хотелось, а хотелось наглецу кровь пустить, чтобы отучить от привычки внезапно появляться.
Теневики могли видеть реальный мир, если желали того. Да, для этого нужно было сосредоточиться и потратить немного сил, но не так уж сложно. Насколько я знал, хождение в тенях было сродни блужданию в темноте. Где всё вокруг силуэты, а живые люди чуть менее темные пятна.
А ещё там существовали фантомы. То, чего в нашем мире нет. И те, кто за ними гонялся, не возвращались...
Когда царь занимался этим аспектом дара, его рассказы были одновременно увлекательными и пугающими. Теневой мир был самой большой загадкой для людей. Настоящий и ненастоящий в то же время.
— Михаил Алексеевич, — прохладно ответил я и всё же отступил.
— Извините, что без предупреждения, — юрист мою реакцию понял правильно и примиряюще улыбнулся. — Если бы я знал, что это вы, то просто позвонил. Ммм?
Теневик вопросительно поднял брови, переводя взгляд на Тимофея. Рыжий так растерялся от увиденного, что простецки распахнул рот от удивления. Парень явно в первый раз видел своего теневого «коллегу».
— Тимофей Петровский, мой помощник, — представил я его и кашлянул.
Рыжий вздрогнул и очнулся, тут же протягивая руку Казаринову.
— Михаил Алексеевич, — скромно презентовал себя теневик, но после короткой паузы всё же добавил: — Надворный советник.
— О, поздравляю, — оттаял я, искренне обрадовавшись.
Молодой юрист получал чины не по годам быстро, но я понимал причину такого возвышения. Ещё немного и потомственное дворянство пожалуют. Я не сомневался, что его карьерный рост совершенно заслуженный.
— Благодарю, — Михаил смущенно улыбнулся.
Юрист бросил быстрый взгляд на дверь, ведущую к артефакту и посерьезнел:
— Ваше сиятельство, простите за прямоту, но вы занимались зеркалом силы?
— Да.
— С ним всё в порядке? — неожиданно разволновался теневик, опять побледнев, на этот раз гораздо сильнее.
— Теперь всё в порядке, — я нахмурился. — А в чём дело?
Только сейчас до меня дошел смысл его предыдущих слов. Он не знал, что я в академии. А значит пришел не ко мне, как я сначала подумал.
— Ммм, — протянул Казаринов и посмотрел на рыжего.
— Тимофей, — вздохнул я. — Оставь нас, будь любезен.
Парень разочарованно кивнул, но вышел без лишних споров. Научится получше обуздывать эмоции и цены ему не будет.
Я указал на импровизированный кухонный уголок и учтиво предложил:
— Кофе?
— Не откажусь, — тяжело вздохнул Михаил. — Заставили вы меня понервничать, Александр Лукич.
— Отчего же? — я включил плитку и поставил на неё закопченную колбу.
Турки здесь не было, но уж лучше так, чем совсем без живительного напитка. Зерна пришлось молоть в ступке, тщательно и долго.
Казаринов достал из-за пазухи изрядно помятый бумажный пакет и вытряхнул оттуда несколько пряников.
— Чем богаты, — иронично пояснил парень и взял один, тут же откусив добрую половину. — Извините, весь день ничего не ел.
— Не стесняйтесь, — усмехнулся я и тоже угостился.
Пряники были очень вкусными, пропитанные медом и мягкие — явно заварные.
Утолив самый острый голод, теневик больше не стал тянуть и начал стараться не выдавать государственные тайны:
— Собственно, то самое дело, о котором я упоминал при нашей прошлой встрече, связано с зеркалом. Суть в том... В общем, в скором времени должна пройти негласная проверка одного одаренного. И пройти безупречно.
Интересно, для какого одаренного подключают тайную канцелярию? Я молча ожидал продолжения, не поторапливая парня. Ему и без того приходилось нелегко.
— Поэтому я должен убедиться, что артефакт исправен и никаких неожиданностей не возникнет. Почему вы тут? — вдруг прямо спросил он.
Как бы мне ни хотелось прикрыть промах Ряпушкина, но судя по всему в данном случае не стоило что-то скрывать.
— Артефакт был сломан, я его чинил, — я всё же попытался смягчить случившееся.
Меня терзали сомнения. С одной стороны тот, кто подговорил Тихослав поставить ловушку, заинтересует контору и явно не зря. С другой — сын ректора попадет под такой пресс, что вряд ли выдержит. Причем без толку, парень ничего не знал.
Знать бы, кто собирался прийти на проверку...
Теневик мою нерешительность почувствовал и уточнил с подозрением:
— Был сломан или сломался?
— За кого вы так переживаете?
— Александр Лукич! — возмутится Казаринов.
Я промолчал, просто безотрывно смотрел на теневика. Тот очень не хотел делиться информацией, на его лице отражалась внутренняя борьба, которую он позабыл скрыть. Видимо, действительно что-то очень серьезное.
— В принципе, артефакт работает, — подлил я масла в огонь. — Даже пожалуй лучше, чем прежде. Но...
— Да вы издеваетесь! — вышел из себя Михаил. — Это дело государственной важности! Вы не имеете права что-то утаивать, ваше сиятельство!
— Это официальный запрос? — меня его горячая речь ничуть не впечатлила.
Казаринов сразу как-то сдулся, опустил плечи и нервно постучал пальцами по столу. Раздумывал он недолго, опять шумно вздохнул и почти сдался:
— Вам придется подписать бумагу о неразглашении. В таких вопросах одно дворянское слово чести не принимается.
Я поскучнел, ехать среди ночи в их штаб и возиться с бумажками мне очень не хотелось. Но Михаил сумел меня удивить. Достал из внутреннего кармана стопку небольших листов и отдал мне один.
Как предусмотрительно! Готовый бланк, только подпись поставить и дату. Ручку юрист тоже предоставил. Я быстро внес нужные данные и отдал ему бумагу.
Уже из другого его кармана на свет появился артефакт, создающий непроницаемый купол. Полог тишины, но уровнем сильно выше тех, что мы изготавливали в лаборатории с Левандовским.
Теневик активировал плетение и заметно неохотно выдал:
— Речь о сыне его императорского величества...
Мне понадобилось время, чтобы переварить услышанное. Наследник престола! Чёрт, так вот на кого охотился темный маг. Ну или его заказчик, теперь я уже не был уверен.
Эта новость всё меняла кардинально.
Поэтому я рассказал, как есть. Почти всё. Отдельно вступился за Тихослава, применил всю свою убедительность, чтобы избавить парня от застенок. Как и выразил мнение, что ректор обязательно сообщил бы, знай он о проверке такого уровня. В этом я тоже был уверен.
Тайная канцелярия никого, конечно же, в известность не поставила. Боялись утечки, которая всё равно произошла.
В общем, для Ряпушкиных я сделал всё, что смог. И очень надеялся,
