Ознакомительная версия.
– Может быть, в труде? – неосторожно усомнилась я.
– В семье! – Потенциальная свекровь неодобрительно покачала головой. – Чтоб и хозяйство, и детки. Сер-р-р-ка у меня умница и зар-р-рабатывает хор-р-ошо. И кр-р-расавец! Ты будешь ему хор-р-рошей женой!
Я покосилась на унылого «красавца», который явно мечтал сбежать, и храбро начала:
– Госпожа Гадрка, я вас очень уважаю, но…
– Какие еще но? – Она нахмурилась. – Чем тебе мой Сер-р-рка нехор-р-ош?
– Всем хорош, – согласилась я, отставив чашку. – Но я не могу за него замуж!
– Вр-р-ряд ли тебя еще кто позовет, – поджала губы госпожа Гадрка. – Пр-р-рости, но ты попаданка. Ни кола, ни двора и нищая, как могильный чер-р-рвяк!
«Нищий» червяк приоткрыл глаз, сыто рыгнул и показательно захрапел.
А меня вдруг разобрала злость.
То есть я – залежалый товар, который можно прикупить по дешевке?!
Но сердить хозяев квартиры резким отказом мне было не с руки.
– Извините, – развела руками я, изо всех сил демонстрируя огорчение. – Серрка замечательный. Но у меня уже есть жених!
– И кто же? – не поверила госпожа Гадрка.
– Рыцарь Поль де Лакруа, – с деланным сожалением вздохнула я.
И поняла, что приняла решение. Почему бы и нет?
В конце концов, «рыцарь» – это представитель рыцарского сословия, а не книжный идеальный мужчина! Вспомнить хоть Жана, тоже рыцаря, между прочим. А Поль… он замечательный!
Госпожа Гадрка насупилась.
– Рыцарь, говоришь?
Рыцарей орки уважали еще с тех (не таких уж давних!) времен, когда конная рыцарская лава сметала зеленокожих воинов.
– Ага, из ордена Двойной Луны. Да вы его видели! Он же меня провожал.
Госпожа Гадрка нахмурилась, и впрямь что-то такое припомнив.
– И когда свадьба? – поинтересовалась она, теребя кухонное полотенчико.
– Мы еще не определились с датой, – нашлась я. – Свидетелям нужно время, чтобы добраться.
– А, вот оно как, – кисло протянула госпожа Гадрка. – А что ж тебя твой р-р-рыцарь в такой халупе жить оставил? Не тор-р-ропится забрать?
– Извините, я пойду, наверное.
Я попятилась к выходу. И чуть не споткнулась, увидев полный облегчения взгляд Серрка. Можно подумать, женитьба на мне хуже смерти!
В комнате было сыро. Запах сохнущих обоев и мокрой побелки буквально бил в нос, и даже открытый настежь балкон не спасал от тропической влажности.
Запершись, я схватила подушку и принялась методично ее избивать.
Да что ж это такое, не жизнь, а сплошная череда неприятностей?!
В общем, на работу идти совсем не хотелось. Но куда деваться?
– Привет, Стэн, – поздоровалась я с лощеным красавцем, открывшим дверь. – Как дела?
– Здравствуй, Алевтина. – Он грациозно отступил в сторону, пропуская меня. – Все в порядке. Как съездила?
Не было смысла описывать все события последней недели, так что я ограничилась нейтральным:
– Нормально.
– Алевтина, вы вернулись, – констатировала выглянувшая на шум госпожа Громова. – Очень вовремя, у нас сложный случай с наследованием.
– Уже иду, – пообещала я. – Только руки вымою.
– И, Стэн, сделайте нам чаю, будьте добры, – попросила она, поправив выбившуюся из прически агатово-черную прядь.
– Конечно, госпожа Громова, – склонил голову Стэн.
Сердце екнуло. Они помирились!
Я сама не знала, что испытывала: досаду, облегчение или ревность. Хотя какой в этом смысл, если я принимаю предложение Поля?
Кстати, надо бы и ему об этом сообщить! Как ни странно, я понятия не имела, где живет рыцарь и как вообще его найти. Разве что в институте навести справки.
– Алевтина, я слышала, что поездка у вас выдалась… насыщенной. – Куратор пила чай с тем неподражаемым изяществом, за которым видятся годы муштры в пансионе благородных девиц.
– Очень, – искренне ответила я.
– Господин де Лакруа ко мне заглядывал.
Я едва не поперхнулась чаем и выдавила слабо:
– Да?
– Он очень беспокоится о вас, Алевтина. – Взгляд ее темных глаз был внимательным и понимающим. – И, мне кажется, у него вполне серьезные намерения.
– Да уж, – хмыкнула я, чувствуя, как горят щеки. – Серьезнее некуда.
– Вот как? – Госпожа Громова все смотрела на меня, словно видела впервые. – Разумеется, это не мое дело, но…
– Ваше, – перебила я. – Мне ведь все равно придется просить еще несколько выходных. Ну, на свадьбу, и все такое.
– Вот как? – повторила она и взглянула мне за спину. – Что случилось, Стэнли?
Я с трудом переборола желание обернуться. Значит, он все слышал?! Сердце отчаянно колотилось.
– Сообщение, – ровно ответил Стэн. – Клиент по тому наследственному делу просил перенести встречу на час раньше.
– Устраивает, – кивнула она, поразмыслив мгновение. – Будьте добры, передайте ему мое согласие.
– Да, госпожа Громова.
И я не выдержала – обернулась.
На меня он не смотрел. Спокойное лицо, уложенные волосок к волоску волосы, белая пена воротничка.
Кажется, Стэну было все равно.
Ну и ладно!
Двухлетняя муштра госпожи Громовой не прошла даром. Я работала на автопилоте, но, кажется, с делами справлялась успешно.
Стэн меня игнорировал. Игнорировал так старательно, что даже госпожа Громова обратила на это внимание.
– Хм, – проговорила она, подпирая изящным пальчиком подбородок. – Стэнли, у вас какие-то претензии к Алевтине?
– Нет, – не дрогнув, ответил он, глядя куда-то мимо. – Разрешите идти?
– Конечно, идите, – кивнула она.
А я долго еще ощущала на себе ее изучающий взгляд. И от злости сильнее необходимого колотила по клавишам печатной машинки.
Что он себе позволяет?! Можно подумать, я ему бессовестно изменила!
Собака на сене, вот!
В общем, я вечером вышла из офиса в полном раздрае. В придачу ко всему, засмотрелась на стайку фей, кружащихся у фонаря, и споткнулась…
От позорного падения меня спасла чья-то крепкая рука, ухватившая за локоть.
– Аля, осторожно! – в низком голосе Поля звучала легкая укоризна, и у меня вдруг отчаянно заколотилось сердце. От смущения? От его близости? От неловкости? Я не знала.
– Привет, Поль! – сказала я, чтобы хоть что-то сказать. Поднять глаза было немыслимо. Только стоять, вдыхать исходящий от него аромат бергамота… и дрожать от предвосхищения того, что должно сейчас произойти.
– Привет, Аля! – откликнулся он мне в тон. – Разрешишь тебя проводить?
Я молча кивнула, не доверяя голосу, перехваченному от волнения.
Мы медленно шли по улице, говорили о какой-то ерунде (убей, не вспомню, о чем именно)…
Вот и мой дом.
Я замедлила шаги, решаясь, и выпалила:
– Поль, я согласна! Ну, выйти за тебя.
– Я рад, – просто ответил он, улыбнувшись уголками губ. Привлек к себе, заглянул в глаза. – Спасибо.
– Пожалуйста, – растерянно брякнула я.
Он усмехнулся и поцеловал меня…
Следующие две недели я не находила себе места.
Назавтра после эпохального объяснения Поль уехал, чтобы решить кое-какие дела, и обещал вернуться только через месяц.
А я металась между: «А не делаю ли я глупость?!» и «Скорее бы он вернулся!».
На работе все было по-прежнему. Стэн все так же меня не замечал, а госпожа Громова наблюдала искоса и загружала просто неимоверным количеством заданий, из-за чего мне приходилось засиживаться допоздна.
За последнее я была ей благодарна. С каждым днем возвращаться домой было все мучительнее. Мои квартирные хозяева так и не простили мне отказа их обожаемому сыночку. И если господин Раргош меня просто избегал, то госпожа Гадрка всячески демонстрировала свое неудовольствие: поджимала губы и говорила колкости.
Так что вскоре атмосфера в квартире накалилась до предела.
А тут еще Васисуалий, почувствовав, куда ветер дует, принялся меня изводить. При хозяевах он вел себя смирно, но стоило мне остаться одной, как он начинал изгаляться…
В общем, к концу второй недели я не выдержала. Отправила сообщение Блади с просьбой выбраться ко мне пораньше. Как моей свидетельнице, ей все равно пришлось бы приехать на свадьбу, а так… Я отчаянно нуждалась в моральной поддержке.
И однажды утром, когда госпожа Гадрка и господин Раргош уже ушли на работу, затрезвонил дверной звонок.
Я открыла и увидела зловещую фигуру в черном…
– Это я! – сообщила Блади, плюхнув сумку посреди прихожей, и раскрыла объятия. – Дорогая, я так скучала! Ну, поздравляю!
– И я скучала! – призналась я и позорно шмыгнула носом.
– Так, что это еще за слезоразлив? – осведомилась она и, отстранив меня от себя, принялась разглядывать с преувеличенным вниманием. – Обычные нервы, как у всех невест?
– Наверное. – Я хлюпнула носом и невольно улыбнулась.
Блади действовала на меня как лошадиная доза транквилизатора. Рядом с ней было как-то непривычно спокойно, почти как с Полем…
Подумав о рыцаре, я призналась шепотом:
– Блади, я боюсь! И вообще, все как-то… ну, не так!
– И все не то, и все не так, и все не так, как надо? – спросила она странно низким и хриплым голосом. И пояснила в ответ на мой удивленный взгляд: – Это цитата.
Ознакомительная версия.
