болтался на ней мокрой тряпкой. Гоб в это время взлетел на соседнюю стропилину и лихо пополз к межкомнатной стене. Они тут не упирались в потолок – оставался приличный зазор. Слышимость в этих апартаментах была выше всех похвал. А какие могут быть секреты у честных людей от братьев по оружию? Тем более из твоей собственной династии.
Дон сообразил, что нарезка на отдельные помещения тут производилась после завершения строительства полой башни. От фанерных пеналов в общежитии студентов-химиков имени монаха Бертольда Шварца – воспетых Ильфом и Петровым – их отличали только размеры да материал стен.
Из покоев Гоба – через зазор между стеной и потолком – пролезли в спальный покой Грассина. Вот он и впрямь походил на пенал: невелик и почти пуст, не считая самого необходимого. Гобнут, оказывается, не был поклонником роскоши. Да и кабинет – припомнил Дон – у него не впечатлял ничем, кроме учинённой там драки. Кстати, оттуда через следующий зазор уже долетали приглушённые голоса. К ним и метнулись по стропилам два орангутанга, позабыв о физических кондициях сапиенса. Дон не торопился, осторожно скользя пузом по стропилине. Он с нежностью обвивал её всеми конечностями, держал центровку и мечтал сдохнуть. Более-менее продохнуть давали лишь перекрёстки балок, где он непременно отдыхал. Негодующе-презрительные взгляды армов, висящих у зазора в кабинет, его ничуть не колыхали.
Наконец, и он преодолел свой тернистый путь под внятное выступление императора с той стороны:
– Но более всего, Гобнут, мне интересно другое. Что здесь могло понадобиться манипуляторам? Вугу с его щенком. Как бы там ни было, ты остаёшься армом. Неужели ты захочешь отдать это в руки гадов? Я обещал и сдержу слово: Гоб станет правителем Грассина.
– Хороший парень, – подтвердил Эспе-Аэгл. – Лично за него ручаюсь.
– Не ты один, – отмахнулся Аркат. – А я никогда не упирался по пустякам. Если Совет рекомендовал оставить Грассин Гобу, так тому и быть. Тогда твоему сыну тем более пригодится то, за чем явился этот мальчишка.
– Я не знаю, чего ему надо, – глухо пробубнил Грассин. – Он ничего не просил. Не ставил условий.
– А, может, он это уже забрал? – предположил Эспе-Аэгл.
И Гнер досадливо насупился. Они теперь лежали в паре метров друг от друга – на соседних стропилинах – и пока не спешили высовывать головы. Старшие коллеги по ту сторону стены моментом срисуют их, если… Гнер с Гобом выжидательно пялились на МСДАП, висящего между ними. А сам Дон ловил удобный момент, дабы вклиниться в мозги императора с Аэглом. Брешь в Грассине всё ещё оставалась – с ним было проще.
«Ищейка» вывела на внутренний экран схему мизансцены. Гобнут сидел в кресле прямо напротив стены с диверсантами. Аркат прямиком под ними – наверняка, за столом, куда уже вывалил кучу бумаг из всех шкафов и тайников. Эспе-Аэгл занимал памятный диван слева от двери – начать с него было проще всего. Во-первых, Дон это уже проходил. Во-вторых, достоверно знал, как одним воспоминанием пробить в сознании старика приличную брешь.
Он затаил унявшееся дыхание. Медленно-медленно-медленно вытянул вверх шею – ну, почему он не умеет читать мысли сквозь стены?! Наконец, зацепил взглядом открывшуюся ему голову Аэгла. Слегка коснулся его сознания первым умозрительным в этой ситуации образом: Гнер. Старик чуть заметно сдвинул брови. Вторым в его голову Дон запустил себя. Готово! Во всех отношениях замечательное и логичное раздражение против манипулятора: из-за него верный старик вынужден лгать любимому воспитаннику и командиру. Про карту он ничего не сказал – эта мысль нанесла вожделенную пробоину в сознании.
Дальше дело техники: код доступа, коды оперативного управления. Эспе-Аэгл видит только собеседников, он слышит только этих двоих, он подчиняется приказам СС-033. Дон покосился на Гнера, ткнул в него пальцем и показал кулак, мол, с твоим отцом всё под контролем. Получил в ответ кулак размером в три своих, дескать, молоток, так держать. Купившись на одобрение товарища, Дон приподнял голову…
И тотчас наткнулся на вспыхнувшие злобой глаза Грассина. Пригнулся, обругав себя дебилоидом, и просигналил Гобу, мол, подними голову. Тот и поднял. Манипулятор-то лучше знает, как надо. Дон тоже вылез – глаза Грассина приняли обычное для него выражение холодной сдержанности. Мужик понял, что в дело замешан сын, и постарался не выдавать его, покуда не прояснится, какого дьявола тот связался с манипулятором.
Аркат этой пантомимы не засёк – шелестел бумажками. Эспе-Аэгл послушно пялился в окно напротив. Дон с Гобом переглянулись. Манипулятор вопросительно постучал пальцем по лбу – арм понял и кивнул. Мгновенное проникновение, и вот уже они работают в связке. Гоб сделал рукой какой-то их клановый знак – Грассин одобрительно прикрыл глаза. Гоб обернулся к Дону и мотнул башкой, дескать, давай. Ага! Давай им тут. А как? Чем он может пробить железную башку Арката, если толком ничего о нём не знает?
– Может, и забрал, – задумчиво протянул император. – Знать бы ещё: что? Гобнут, старина, а ты случайно не закодирован молчать об этой штуке? Так, может, напишешь? Или ещё как намекнёшь.
И тут Грассин преподнёс своему персональному врагу под потолком подарок. Он скривился и в ответ поинтересовался:
– Аркат, а ты сам случайно не закодирован? Этот щенок манипулятор достаточно долго тёрся возле тебя.
Не будь Дон таким гениальным, ни за что бы ни успел поймать мгновенно вспыхнувшую в башке Арката щель. Он туда не проник, а буквально свалился – так торопился. «Эрудит» моментально заверил: проникновение объектом император не зафиксировано. Сильный гнев на предположение ренегата – и страх, что тот может быть прав – застили всё остальное. Нет, он быстро взял себя в руки, но дело было сделано. Код доступа сработал, коды оперативного управления подкорректировали поведение объекта Аркат. Дон шумно выдохнул и вытер лоб.
– Уже? – нетерпеливо бросил Гоб.
Дон махнул рукой, и парень мгновенно стёк вниз по стене. Император читал, Эспе-Аэгл продолжал пялиться в окно. Грассин встал, чтобы обнять подлетевшего сына.
– У вас минута! – опомнился Дон, когда внизу оказался и Гнер.
– Отец я ухожу с Аэглом. На северный материк, – зачастил Гоб, но Дон его уже не слушал.
Он работал сразу с тремя объектами, а особенно тщательно с Грассином. Благородный юноша даже не подозревал, что сейчас перед ним не отец, а кукла манипулятора. А вот Гнер не питал иллюзий на сей счёт. Беспардонно вклинился в семейную беседу и потребовал выдать ему некую
