал головой, указывая на машину.
— Садитесь все.
— Ты останешься?
— Я не закончил, а вы нужны будете в другом месте.
И как только машина уехала обратно на не захваченную противником территорию, я снял щит, оставив для себя лишь самую малость. Так силы будут быстрее восстанавливаться, а мне предстоит искать дальше.
Где-то здесь бродят другие одаренные. И мне нужно их уничтожить.
Солдаты из транспорта выдали мне рацию, и я быстро подключился к нужному каналу. Слушая разговоры других княжичей, я шагал по разбитому городу, натыкаясь на тела погибших людей. Шумы боя гремели вдалеке со всех сторон, но из-за легкого транса складывалось впечатление, будто буквально за соседним зданием гремят взрывы.
Свистнула ледяная сосулька с характерным морозным треском. Я отскочил назад, пропуская снаряд перед лицом. Короткая очередь бессильно зависла в шаге от моего тела.
Нырнув за первую попавшуюся машину, я пригнулся от целой россыпи морозных игл и отбросил в сторону пистолет с намерзшим на дуле льдом. Меня осыпало холодной крошкой. Противник сил не жалел — снаряды выбивали куски из бетонной стены.
Прозвучала команда, и поляки пошли обходить мое укрытие. Звякнула сорванная чека — сейчас мне швырнут гранату.
Усилив ноги, я оттолкнулся от земли, раскрошив асфальтовое покрытие. Меня подбросило в воздух. Мелкие поля, уже опробованные в бункере, отделились от моего щита, и первая пятерка неодаренных упала на землю. Из руки одного выкатилась граната.
Ледяной маг окутался куполом, наплевав на остальных солдат. Взрыв хлопнул, когда я вновь оказался за машиной. Осколки со скрежетом вошли в тонкий металл. Кто-то вскрикнул от боли.
Выскочив из укрытия, я добрался до первого трупа и вырвал автомат из его рук. Три короткие очереди, и мы остались один на один с одаренным.
Из купола отвалились куски, тут же подхваченные вражеским даром, понеслись в меня. Щит выдержал натиск, истончившись втрое, и я спустил курок.
Пуля влетела в щель между ледяной коркой, на заднюю стенку купола плеснуло красным. Техника быстро развеялась, и я отсек голову трупа для контроля.
— Минус два, — вынимая израсходованный магазин, прошептал я.
На одаренном не было опознавательных знаков. Зато я нашел много наших нашивок в его кармане. Больше двадцати человек успел прикончить поляк, прежде чем вышел на меня.
— Спите спокойно, братья, — произнес я, убирая их в карман куртки.
Закончив осмотр, я пошел дальше. Запахи притупились, звуки боя стали тише. Где-то неподалеку ревели моторы — наши движки с характерным рычанием. Из рации периодически звучали голоса других княжичей, устроивших резню в тылу врага.
Ориентируясь по их словам, я продолжал идти по улицам, и смотрел по сторонам, выискивая новых противников, пока не вышел к городской больнице. Окопавшись внутри, поляки прижали огнем русских солдат, не давая пойти на штурм.
Снайпер выпустил пулю, но она замерла передо мной, а потом упала на разбитый асфальт. Подняв щит, я развернул его в форму светящегося герба Русского царства.
— Все ко мне! — прокричал, тут же образуя полусферу, чтобы прикрыть солдат.
Бойцы побежали ко мне быстро, и я встретился глазами с сержантом.
— Держу щит, вы убиваете, — распорядился я. — За поле — ни шагу!
— Есть! — отозвался тот.
И я повел их на штурм. Бесполезные пули, зависающие в воздухе, быстро сменились гранатами, которые отлетали в сторону и хлопали там, никого не поранив. А после мы уже дошли до дверей, и первая пара бойцов плечами вышибла их, не замедляя шага.
По-хорошему, нужно было разделиться, но я не мог себе позволить так растягивать щит. А потому мы миновали регистратуру и двинулись к лестнице, выбрав правую сторону.
— Растяжка!
Я замедлил шаг и позволил солдатам ее обезвредить. Второй этаж встретил нас залпом огня, и сперва мои бойцы брызнули в стороны. Я поднял автомат и прикончил первого поляка, прежде чем мои солдаты опомнились.
— Вперед, — приказал я, вновь шагая первым.
